Пат Колодни и Наталья Юркойть

Пат Колодни и Наталья Юркойть

ПЕКЛО ДЛЯ ДВОИХ

или

НИГЕРИЯ

МОСКВА 2010

Первые полгода после смерти мужа Марта никак не могла прийти в себя. Сначала она не понимала, как будет жить без человека, которого когда-то полюбила и предпочла на роль отца своих детей. Она уже не мыслила себя без мужчины, с которым провела половину своей жизни. После смерти мужа навалились финансовые проблемы, и ее ужасала мысль, что все придется делать самой: все жизненно важные решения, которые всегда принимал Ханс, теперь ложились на её плечи. Ханс был старше ее на двенадцать лет и всегда нежно заботился о ней, оберегая супругу от всех бытовых проблем. Марту устраивало такое положение дел. В своем маленьком домике на улице Брамса, что в районе Капелле, и с таким мужем она чувствовала себя, как в каменной крепости.

Когда Марта переехала к Хансу в Роттердам, ее поразила тишина этого небольшого района с музыкальным именем, где даже названия улиц были связаны с музыкой. Странно, в Кельне, где она родилась, не было ничего подобного.

Ханс владел небольшим бизнесом: он ремонтировал яхты, поэтому жили они вполне обеспеченно. Время шло, дети выросли, сын не захотел поступать в колледж и пошел работать таксистом.

– Там же одни арабы и турки работают! – возмущался отец. – Неужели нет другого занятия? Пришел бы отцу помогать, у меня рук не хватает.

В последнее время ему, действительно, было тяжело. В свои 58 лет он часто жаловался на сердце и давление. А тут еще и мировой кризис, заказчиков становилось все меньше и меньше. Не хватало денег, чтобы платить помощникам, поэтому почти всю работу приходилось выполнять самому. Но возраст и привязанность к крепким сигарам давали о себе знать, от былой прыткости почти ничего не осталось. В тот день он ремонтировал большую яхту и неудачно упал с мачты. Когда его нашли, он был уже мертв.

Потом Марту приглашали зайти в полицию, страховые агенты задавали множество вопросов, но страховку все-таки выплатили. Это выручило семью на первое время. Хотя, разве это семья, если Ханса больше нет, сын либо пропадает на работе, либо уходит к подруге на другой конец Роттердама, а дочь все время просит денег, чтобы поехать в летнюю школу искусств во Флоренции, и постоянно обижается, когда ей отказывают. Флоренция была грёзой всех художников, а Анжела училась на курсах в Роттердаме и мечтала о карьере художника.

– Мама, ты дома? – услышала Марта голос сына.

– Да, Ян, я дома, что-то ты сегодня рано.

– Забастовка, – ответил молодой человек. – Бензина в стране нет. Опять эти русские….

Марте не нравилось, когда он начинал винить кого-то в своих бедах.

– Причем здесь русские? – удивилась она. – Это же ваши профсоюзы устраивают забастовки.

Ян прошел к столу и кинул пачку газет перед матерью.

– Ребята говорят, что везде надо искать русских или американцев. Или евреев.

– Твои ребята скажут. Полуграмотные эмигранты.

Взгляд Марты упал на желтый конверт, вывалившийся из газет. Рука сама потянулась к нему, пальцы скользнули по шероховатой бумаге и надорвали краешек.

– Опять из налогового управления? – хмыкнул Ян. – У нас есть что-нибудь поесть?

Марта молчала, она смотрела на марку и пыталась прочесть надпись на ней.

– Почта Нигерии? – произнесла она. – Это, наверное, соседям.

В последнее время в Роттердам приезжало много эмигрантов из африканских стран, они селились повсюду, и даже в соседних домах в Капелле жило много чернокожих.

– Кажется, адресовано отцу, – сказал Ян.

Марта вскрыла конверт и остолбенела.

«Уважаемый господин Ханс Сталь! – прочла она, и притупившаяся было боль утраты вспыхнула вновь. – Проценты по Вашему вкладу в 10 миллионов долларов составили в настоящий момент 200 тысяч долларов. К сожалению, мы не получали от Вас никакой информации в течение года и не знаем, как распорядиться этими деньгами. Пожалуйста, свяжитесь с нами в ближайшее время по следующим телефонам…».

– От кого это письмо? – спросил Ян, заметив, как мать поменялась в лице.

– Кажется, – она повертела письмо в руках, – кажется от Нигерийского банка. Это очень странно. Ханс никогда мне об этом не говорил.

Ян выхватил письмо у матери, пробежал его глазами, потом бросил на стол.

– Ерунда какая-то. Этого не может быть. Может, отец наркотой тайно занимался? Откуда такие деньги?

Марта молчала. Это странное письмо посеяло тревогу и сомнения. И ещё какое-то необычное предчувствие чего-то значительного вдруг вспыхнуло внутри. Интуиция редко подводила женщину. И если бы не это – Марта просто бы выбросила письмо, посчитав чьей-то глупой шуткой или ошибкой. Но эти ощущения… Их давно не было… Они не могли возникнуть просто так…

– Я подумаю, – сказала она. – Пойдём, я накормлю тебя.

Она достала из холодильника жареную рыбу, подогрела ее в микроволновой печи, нарезала овощи, как делала это для Ханса, и положила на стол большой кусок хлеба.

– Хлеба не надо, я не хочу.

– А папа всегда ел с хлебом, – пробормотала она.

Поев, сын пошел играть в компьютерные игры, которые она так не любила, потом позвонил подружке и ушел. Чуть позже пришла дочь Анжела. Она была на уроках рисования, куда ходила уже второй год.

– Ты не знаешь, где находится Нигерия? – спросила ее мать.

– Где-то в Африке, – удивилась Анжела. – А что?

Марта не ответила. Вместо этого она нашла нужный том энциклопедии на букву «Н» и погрузилась в чтение.

– Завтра я обязательно позвоню туда, – сказала она, но ее никто не слышал. Анжела разговаривала по телефону, перекрикивая телевизор.

Марта перебирала знакомые буквы в энциклопедии, но они теперь складывались не в привычные слова о традициях африканских народов, а вырисовывали портрет загадочно улыбающегося Ханса, который будто звал куда-то свою супругу.

Человек, с которым она прожила 25 лет, умер, но продолжал напоминать о себе с того света. Когда наступила ночь, Марта легла в постель с томом энциклопедии.

– Спокойной ночи, мама, – прокричала дочь и ушла в свою комнату.

– Да, – пробормотала Марта, – завтра я обязательно позвоню в Нигерию.

В эту ночь Марта никак не могла уснуть. За окном шёл проливной дождь, его косые струи так сильно хлестали по окнам, что она забеспокоилась, выдержат ли стекла. Прожив в Голландии четверть столетия, можно привыкнуть к частым дождям. Иногда погода менялась стремительно: ясное небо моментально затягивалось тучами, а минут через десять после ливня небо снова становилось чистым. Так бывало очень часто, но сегодняшний дождь был необычно сильным. Марта долго ворочалась в постели, потом включила свет и снова открыла энциклопедию.

Она продолжила читать, и каждая новая строчка повергала ее в изумление. Оказалось, что эта неизвестная ей прежде страна расположена на территории размером девятьсот двадцать три тысячи квадратных километров, по площади занимает тридцать первое место в мире. Она читала энциклопедию как роман, выхватывая мельчайшие подробности. Неожиданно ее стало клонить ко сну и она, не выпуская книгу из рук, упала на подушку.

Сон был беспокойным. Ей грезились слоны, бегущие сквозь джунгли, племена чернокожих в набедренных повязках и огромное красное солнце, выползающее из-за горизонта. Дикари с криками догоняли Марту, а она бежала, падала и снова поднималась. Сердце колотилось в груди, и женщина готова была сдаться, но каждый раз заставляла себя встать, чтобы бежать снова. И вот, когда её, совсем обессилевшую, окружили полуголые раскрашенные люди, она увидела силуэт человека на фоне светила. Лица его было не разглядеть: слепило солнце, силуэт тоже был незнакомым, но Марта сразу расслабилась и успокоилась. Какая-то уверенность и умиротворённость исходила от этого человека, и крик ужаса, рвавшийся из уст женщины, прервался.

– Мама! – услышала она сквозь сон. – Почему ты кричишь?

Анжела стояла возле ее кровати и беспокойно трясла мать.

– Что это я? – смутилась Марта, пытаясь понять, где находится. – Наверное, сон плохой приснился.

– Сны должны быть хорошими, – весело откликнулась дочь. – С днем рождения!

Странно, Марта совершенно забыла о празднике, это был её первый день рождения без Ханса.

– Вставай, мы едем за подарками, – заторопила ее дочь. – Я уже выкатила машину из гаража.

Марта неохотно сползла с кровати и попробовала противиться.

– Я не собиралась праздновать. Что это ты придумала?

– Сегодня мы будем отмечать всей семьей. Без папы, конечно, – поправилась она, заметив укоризненный взгляд мамы. – Ян тоже придет, он обещал свою подружку привести.

Для Марты это было сюрпризом. Ян не любил, когда мать заговаривала о его подруге, и тем более не собирался их знакомить. Эта новость заставила Марту окончательно проснуться, и она, кое-как приведя себя в порядок, вышла из дома и села в машину.

В это утро она снова ощутила тихое семейное счастье. Анжела была к ней так же внимательна, как когда-то Ханс. Марта смотрела на нее и видела черты мужа. Ей было все равно, что покупает дочь, она только расплачивалась пластиковой картой и наполняла тележку. Когда, наконец, они вывалили содержимое тележки в машину, Марта удивленно выдохнула:

– Ну и набрали мы! Сейчас это нам не по карману.

– Не волнуйся, мама, мы сэкономим на чём-нибудь другом, а сегодня я помогу тебе готовить.

И на самом деле, дочь активно принялась помогать матери. Она аккуратно разложила все в холодильнике, а рыбу и мясо выложила на стол.

– Как ты обычно готовишь мясо? – спросила она.

Марта рассмеялась. Она никогда не видела дочь такой деловитой.

– Ты все еще хочешь стать художницей? – спросила она.

– Конечно, хочу, – парировала Анжела. – Я приготовила для тебя подарок. Но это позже.

В течение дня Марта несколько раз вспоминала о письме, но решила позвонить в банк на следующий день. Они провозились с дочерью полдня, и, когда, наконец, все было готово, обе сели на диван.

– И что же ты хотела мне подарить? – спросила Марта.

– Сейчас покажу, – кокетливо подмигнула ей глазом дочь. – Тебе понравится.

Когда Анжела развернула пакет, сердце Марты тревожно забилось.

– Вот, эту картину я нарисовала. С днём рождения, мамочка!

С портрета на Марту смотрел Ханс. Он был как живой, такой же жизнерадостный и улыбающийся, как всегда. Только увидев на заднем плане яхту, Марта не смогла сдержать слез.

– Успокойся, мама, – дочь обняла ее за плечи. – Скоро Ян придет.

– Да, конечно, – Марта вытерла слезы, – просто твой папа… он такой… будто тоже сегодня придёт с работы на ужин… и всё будет как раньше. Ты очень хорошо его нарисовала…

– Мамочка, прекрати мучить себя. Если бы я знала, что ты так отреагируешь, нарисовала бы просто пейзаж. Кстати, – осторожно перевела разговор Анжела, – Ян тебе ничего не говорил?

– А что он должен был сказать? – насторожилась мать.

– Ну, – замялась Анжела, – его подружка черная. Но ведь это не имеет значения? Ведь так?

– Конечно, не имеет, – машинально повторила Марта. – Из Нигерии?

– Почему из Нигерии? – в свою очередь удивилась дочь. – Она родилась в Камеруне, но живет здесь уже лет десять. Правда, у нее, кажется, есть в Нигерии родственники.

– Нигерия, – повторила Марта и замолчала.

На сердце снова стало тревожно. Но тревога смешивалась с каким-то странным зовом, похожим на завораживающие крики кита в необъятном пространстве океана. Определённо, Нигерия манила Марту.

Дети всегда преподносят родителям сюрпризы, и чем взрослее они становятся, тем больше проблем создают. В свое время Ян удивил родителей тем, что ушел работать в таксисты. Но проблем от него практически не было, поскольку он был таким же самостоятельным, как отец. К тому же Ян всегда совершал разумные поступки, каким-то чудом избегая неприятностей, в которые обычно попадают юноши его возраста. На жизнь ему хватало, но, в отличие от отца, он никогда ничего не планировал и жил сегодняшним днем.

Новость о его чернокожей подруге поразила Марту. В принципе, она ничего не имела против других рас, но не могла себе представить, что ее внуки могут быть черными.

– Это серьезно? – переспросила она Анжелу. – Зачем он ее приводит?

– Не знаю, – пожала плечами дочь, – просто хотел, чтобы вы познакомились. Кстати, а почему ты все время спрашиваешь о Нигерии?

Марта протянула ей письмо и, пока дочь читала, налила себе бренди на дно бокала.

– Не знаю, что это может быть, – сделала вывод Анжела. – Какой-то розыгрыш.

– Ян тоже так сказал. Но я все равно позвоню туда.

Анжела промолчала.

– Ты потому вчера энциклопедию читала? Про Нигерию?

– Да, – кивнула мать. – Узнала много нового.

– Могла бы меня попросить, я бы тебе в Интернете нашла, – сказала Анжела.

– Не люблю я эти компьютеры, – сморщилась Марта. – Книжки гораздо приятнее.

На самом деле она вполне сносно владела современной техникой, но предпочитала по старинке писать письма на бумаге. И от ее немецких родственников тоже приходили конверты, подписанные каллиграфическим почерком.

Зазвонил телефон. Это был Ян, он обещал приехать через двадцать минут. Женщины помчались приводить себя в порядок и накрывать стол.

Негритянка оказалась симпатичной девушкой, ее африканские косички были красиво сложены в пучок, и одета она была по-европейски. Белая блузка, оттеняющая ее коричневую кожу, и ярко красная юбка чуть выше колен. Время от времени Марта останавливала взгляд на ее розовых ладошках, но тут же отводила глаза.

– Мариам работает в страховой компании, – объявил Ян после того, как представил свою девушку. – Мое такси я застраховал у нее.

– Интересная работа? – попыталась продолжить разговор Марта.

– Не знаю, – сверкнула белыми зубами Мариам, – мне нравится. И платят хорошо.

– А насколько хорошо? – задала бестактный вопрос Марта и тут же смутилась. – Извините.

– Мама, – вступился Ян, – она неплохо себя чувствует. Она купила квартиру на свои деньги. В ипотеку, конечно. Но тем не менее.

– Я не имела в виду ничего плохого, простое любопытство, – извинилась Марта.

– А это мы принесли тебе, – решил исправить ситуацию Ян. Он достал большой сверток и протянул его матери. – Мы вместе выбирали.

В свертке оказалось узкое деревянное блюдо ручной работы. Оно было инкрустировано по краям камнями и выглядело довольно оригинально.

– У вас хороший вкус, – обратилась Марта к Мариам.

– Это не я, – в свою очередь засмущалась девушка. – Это Ян выбирал, я просто показала ему этот магазин.

Беседа вошла в мирное русло, напряжение спало, всю работу по дому взяла на себя Анжела. Она приносила еду, уносила тарелки и ставила их в посудомоечную машину.

Мариам тоже пыталась ей помочь, но Анжела не позволила.

– А Камерун далеко от Нигерии? – вдруг спросила Марта.

– Не очень далеко, – почему-то смутилась девушка.

Марта удивлённо заметила, как Мариам затеребила край скатерти.

– Мам, Мариам давно покинула Камерун, и теперь живёт здесь, – вмешался Ян, обнимая девушку за талию.

– Да, я сразу после школы уехала, – добавила Мариам, отпуская скатерть.

Было видно, что она пытается побороть волнение, хотя вся внешность Мариам, её одежда, макияж, походка и жесты выдавали человека далеко не робкого десятка, который, в случае чего, сможет постоять за себя.

– А... – понимающе кивнула Марта, объясняя для себя смущение Мариам тем, что девушка стесняется своих корней.

– Там, кажется, столица Абуджа, – продолжила она.

– Точно, – закивала девушка, – Абуджа.

– Давай, я лучше покажу тебе свою комнату, – предложил Ян, решивший снять общее напряжение.

Молодые люди поднялись на второй этаж, а мать вызвалась помочь Анжеле всё убрать.

– Зачем ты ее пытала насчет Нигерии? – поинтересовалась дочь.

– Просто так, – пожала плечами Марта. – А что в этом плохого?

– Ничего, как бы она не обиделась, что мы спрашиваем ее об африканских корнях. Ты видела, как она растерялась?

– Но ты же не будешь отрицать, что у нее есть африканские корни. Вещи надо называть своими именами. И нечего стесняться своих предков.

Дочь решила не вступать в бессмысленный спор и замолчала, но потом не выдержала и добавила:

– Может быть, ты и права. Но, по-моему, Мариам любит Яна. И нам надо принимать её такой, какая она есть. Пусть даже тебе не по нраву её … смуглая кожа.

– А кто тебе сказал, что мне она не понравилась? Ну и пусть себе любит, какое мне дело? Ян всегда делает выбор сам. Так же как и ты, я уверена, не будешь меня слушать при выборе себе мужа.

Разговор зашел в тупик, и женщины молча взялись за посуду. В наступившей тишине звон тарелок был особенно резок.

– Ладно, я виновата, – произнесла, наконец, мать. – Не надо было спрашивать. Я повешу ее курточку в прихожей.

Она подошла к креслу, на котором висела куртка девушки и развернула ее, чтобы найти петельку. Ее внимание привлекла необычная бирка с изображением львов. Она приблизила ее к глазам и прочитала надпись: “Made in Nigeria”.

Алекс Никльби с недавнего времени курил трубку. Он любил покупать дорогой табак, брал из пачки щепотку и долго нюхал ее, прежде чем забить в трубку. У него были манеры аристократа, и вряд ли в этом шестидесятилетнем мужчине с залысинами можно было признать Алексея Николаева, гремевшего в свое время в Москве и Санкт-Петербурге своими умопомрачительными аферами. Когда над ним стали сгущаться тучи, он быстренько закрыл все фирмы в России и уехал в Англию. Проблем с получением гражданства у него не возникло, поскольку в этой стране всегда ценили людей с капиталом, а связи с Россией остались. Да и какой бизнес в мире не связан с Россией? Огромная страна, объединившая два континента, давала миру не только нефть и газ, Россия была магнитом, притягивающим к себе аферистов всего мира. А Алексей был таковым до сих пор. Правда, теперь он остепенился. Он не любил рисковать, и операции по поставкам оружия обставлялись им вполне законно. Постоянные переезды по всему миру не позволяли ему расслабиться, а последние два дня, проведенные в Амстердаме, были наполнены встречами.

Раскрыв компьютер, Алекс Никльби набрал номер телефона и ждал ответа.

– Агентство путешествий, – наконец-то ответили на другом конце провода. – Чем могу помочь?

– У вас есть рейсы в Нигерию? – спросил Алекс, приготовив блокнот и ручку, чтобы записать информацию.

– К сожалению, в данный момент прямых рейсов нет. Есть рейсы через Каир. Вас это устроит?

– И как долго там продлится ожидание?

В трубке замолчали, очевидно, искали сведения.

– Вероятно, от двух до четырех часов, данных, к сожалению, нет, это зависит от расписания местных авиалиний. Вас устроит рейс в Лагос?

– В Лагос мне и нужно, можно заказать билет на четверг?

– В каком классе?

– В бизнес-классе, конечно. – Алекс продиктовал данные паспорта и попросил принести билеты в гостиницу.

Закончив разговор, он подошел к окну и посмотрел на улицу. Он бы с удовольствием вышел на балкон, но в целях предосторожности предпочел этого не делать. У него было немало недоброжелателей, которые жаждали расквитаться с ним. Даже здесь, в Амстердаме, он обратил внимание на двух парней в кожаных куртках, которые несколько раз оказывались у него на пути. Алекс знал, что случайностей не бывает, поэтому удвоил бдительность. От его нигерийской сделки зависело очень многое.

Алекс снова подошел к телефону и набрал номер. Теперь он говорил по-русски.

– Владимир Рудольфович, – произнес он, отчеканивая каждую букву, – в четверг буду на месте. Об остальном – как договорились. Только очень прошу, чтобы все было без проколов.

Теперь можно было расслабиться. Спустившись в бар, Алекс заказал себе сто граммов бренди и сел за стойку. Неожиданно его взгляд выхватил знакомый силуэт в кожаной куртке. За ним следили и здесь.

Мысли путались в голове Марты. Раньше она и предположить не могла, что Ханс может от неё что-то скрывать. Письмо же из Нигерии разрушало прежнее представление о близком человеке. Да и сумма, указанная в этом письме, могла бы уладить все их материальные проблемы. Марта решила позвонить старому приятелю Ханса, надеясь, что он прольёт свет на тайную жизнь её мужа. Она открыла ящик стола, где супруг хранил бумаги и письма, и стала искать записную книжку с телефонными номерами.

Взгляд привлекла фотография, точнее, её половина, с которой широко улыбался молодой Ханс. Видимо, на другой половине когда-то был запечатлен человек, про которого Ханс хотел забыть. На обороте Марта нашла обрывок затёртой надписи:

«…рия, 1979».

«Нигерия, – без сомнений решила Марта, фантазия которой уже бурно взыграла, – кто же был на недостающей половине? Ханс выглядит таким счастливым…».

– Винсент, это Марта. Мне нужно с тобой встретиться, – выпалила женщина, когда после длительной паузы на другом конце провода прозвучал грубый мужской голос, – хочу поговорить о Хансе…

Договорившись о встрече, Марта попыталась отвлечься, занявшись домашними делами.

– По какому поводу такая красивая? – спросила пришедшая с занятий дочь. – Куда это собралась? Тебя подвезти?

– Нет, я пройдусь, тут недалеко. Встречаюсь с дядей Винсентом. И почему так улыбаешься? Это не то, что ты подумала, разговор к нему есть. Скоро приду, – ответила Марта, заметив, что почему-то смущается.

– Ну что ты, мамочка, я ведь у тебя уже большая, всё понимаю, и времени со дня гибели папы прошло уже много…

– Говорю же, у меня просто разговор, и ничего больше.

– И поэтому ты просто надела своё любимое платье, красные туфли, которые не носила уже год, и накрасила губы? Да ладно тебе, мамочка, что ты так смущаешься? Ничего в этом зазорного нет.

– Раздевайся и иди ужинать, – решила больше не спорить с Анжелой мать.

Она зачем-то стёрла помаду и вышла на улицу. Вечерняя прохлада заставила Марту застегнуть жакет. Она услышала цокот своих каблучков, полюбовалась туфельками и подумала, что дочь в чём-то права. Не в том, конечно, что у неё свидание с Винсентом, а что, одеваясь, она инстинктивно хотела понравиться. Вроде бы, всё хорошее, что могло с ней случиться, уже позади и пройдено. Молодость ушла, дети выросли, Ян совсем самостоятельный. Ханса нет, его не вернуть. Но откуда-то изнутри поднимались новые силы и желания, рождающие жажду жить.

– Шикарно выглядишь, – оценил Винсент, уже ожидавший Марту в летнем кафе у сквера.

– Спасибо, ты тоже не меняешься, – улыбнулась в ответ Марта.

– Я-то не меняюсь, вот оно только растёт, – Винсент похлопал себя по выпиравшему из-под футболки животу и сам расхохотался от своей шутки, потом глухо закашлялся.

– Ты всё так же много куришь? Бросай уже, пора бы о здоровье подумать. Сколько раз об этом мы с Хансом говорили, но он тоже жизни не представлял без своих сигар.

– А чего о здоровье думать? Пусть оно обо мне думает, – снова засмеялся Винсент, вздрагивая всем своим огромным телом.

– Я поговорить с тобой хотела, – прервала жизнерадостного Винсента его собеседница.

– Конечно, поговорим. Что пить будешь? Я, пока ждал тебя, уже пропустил пару бокалов вина. Ты не будешь против, если я закажу ещё что-нибудь перекусить?

– Мне повторите, и поесть что-нибудь, можно ваш салат с кальмарами. И даме … – он обернулся к Марте, – что ты будешь пить?

– Мне только сок…

– И даме стакан апельсинового сока.

– Ну, как ты живёшь? – обратился он к спутнице, которая была чем-то озадачена.

– Ничего, спасибо, Ян в таксопарк устроился, с девушкой недавно познакомил, хорошая девушка… Анжела рисует, очень красивые картины получаются. – Марта вспомнила недавний подарок дочери и тяжело вздохнула. – А ты как? Не женился ещё?

– Да нет, зачем? Ты же вот не пойдёшь за меня? – подмигнул Винсент.

– Ты всё шутишь…. Расскажи мне о Хансе, – сменила тему Марта. – Может, ты знаешь о нём что-то, что он не рассказывал мне? Вы же были близкими друзьями и дела часто вместе вели.

– А почему ты интересуешься? Ты думаешь, что Ханс мог что-то скрывать от тебя? Глупости, ты же прекрасно знаешь, что не способен он на это, – Винсент остановился, заметив серьёзное выражение лица собеседницы. Он отхлебнул вина, оценил его вкус, и продолжил:

– Или ты думаешь, что на стороне у него был кто-то? Брось, ты одна была у него, о тебе только и говорил, я даже немного завидовал вашим отношениям. Так что тебя беспокоит?

– Да ничего особенного, – Марта потянула сок через соломинку, – просто какие-то сомнения в последнее время. Скажи, а Ханс говорил тебе когда-нибудь о Нигерии?

– Не помню, по-моему, не говорил, а что?

– Письмо оттуда пришло о том, что якобы у него в банке там круглая сумма, в несколько миллионов. Почему он мне ничего не говорил? И почему именно Нигерия? Я ничего не понимаю.

– Да брось ты, глупости всё. Какая сумма?! Он говорил, что все деньги домой несёт. Даже заначки делать было не в его правилах. Да и откуда у него могут быть миллионы?! Прибыль с бизнеса не такая уж большая…

Так ничего толком и не узнав, Марта попрощалась с Винсентом и зашагала домой. Винсент хотел проводить женщину, но она отказалась, сославшись на то, что хочет побыть одна. Она не решилась спросить у него про странную фотографию, чтобы не выглядеть сумасшедшей ревнивицей. Но по дороге домой она всё думала о том, что за человек был на второй половине, зачем Ханс разорвал фотографию, а не выбросил целиком, и почему никогда не упоминал о Нигерии.

– Ух ты, а что так рано? – спросил Ян, когда Марта, стараясь не шуметь, открыла дверь и направилась в свою комнату.

– А ты почему не спишь? Завтра на работу… – ответила вопросом мать.

– Мам, ты забыла, что я уже взрослый и меня не надо укладывать спать? Я встал попить колы. Как твоё свидание?

– И ты туда же? Никакое не свидание, разговаривала с папиным приятелем, решила завтра заказать билеты…

– Какие билеты? Куда ты собралась?

– Слетаю в Нигерию, разберусь во всём, – неожиданно для себя решила Марта.

Она скинула туфли и потёрла уставшие ноги.

Когда прохлада шёлкового постельного белья, приобретённого супругами на юбилей их свадьбы, окутала Марту, она ощутила себя необыкновенно одиноко на этой большой кровати. И пусть у них с Хансом уже давно закончился период романтических отношений и бурной страсти, но она чувствовала себя рядом с мужем очень спокойно. Уверенность в завтрашнем дне и ощущение сильного плеча, обладатель которого даже своим похрапыванием внушал некое умиротворение, казалось, будет вечным. Но трагический случай разрушил всё в один миг. Остались только воспоминания, и ещё Нигерия, которая как будто стала звеном, соединяющим Марту с прошлым, и мостом в безбедное будущее. Женщина взглянула на портрет, подаренный дочерью, будто пытаясь найти поддержку. Лунный свет, проникающий сквозь неплотно зашторенные окна,
освещал лицо Ханса. При таком свете оно казалось очень бледным и уставшим.

– Почему же они не спят? – подумала Марта, услышав, как кто-то
прошлёпал босыми ногами возле её комнаты.

– Мам, ты не спишь? – донёсся за дверью шёпот Анжелы.

– Не сплю, иди уже сюда.

Послышался скрип открывающейся двери, и в спальню вплыла дочь. В своей ночной сорочке и с распущенными волосами она походила на доброе привидение.

– Тебе не спится? – прошептала она. – Можно посидеть с тобой?

– Конечно. А ты почему не спишь?

Анжела присела на кровать и обняла мать.

– Ян сказал, что ты собралась в Нигерию…

– Да, завтра закажу билеты. А вы останетесь на время одни.

– За нас-то не переживай, справимся. Я вот подумала: Ян часто у подружки ночует, а можно у нас пока Хельга поживёт? Нам будет веселее.

– Ну, если вы пообещаете не устраивать шумных вечеринок и не приводить мальчиков…

– Спасибо, мамочка, – восторженно вскрикнула Анжела и, поцеловав мать, бабочкой вспорхнула с её постели.

– Как, кстати, твоё свидание? – напоследок бросила она.

Мать строго посмотрела в ответ, и Анжела поспешила ретироваться:

– Ладно, ладно, не буду больше, я пошутила…

Когда в комнате снова воцарилась тишина, Марта уснула.

Как и многие «сапожники без сапог», Алекс никогда не носил с собой оружие, несмотря на то, что считался одним из крупных поставщиков этих опасных игрушек. По большому счету, ему было все равно, чем торговать, а оружейный канал оказался у него на пути совершенно случайно. Еще в Лондоне он познакомился с важным чиновником из «Росвооружения», и после дружеских бесед под коньячок тот поделился своими возможностями – так постепенно созрело сотрудничество. Конечно, у Алекса были некоторые угрызения совести, поскольку оружие используется для войн, но, хорошенько поразмыслив, он пришел к выводу, что это намного лучше, чем наркотики и прочий нелегальный бизнес.

Не так давно он занимался преимущественно нефтью, но с тех пор как российское правительство стало избавляться от своих конкурентов, Алекс решил, что будет спокойнее уйти из этой сферы. На его счету в Лихтенштейне уже был достаточный капитал, и он мог бы спокойно уйти на покой, но не таков был Лешка Николаев, чтобы ничего не делать. Ему был нужен адреналин, риск и большие суммы денег, которые он иногда растрачивал впустую. Он пожертвовал немалые суммы на строительство больниц в Африке, помогал писателям в России, и даже финансировал съемки художественных фильмов, откровенно некоммерческих, но нравившихся именно ему.

Сейчас, глядя на знакомые фигуры в кожаных куртках, Алекс думал, кому он мог помешать в этот раз, и какую цель они преследуют. Если это связано с поставками оружия в Нигерию, это уже неприятно и могло означать только одно: кто-то в цепочке указал на него.

Алекс пригубил бокал с коньяком и огляделся. Парни в кожанках сидели на диване в глубине холла и изредка бросали на него взгляды. Потенциальные убийцы так себя не ведут, значит это просто слежка. В конце концов, можно и потерпеть, в четверг ему предстояло улететь в Лагос. Но теперь, поняв, что не все так просто, он уже начинал испытывать некоторое сомнение. Нигерийские дилеры были очень скользкими типами, но они обладали большими связями, которые распространялись по всему миру.

– Послушайте, а где у вас телефон, по которому можно позвонить за границу? – обратился он к бармену.

– Можно позвонить из номера, а можно из кабинки слева от стойки «ресепшн».

Из номера он звонить не собирался, потому что нужно было оставаться анонимом. Он медленно встал и прошел в телефонную будку, набрал известный ему номер телефона и, приложив к трубке платок, произнёс:

– Я хочу сообщить конфиденциальную информацию о террористах, замешанных в недавнем взрыве на рынке.

Он назвал адрес отеля и описал двух парней в куртках. Он знал, что Интерпол в течение нескольких минут передаст информацию своим голландским коллегам, а еще через некоторое время здесь будут спецслужбы. Конечно, это была старая безобидная шутка, но у парней обязательно должно быть оружие, а это повод для их задержания. Слово «террорист» действовало на спецслужбы как красная тряпка на быка, и они, даже не проверяя информации, спешили бороться с невидимым злом.

Полиция не заставила себя долго ждать, отель оцепили и потребовали всем остаться на своих местах. Затем последовала проверка документов. Алекс спокойно протянул свой британский паспорт и, улыбаясь, посмотрел в сторону своих преследователей. Те, ожесточенно жестикулировали, но их поставили к стене и отобрали оружие. Да, он был прав, такие люди обязательно носят с собой оружие. В сопровождении полицейских, мужчины в куртках вышли из отеля и сели в полицейскую машину.

– Что вы делаете в Нидерландах? – спросил Алекса полицейский.

– Я кинопродюсер, и мне нужно определиться с местом съемок будущего фильма.

Он протянул полицейскому визитную карточку, на которой было написано «Алекс Никльби. Кинопродюсер».

Полицейский поблагодарил его, и продолжил проверку паспортов у других гостей отеля. Алекс пригубил коньяк и улыбнулся. Ему было забавно, что самые примитивные трюки до сих пор работают успешно. Теперь на некоторое время он был избавлен от наблюдения, но надо впредь быть осторожнее: не подходить к окнам, не говорить лишнего по телефону в номере и вообще вести себя тихо. В четверг предстоял долгий перелет в Нигерию, от которого зависело довольно многое.

Тишину родившегося утра нарушила мелодия, доносившаяся откуда-то издалека. Сквозь сон Марта поняла, что звонит её мобильный телефон, но никак не смогла быстро проснуться. Не открывая глаз, она нащупала свою сумочку и достала телефон.

– Слушаю, – зевая, протянула она и попыталась принять вертикальное положение.

– Ты спишь? – раздался в трубке хриплый голос Винсента.

– Теперь уже нет…

Винсент засмеялся и раскашлялся, Марта отодвинула дребезжащий телефон подальше от уха.

– Как вчера дошла?

Марта посмотрела на часы, показывающие начало седьмого.

– Ты звонишь мне в такую рань, чтобы спросить, как я дошла? – она улыбнулась. – Хорошо…

– Знаешь, я вчера долго думал о нашем разговоре и кое-что вспомнил по
интересующей тебя теме, – интригующе произнёс он.

Марта взбодрилась и приготовилась услышать что-то важное о Хансе.

– Ну, рассказывай же скорее…

– Я вспомнил, что года три назад, когда мы с Хансом были на рыбалке, разговаривали о друзьях из колледжа, он упомянул об одном своём приятеле, не помню, как его звали…

– Ну? – Марта теряла терпение.

– Что «ну»? Этот приятель был родом из Нигерии.

– И что?

– Ничего, ты же спрашивала про Нигерию, вот я вспомнил и решил тебе рассказать.

Марта поняла, что Винсент просто искал повод позвонить ей. Она улыбнулась, посмотрела в зеркало и убрала со лба прядь волос.

– И ещё я хотел тебе сделать предложение, – в подтверждение её мыслей, несколько смутившись, прошептал Винсент.

– Ого! Так скоро, – сыронизировала Марта.

– Не смейся, я хотел пригласить тебя в будущий уикенд на пикник, будут только несколько человек, ты их знаешь, можешь приходить с детьми. Попьём пива, приготовим барбекю…

– Спасибо, Винсент, как-нибудь в другой раз, у меня сейчас много дел, к тому же нужно срочно решить кое-какую проблему. Не обижайся.

– Да нет, что ты?! Я, это… хочу сказать… если что, ты обращайся… если помочь надо будет чем… – Винсент снова закашлял.

Марта пообещала обращаться к нему при возникновении трудностей, положила телефон и снова упала на кровать, чтобы понежиться еще несколько минут.

При утреннем свете Ханс на портрете выглядел веселее. Марта решила, что раз пришлось проснуться так рано, нужно провести день с максимальной пользой. Она снова взяла телефон и набрала номер нигерийского банка, указанный в письме.

– Фёст бэнк оф Нигерия, консультант по общим вопросам, Роза Кроул, –
ответил приятный женский голос. Марта растерялась, не зная с чего начать.

– Алло, слушаю вас… – снова прозвучало в трубке.

– Здравствуйте, – наконец, сказала Марта, – с кем я могу поговорить по поводу счёта в вашем банке?

– Минуту, я соединю вас с менеджером…

В трубке зазвучала мелодия, сердце Марты почему-то заколотилось быстрее.

– Слушаю, – с акцентом ответил мужчина.

– Доброе утро, это Марта Сталь, мой покойный муж, Ханс Сталь, пользовался услугами вашего банка… Мне хотелось бы узнать, как можно оформить наследство и снять проценты и часть суммы.

– Да, конечно, я сейчас вам всё расскажу, – взбодрились на том конце. – Вам для этого нужно приехать к нам с документами, подтверждающими смерть вашего супруга и ваше родство с ним. Наш юрист поможет вам всё оформить.

– А как найти вас? Где вы находитесь?

– Не беспокойтесь, сообщите нам номер рейса Вашего самолёта и время
прибытия, наши агенты встретят вас в аэропорту и проводят до гостиницы, если хотите, мы забронируем для вас номер.

– Ну и сервис! – подумала Марта, договорившись, что перезвонит им и сообщит свой рейс.

Она набрала номер авиакомпании и заказала билет на четверг, перезвонила в банк и сообщила им о времени своего прибытия. Смутило её только одно: прямых рейсов в Лагос не оказалось, нужно было лететь через Каир. А это означало утомительное ожидание в незнакомом городе.

– Только бы не пришлось торчать в этом Каире слишком долго, – подумала Марта.

Она спустилась вниз, чтобы приготовить детям завтрак.

– Ммм… как вкусно пахнет! Дай угадаю: яичница с беконом? Какую любил папа, – Ян поцеловал мать в щёку и прошагал в ванную. Марта любила готовить, а ещё больше ей нравилось смотреть, как её мужчины уплетают всё с аппетитом. Анжела следила за фигурой, поэтому по утрам пила лишь апельсиновый сок, Ян же очень походил на отца даже хорошим аппетитом. Улыбаясь, мать смотрела, как сын орудует вилкой.

«Дети уже такие взрослые, совсем самостоятельные, – думала она, – скоро, возможно, стану бабушкой. А ведь толком ещё и не жила, не успела насладиться женским счастьем… Всё ждала чего-то. Сначала ждала, что выучусь и встречу свою любовь, потом, когда познакомилась с Хансом, был период окрылённости, но он быстро окончился с рождением первенца, на которого стало уходить всё время и внимание, потом родилась Анжела. С двумя детьми и хлопотами по хозяйству как-то было не до чего другого. Ждала, когда дети вырастут и обретут самостоятельность. Выросли вот – но забот не убавилось… А тут ещё Ханса не стало. Такое ощущение, что что-то важное упустила в жизни, недожила, что ли, или недолюбила… Будто глядела в ночное небо и считала звёзды, а за этим занятием забыла как следует рассмотреть луну…»

– Ладно, мам, я побежал, спасибо за завтрак, – прервал размышления матери Ян.

– Да, я сегодня останусь у Мариам, – сказал он, выходя из дома, и увидев спускающуюся из своей комнаты Анжелу, помахал ей рукой. – Доброе утро, сестрёнка.

– Привет, Ян, – ответила ему Анжела, потянувшись к соковыжималке. – Мам, дай денег, мы с девчонками идём на выставку, и еще мне надо купить кое-что.

– И сколько в этот раз стоит твоё кое-что? – спросила Марта, прикидывая, сколько денег у неё осталось.

– 150 евро хватит, – Анжела зажужжала соковыжималкой, заглушая нравоучения матери.

– ...в шкатулке на зеркале, – услышала она заключительную фразу, вполне её устроившую.

В ресторане «Сайпан» в этот вечер было шумно. В выходные здесь всегда было много туристов, привлеченных великолепным видом на Лагос с третьего этажа «Дрим Плаза». К тому же здесь всегда был изысканный выбор напитков, включая фирменный нигерийский коктейль «Нефть», а повара «Сайпана» предлагали разнообразные блюда, начиная с традиционной китайской кухни и заканчивая морепродуктами и итальянскими блюдами.

Здесь можно было заказать все что угодно, и услужливый персонал никогда не отказывал своим клиентам. Конечно, это был один самых дорогих и престижных из ресторанов делового центра Нигерии, но сюда приходили люди обеспеченные, ценящие изысканную еду и стиль «Сайпана».

Если кому-то хотелось уединиться, к услугам гостей предлагались апартаменты, где не было посторонних глаз. В одном из таких помещений сидели два человека. При мягком приглушенном свете могло показаться, что это старые друзья. Развалившись в удобных креслах, они пили виски, и время от времени кто-то из них произносил свою фразу.

– Сколько я тебя знаю, Нупала? – спросил худощавый чернокожий мужчина в мягкой шапочке на голове.

– С войны в Сьерра Леоне, – ответил толстяк, сидевший напротив. – В то время мы неплохо заработали на поставках оружия. Разве не так, Мухаммед?

Мухаммед молчал, он втянул струйку дыма из кальяна и медленно выдохнул через ноздри.

– Да, это так, – ответил он, – а ты забыл, что мне обещал? У тебя ведь есть свой бизнес, и, я слышал, ты процветаешь.

– Какой это бизнес?! – взмахнул руками Нупала. – Время от времени подцепим какого-нибудь европейца, но ведь расходы огромные. Платим тем, кто нашел клиента, платим за помещение, платим полиции, чтобы они не совались в чужие дела… Ты же сам знаешь…

Мухаммед молчал. Он потянулся к бокалу с виски, потом картинно поднял глаза к небу и произнес:

– Аллах, прости меня.

Потом он пригубил бокал и взглянул на своего собеседника.

– Мне не нравится, что ты собираешься перейти мне дорогу. Мы же договорились, оружием здесь занимаюсь только я.

– Перестань, Мухаммед, это тебе виски в голову ударило. Мусульманам нельзя пить, у вас крыша от этого едет. И вообще, откуда у тебя такая информация? Мне, вообще, не до этого. На днях приезжает новая клиентка. Из Голландии, кажется. Я выложил кучу денег, чтобы ее найти.

– Из Голландии? – удивился Мухаммед. – Странно.

Нупала почесал затылок и опять пригубил бокал.

– Ничего странного, маленькая европейская страна, там тоже есть богатые люди.

Мусульманин замолчал, казалось, он что-то усердно обдумывает.

– Послушай, Нупала, – продолжил он, – если окажется, что женщина из Голландии неожиданно превратится в мужчину из Голландии, то ты очень скоро превратишься в человека без головы. Ты постарайся это понять, хорошо?

– Уж мужчину с женщиной я никогда не перепутаю, – ухмыльнулся толстяк. – Что это ты на меня взъелся? Ты уже больше доверяешь наговорам на меня, чем своему старому другу. Я клянусь тебе: у меня – свой бизнес, а у тебя – свой. Зачем мне с тобой ссориться?! Ты только ради этого пригласил меня?

– Нет, – в свою очередь ухмыльнулся Мухаммед, – просто хотел посидеть со старым другом, вот и все.

– Тогда запомни, друг, – Нупала резко встал и наклонился над столиком. – Ты можешь меня пугать, но имей в виду, что у меня тоже есть поддержка. Так что…

В дверь постучали, официант вошел с телефоном в руках и обратился к Мухаммеду.

– Просили соединить с Вами.

Мухаммед взял трубку и, повернувшись к Нупале, улыбнулся.

– Я был рад встрече с тобой, – сказал он.

– Я тоже, – ответил Нупала и вышел. Его лицо побагровело от ярости. Он вызвал жестом свою охрану и удалился в сопровождении двух плотных мужчин в камуфляже.

Марта не летала на самолетах как минимум лет двадцать. Она немного побаивалась их, да и не было особой необходимости: к родственникам в Германию легко было добраться поездом. Ян предложил отвезти мать в аэропорт на такси, но она решила ехать на электричке. В амстердамский аэропорт «Схипхол» можно было попасть прямиком из Роттердама.

Она удобно расположилась в кресле электрички и стала смотреть в окно. В голову пришли воспоминания о том, как она, впервые приехав в Голландию, была поражена красотой этой маленькой страны. Ханс возил тогда ее повсюду и показывал достопримечательности, но она мало что замечала и почти все время смотрела на самого Ханса. Теперь, прожив в Нидерландах много лет, она по-новому смотрела на мелькавшие за окном здания из стекла и бетона, бесконечные поля и вереницы машин на дорогах. Она думала о том, что жизнь человека летит подобно этой электричке, а люди, события, впечатления проносятся мимо с молниеносной скоростью и остаются где-то в прошлом. Тогда, в машине с Хансом, она и подумать не могла, что их совместное счастье когда-нибудь закончится. А теперь вот она одна, со своим большим чемоданом, в полупустой электричке едет в незнакомый город. Вот и аэропорт. Лёгкое волнение охватило женщину, когда она увидела огромное сооружение и снующих повсюду людей с багажом. Потянув за собой чемодан на колесиках, она вышла на перрон и остановилась. Багаж был тяжелым. Марта не знала, что надевать в этой неизвестной Нигерии, и предусмотрительно взяла с собой много вещей. Анжела даже сделала ей замечание.

– Зачем ты берешь с собой шерстяное пончо? – пожурила она ее. – Ты же в Африку едешь, а не на северный полюс.

– А вдруг вечером там будет холодно, или пойдёт дождь, – противилась Марта.

Пончо она все-таки оставила дома, но парочку шерстяных свитеров положила в чемодан. Туда же отправилась её любимая пижама, фен, флакон духов, большая косметичка, половиной предметов которой она не пользовалась уже полгода, три пары обуви на разные случаи, книга и другие вещи, которые вдруг могли бы пригодиться.

Прямо с платформы станции поднимался эскалатор в зал аэропорта. Марта с удивлением смотрела на красивое здание со множеством магазинов, красочной рекламой и огромными табло с расписанием прилетающих и улетающих самолетов. Она довольно быстро нашла свой рейс и, на какое-то время потерявшись в бесчисленных залах аэропорта, обнаружила нужную стойку регистрации.

– Если можно, место у окна, пожалуйста, – попросила Марта.

Сдав багаж и почувствовав облегчение, она решила побродить по магазинам. До вылета у неё оставалось больше часа.

Одежда была дорогая и бестолковая. Марта, привыкшая экономить, никогда бы не купила ничего подобного. Но, вспомнив, что едет в Лагос получать невиданную сумму денег, она стала по-новому смотреть на выставленные в витринах платья, и кое-что ей даже стало нравиться.

Зайдя в магазин печати, Марта купила парочку журналов мод, чтобы полистать в полете и узнать, что сейчас носят. Она понимала, что ее вкусы сильно отличаются от современной городской моды с засильем джинсов и свитеров. В ее время больше ценились женственные платья.

Марта окинула взглядом зал, подыскивая себе тихое и уютное место для просмотра журнала. Одно место, расположенное поодаль от других, у окна, привлекло её внимание, и она поспешила туда. Но перед самым ее носом на это место плюхнулся какой-то мужчина с дорогим кожаным портфелем. Он собирался читать газету. Марта стала как вкопанная, глядя на неожиданного конкурента. Конечно, свободных мест было много, и можно выбрать любое, но она хотела сесть именно здесь. То ли оттого, что Марта громко вздохнула с досадой, то ли её беззащитный взгляд оказался слишком красноречивым, а может, мужчина просто оказался галантным, но он тут же встал и жестом пригласил женщину присесть.

– Простите, я, кажется, сел на ваше место? – спросил он.

Марта покраснела. Она на самом деле могла сесть где угодно.

– Нет, что вы, сидите, я могу сесть в другом месте.

– Другого такого места нет, – улыбнулся мужчина. – Только тут можно уединиться и спокойно почитать. А ведь вы собирались почитать?

– Да, – согласилась Марта, – но… вы тоже сели читать.

– Если вы не возражаете, я сяду в другое кресло, здесь тоже удобно.

Не ожидая ответа, он сел напротив, рядом с тучной негритянкой.

Все еще смущенная Марта села в кресло и открыла журнал. Но взгляд все время устремлялся в сторону мужчины, разворачивающего газету. Это была «Файненшнл Таймс», огромная газета, закрывавшая лицо человека целиком. Марта обратила внимание на его дорогие туфли, тщательно вычищенные.

«Он женат, – подумала она, – или у него есть горничная. Скорей всего, он бизнесмен, раз читает финансовую газету. И жена тоже есть, у таких богатых и вежливых мужчин обязательно есть жены».

– Вы что-то сказали? – резко откинул газету джентльмен.

– Нет… – удивилась Марта, – а вам удобно?

– Вполне удобно, – ответил мужчина. – Да, а обувь я чищу сам, я так привык.

Слова мужчины еще больше смутили Марту. Неужели он прочитал ее мысли? Это невозможно.

«Какая же я глупая! Я пялюсь на его безупречно вычищенные туфли! – подумала женщина. – Он заметил это…».

Румянец смущения снова появился на щеках Марты. Она уткнулась в журнал, но как только мужчина погрузился в газету, снова взглянула на него и теперь уже стала с любопытством изучать его целиком.

Он не был красивым, и, несмотря на внешнюю ухоженность и аккуратность в одежде, совсем не походил на напомаженных холёных мужчин из журнала, скорее, в его чертах можно было угадать жесткий характер, но почему-то инстинктивно Марта почувствовала к нему невыразимую симпатию, а его нижняя губа… она была какой-то особенной. Марте даже захотелось прикоснуться к его лицу и…

– Вы кого-то ждете? – неожиданно спросил мужчина, которому тоже, видимо, не очень хотелось читать. – Или ждете вылета?

– Вылета… – выдохнула Марта. – В Нигерию.

– В Нигерию? – нахмурился он. – В Лагос?

– Да, в Лагос. Я лечу по делам.

– Я тоже, – ответил он, и, бросив взгляд на стоявших неподалеку мужчин в черных костюмах, вдруг заспешил. – Нам нужно еще пройти паспортный контроль. Давайте лучше поторопимся.

Марта схватила свою сумочку и заспешила за ним. Мужчина шел так быстро, что она едва поспевала за ним.

– Вот здесь, – показал он стойку паспортного контроля. – Удачного полета!

Он мгновенно нырнул за стойку, показал свой паспорт, и скоро Марта потеряла его из виду. Самолет вылетал через полчаса.

10.

Самолет стремительно разогнался на взлетной полосе и поднялся в воздух. Внизу проплывали дома, поля и каналы. Символ Голландии – ветряные мельницы – правнуки «врагов» Дон Кихота – теперь мирными взмахами провожали улетающие самолёты. Они уплывали в сторону, и под крылом самолета простирался безбрежный океан.

Самолет, очевидно, летел вдоль берега, потом он должен повернуть и пересечь просторы над Средиземным морем, направляясь в сторону Египта.

Алекс развалился в своём кресле салона бизнес-класса, подключил наушники в штекер и попробовал послушать музыку. Самолет был оснащен всем необходимым, в частности, к услугам пассажиров предлагался выбор музыкальных каналов, которые можно было слушать индивидуально. Конечно, была возможность попросить видео, но он не стал этого делать, просто выбрал канал классики и попытался расслабиться. Чайковский не успокаивал, знакомые с детства мелодии навевали ностальгию. Почему-то вспомнились московские дворы, где он бегал в детстве, и девочка Маша, которую он дергал за косы. Странно, чем старше он становился, тем чаще ему вспоминалось детство. Алекс выключил музыку и задумался.

«Кто эта женщина? Подставная утка? Вроде не похожа. Очень уж откровенно она меня рассматривала. Неужели я ей чем-то приглянулся? – Алекс улыбнулся, но быстро переключился на более серьёзные темы».

В последнее время он постоянно ощущал за собой слежку. Это не удивляло его, но, после громких арестов дилеров оружия, он стал задумываться. Очевидно, в этой сфере происходило то же самое, что и с нефтью. Случайных людей из нее просто убирали. Прежде все было гладко, поставки автоматов Калашникова, или АКМов, проходили легко. Оплата шла через подставные фирмы и счета в оффшорных зонах. Теперь же что-то начинало беспокоить Алекса. В его портфеле лежала документация на системы РЛС П 14-Ф. Воевать начинали с масштабом, и обыкновенные перестрелки уже никого не устраивали. Вторым сюрпризом его портфеля были крылатые ракеты Х-55. Это было мощное современное оружие. Нигерийцы вряд ли смогли бы их использовать, скорее всего, они были посредниками.

« Пора заканчивать с этим, – сказал он мысленно самому себе. – Мог бы спокойно снимать фильмы и жить в свое удовольствие».

Но теперь, начав это дело, уходить из него было нельзя, слишком высока была ставка. Не зря за ним следят повсюду. И все же, что было нужно этой женщине? Она показалась ему такой беспомощной, когда он занял ее место. Вряд ли это слежка. Скорей всего, едет к мужу в Нигерию. Или к сыну, у нее вполне может быть взрослый сын.

Алекс попробовал восстановить в памяти ее черты и никак не смог. Он помнил только ее глаза и выражение лица. Странно, уже много лет он не думал о женщинах, а теперь эта мысль показалась ему приятной.

«И где же она? Наверное, в эконом-классе».

– Что будете пить? – прервала его мысли стюардесса. – Есть джин, французское вино, водка.

– Дайте минеральной воды, – ответил Алекс и привстал, чтобы оглянуться назад.

– В бизнес-классе туалетные комнаты в передней части салона, – поспешила предупредить возможный вопрос стюардесса.

– Спасибо. А для остальных?

Стюардесса с удивлением взглянула на него.

– Для эконом-класса – в задней части салона. Если хотите, я провожу вас.

– Нет, спасибо, – отрезал Алекс и сел на место.

Любезность стюардесс иногда выводила его из себя.

«Проводит меня…– подумал он, – может, и дверь туалета откроет?!».

Он снова попробовал послушать музыку, но чувство дискомфорта не давало ему покоя. Он вспомнил, как он поспешно ретировался, чем, наверное, удивил эту женщину. Он встал и направился в салон эконом-класса, сам ещё не понимая, что собирается предпринять.

– Извините, сэр, – обратилась к нему стюардесса, – мы входим в зону турбулентности. Это продлится минут десять. Пожалуйста, присядьте и пристегните ремни.

Самолет, действительно, начинало трясти. Алекс сел в кресло и успокоился. Что бы он ей сказал, когда увидел? Поздоровался бы и прошел мимо? Или пригласил пересесть к нему, чтобы пообщаться? Какая-то несерьезная глупость, в конце концов, он не в том возрасте.

Он достал документы из портфеля и попробовал разобраться в цифрах.

Радиолокационная система РЛС П-14 выпускалась в СССР еще с 1959 года. Обнаружение цели на расстоянии до четырёхсот километров при высоте полета до тридцати тысяч метров. Более свежие модификации выпускались с дополнительными обозначениями. Конструкция была довольно громоздкой, но, видимо, кому-то эта махина понадобилась, раз запрашивали именно ее. Второй заказ был отнюдь не нигерийского размаха. Ракета Х-55 была стратегическим оружием повышенной дальности. Самое удивительное было в том, что самостоятельно эту ракету использовать нельзя. Эти ракеты разработаны для российских носителей, стратегических бомбардировщиков класса ИЛ. Дальность тем более поражала: пять тысяч километров. Это было не просто оружие, это было оружие международного запугивания. Или оружие террористов. Но именно эти ракеты запрашивал покупатель.

«Нет, эта сделка будет последней, – подумал Алекс. – А то я так помогу им третью мировую развязать, и сам в ней сгорю».

Турбулентность прекратилась. Алекс снова надел наушники, но теперь переключил на джазовый канал. Музыка убаюкивала, и он незаметно уснул. Во сне он видел свой московский дворик и девочку Машу, которая удивленно смотрела на него.

– Я знаю, что он летит в Нигерию, – раздраженно сказал Клаус Райс, начальник специального отдела ЦРУ, – но почему за ним никто не следит в самолете? Нам важно знать, с кем он общается, возможно, Нигерия – просто повод. А самая главная встреча вероятна даже в Каире, он там пробудет как минимум два часа.

– Сэр, в Каире его уже ждут, мы не упускаем его из вида, – оправдывался молодой офицер.

– Поймите, Майкл, вы отвечаете за это дело. Никльби очень опасен, у нас есть информация, что он готовит сделку по стратегическим ракетам. Если это произойдет в районе Персидского залива, никто не гарантирует безопасности Соединенным Штатам. Вы это понимаете?

– Да, сэр.

Разговор в лондонском офисе проходил на повышенных тонах. Райс просмотрел фотографии, сделанные в аэропорту «Схипхол». На глаза ему попалась женщина.

– Кто это?

– Некая Марта Сталь, проживает в Роттердаме. У нее билет до Лагоса, как у Никльби.

– Они знакомы?

– Непохоже, но мы наводим о ней справки. Пока выяснили только, что она вдова, у нее есть сын и дочь.

– Цель поездки в Нигерию?

– Мы выясняем, сэр, пока неизвестно.

Клаус Райс был давно знаком с личностью Никльби. Алекс был замешан в сделках с поставками автоматов Калашникова в Афганистан и Анголу, с нигерийцами его также связывали автоматы и ракетные установки малой дальности. Но тогда было другое время, тогда еще не было глобального терроризма, башни-близнецы еще стояли на своем месте, а Россия была забыта как конкурент на оружейном рынке. Сейчас времена изменились, Россия начинала постепенно выдавливать США из традиционных зон торговли оружием. Но делалось это не на официальном уровне, а через волков-одиночек типа Никльби, у которых не было никаких связей, которые можно было использовать. Райс знал, каким образом Алексей Николаев поменял гражданство и фамилию, но это было неважно. Теперь он переходил черту, и Райс не мог ему позволить сделать этот шаг.

– Он, кажется, еще и фильмы продюсирует? – спросил Клаус.

– Да, у нас есть информация об этом. Фильмы средней руки, расходы не окупаются.

– А кто в них снимается?

– Актеры большей частью неизвестные. Американцы, англичане, немцы, русские, датчане.

Райс задумался. Если кино убыточно, зачем он это делает? Неужели голый альтруизм? Или здесь кроется тонкий расчет?

– Проследите, нет ли в фильмах одних и тех же актеров. Проверьте также сценаристов, режиссеров, даже гримеров. Найдите любую зацепку.

– Да, сэр.

– Сообщать обо всех его перемещениях каждые два часа.

Клаус Райс отпустил своего подчиненного и откинулся в кресло. Зазвонил телефон.

– Райс слушает.

Это был советник президента по стратегическим вопросам. Он интересовался Никльби.

– Если стратегические ракеты будут проданы, считайте, что ваша карьера закончена, – прозвучал голос в трубке.

– Мы следим за каждым его шагом, господин советник. Мы не допустим этой сделки, – оправдывался Райс.

– Только без ваших глупостей, Райс, никаких катастроф или взрывов, мы живем в демократическом обществе. Нам нужно знать, с кем он связан. На крайние меры идти только с моего одобрения. Вам это понятно?

Клаусу Райсу не нужно было объяснять дважды. Конечно, он бы с большим удовольствием устроил этому Никльби авиакатастрофу, но, не зная других участников сделки, он не мог этого сделать. Кроме того, информатор, сообщивший ему о ракетах, был анонимный. А вдруг этот Никльби едет в Нигерию на сафари? На него это было непохоже. И не стали бы им так интересоваться в аппарате президента, если б все было так безобидно.

– Все понятно, сэр, глупостей не будет. Я буду лично держать вас в курсе.

Он повесил трубку и снова откинулся в кресле. За последнее время он так никогда не уставал.

«Когда еще пенсия... – подумал он. – Придется постараться».

В дверь настойчиво постучали.

– Разрешите войти? Мы только что выяснили о Марте Сталь. Она родом из Германии, но ее бабушка по материнской линии – родом из России, урожденная Дарья Васильева.

Брови Клауса Райса сошлись на переносице.

– Дарья Васильева?! – удивленно сказал он. – Значит Марта Сталь и Алекс Никльби… Я не верю в случайности. Следить постоянно. За обоими.

Усевшись удобно в кресле у иллюминатора, Марта глубоко вдохнула и пыталась прогнать мысли о многочисленных крушениях самолетов, про которые ей случалось читать или смотреть по телевизору.

«С тобой ничего не случится, у тебя же не было предчувствия беды сегодня утром, а интуиция тебя всегда предупреждает о неприятностях, – стала внушать она себе».

Оглядев севшую рядом женщину с мальчиком лет трёх, который бесшабашно катал машинку по своим коленям и, разбрызгивая слюни, пытался изобразить рев мотора, Марта устыдилась своего страха и мгновенно успокоилась, рассматривая из окна крыло самолёта. Она слушала недовольное ворчание молодой мамаши, утихомиривающей мальчика, и улыбалась.

«Дети есть дети, всегда хочется указать, как им играть, как вести себя, с кем дружить, на ком жениться…– думала Марта, вспоминая Яна с Анжелой, – не замечаешь, когда они переходят через черту, после которой сами должны принимать важные решения».

– Я сам! – как бы в подтверждение мыслей Марты закричал мальчик, с которого мама пыталась стянуть курточку.

«А тот мужчина, что торопился в самолёт, где он? Проходя по салону, я не заметила его, скорее всего, он в бизнес-классе. И что такого в этом бизнес-классе? Только возможность показать другим, что ты лучше их, состоятельнее? Летишь себе и летишь, за что переплачивать такие деньги? – мысленно поворчала она, оправдывая свою экономию».

Марта не хотела признаваться себе, но она расстроилась, что не увидела «своего незнакомца», как она мысленно уже успела его окрестить. В тайне она надеялась, что он займёт место где-нибудь неподалёку, и они смогут побеседовать о чём-нибудь.

«Ничего такого, – мысленно возразила Марта, – я же только хотела удовлетворить женское любопытство, узнать о его жизни, о жене и детях…».

Она понимала, что обманывает себя, это было не «только»… Мужчина, несомненно, заинтересовал её.

Разозлившись на себя и свои мысли, Марта погрузилась в чтение статьи женского журнала о том, как Николь Кидман отказала оскароносному режиссеру Вуди Аллену, не захотев сниматься в его новой картине, из-за конфликта в расписании. «В ближайшее время актриса будет сниматься вместе с Аароном Экхартом в картине «Кроличья нора», – прочитала Марта и закрыла журнал. Вскоре стали разносить обед и напитки, Марта перекусила и расслабилась совсем. Малыш рядом с ней уснул, а Марта погрузилась в свои мысли о доме.

Полёт прошёл гораздо лучше, чем она могла себе представить. Только когда самолёт входил в зону турбулентности, женщина почувствовала замирание сердца и дрожь в коленях, но осознание того, что с ней летит тот самый уверенный в себе незнакомец, подействовало успокаивающе.

«Странно, – подумала Марта, – есть люди, от которых веет спокойствием, с которыми очень комфортно. Таким был Ханс. Когда он приходил домой, будто все беды, которые могли случиться, мгновенно отступали».

Самолёт сел в Каире, где необходимо было ждать следующего почти два часа. Марта пока не определилась, как использовать время, и просто бездумно брела за остальными пассажирами рейса, пока кто-то осторожно не тронул её сзади за плечо.

– Мадам… простите, не знаю вашего имени, мы ведь не успели познакомиться, – немного робко для своего уверенного вида произнёс «её незнакомец», нагнавший Марту на выходе из здания аэропорта.

– Верно, меня зовут Марта. Марта Сталь, – женщина, очень довольная таким поворотом, протянула руку незнакомцу.

– Алекс Никльби, можно просто Алексей, – непонятно зачем он назвал женщине своё настоящее имя, которое давно никому не называл.

Ему захотелось, чтобы Марта называла его именно так, родным именем из детства. На миг он даже забыл о всякой предосторожности. Женщина ему явно импонировала.

– Это русское имя? Вы русский? – вырвалось у Марты.

Алекс оглянулся по сторонам и поспешил сменить тему:

– У нас есть время до вылета, может, посидим где-нибудь, выпьем по чашечке кофе? И я расскажу вам, что обозначает моё имя.

Марта приветливо улыбнулась. Алекс счёл это за знак согласия, он аккуратно подхватил женщину под локоть, и они отправились в сторону уютного кафе, оформленного в стиле старинного каменного замка и украшенного атрибутами рыцарских доспехов.

– Вы так быстро исчезли, я даже засомневалась, не призрак ли вы, – решила разрядить обстановку Марта, – и в самолёте я вас не видела.

– А вы не подумали, что я мог оказаться, к примеру, пилотом? – отшутился в ответ Алекс.

– Нет, на пилота вы не похожи: они в форме и не проходят регистрации, и вряд ли у них будет портфель с документами. Вы, наверное, бизнесмен и летите в Лагос по важным делам фирмы…

– Вас не проведёшь…– улыбнулся Алекс одними глазами и приоткрыл двери кафе, пропуская женщину вперёд. – И что мы всё обо мне? Расскажите лучше о цели вашего путешествия. Очень интересно, что такая хрупкая и беззащитная женщина может искать в африканской стране одна? Или вас кто-то там встречает?

Приятная прохлада впустила посетителей кафе в свои объятия, окружающая обстановка подействовала магически. Марта и Алекс были одни в небольшом зале с дубовыми столами и массивными стульями, вырезанными по подобию трона. Звучала какая-то мелодия. Песня была на незнакомом языке, но было понятно, что она о любви.

Алекс, отодвинув стул, усадил женщину, сам сел напротив. Минуту они молчали, думая каждый о своём, а может, об одном и том же. Наконец, подошла официантка, и они заказали по чашечке «эспрессо».

– Так что вас ведёт в Нигерию? – повторил свой вопрос Алексей.

– У меня там возникли дела по получению наследства, – призналась Марта, удивляясь, почему говорит это совершенно незнакомому мужчине, который мог быть каким-нибудь бандитом.

«Нет, он не похож на бандита, почему-то я ему доверяю, – подумала Марта».

– А, умерла богатая бабушка? – продолжал Алексей, боясь, что женщина начнёт расспрашивать о нём, а врать ей почему-то очень не хотелось.

– Нет… муж… я недавно узнала, что у него был счёт в банке…

– Простите, я сожалею, – Алексей упрекнул себя за излишнюю болтливость и ощутил неловкость.

– Ничего, я уже пережила период… самый тяжёлый, жизнь продолжается, – больше себя, чем собеседника успокоила Марта.

– Конечно…

– А вы обещали рассказать о своём имени, Алексей, – попыталась сменить тему женщина.

Алексей вздрогнул: его имя Марта произнесла чисто по-русски, без акцента. Ему показалось, что кто-то очень родной и близкий окликает его.

– «Алексей» – греческое имя, означает «защитник». В детстве – искренний непосредственный ребенок. Совершенно не умеет врать. Сталкиваясь с несправедливостью, может эмоционально выразить несогласие, делать все назло обидчику. В играх он лидер, пользуется авторитетом у сверстников, – выпалил разом мужчина.

Марта рассмеялась:

– Вы что, готовились к моему вопросу и выучили всё наизусть?

– Нет, просто у меня хорошая память, я запоминаю практически всё, что когда-либо прочитал, по крайней мере то, что меня заинтересовало, – широко улыбнулся Алексей, и Марта снова обратила внимание на его соблазнительную нижнюю губу.

Обстановка переросла в дружескую. Ещё недавно не подозревавшие о существовании друг друга, они теперь общались как старые добрые друзья.

– А что, Николь Кидман отказалась сниматься у Вуди Аллена? – продолжил Алексей.

– Откуда вы знаете? – Марта еле сдержалась, чтобы не ахнуть от удивления, и во второй раз подумала, что её знакомый (теперь он стал так называться в мыслях) действительно обладает какими-то сверхъестественными способностями.

– Это было на обложке вашего журнала, там, в «Схипхоле».

– А-а-а! Да, отказалась, – произнесла Марта.

«Значит, я его заинтересовала, – подумала женщина, возликовав».

Они проговорили почти час в непринуждённой обстановке, выяснили, что оба имеют отношение к России: Алексей – самое прямое, Марта – через бабушку по матери, Дарью Васильевну. Алексей, естественно, уходил от прямого ответа о роде своих занятий, рассказав свою привычную историю о съёмке фильма. Марта же выложила ему почти все детали своей поездки. Она заметила, что Алекс в большинстве случаев уходит от ответов, решила, что у него есть на то основания, и несильно выпытывала из него информацию. Алексей мысленно был благодарен ей за это.

– Ой, мы с Вами так и про самолёт забудем, нам уже пора, – Алексей посмотрел на свои часы, которые выглядели тоже очень солидно и дополняли его образ.

Расплатившись с официанткой, он аккуратно подхватил даму под локоть, и они поспешили в аэропорт.

Нупала Гванди не входил в аэропорт, Марту встречала его помощница, которая должна будет отвезти клиентку в отель. Сейчас для него было гораздо важнее не упустить поставщика оружия из Голландии. У Нупалы была фотография Алекса, и он внимательно рассматривал в полевой бинокль выходящих из аэропорта людей. Окна его машины были затемнены, и место для просмотра было выбрано удачно. Каждый выходивший из аэропорта попадал в поле зрения. Несмотря на обещание, данное Мухаммеду, Гванди все-таки собирался выйти на Алекса Никльби и провернуть через него парочку операций с оружием. Только пару скромных сделок, на большее он бы не решился. С Мухаммедом нельзя было ссориться, но упускать возможность немного разжиться было не в правилах Гванди. Сейчас он чувствовал себя хищником, жаждущим оторвать смачный кусок от бедренной части оленя, загнанного опытным охотником. Поэтому нужно было умудриться ухватить долю и не попасться на глаза самому охотнику, который запросто мог уничтожить его самого.

У Нупалы были заказчики на автоматы Калашникова, а возможно, они могли бы заказать что-то помощнее.

– Вот он, – произнес Гванди, – с ним люди Мухаммеда. Проследите куда они поедут, и обязательно выясните, в каком отеле он поселится.

– Сделаем, – одновременно ответили два чернокожих на заднем сиденье и поспешно вышли из машины.

Клиентка Нупалы вышла почти одновременно с Алексом. Рядом с ней была Мелани, которая провожала Марту Сталь к своему «Кадиллаку», о чем-то увлеченно рассказывая ей. Нупала жадно потёр руки в предвкушении двойной добычи. Неожиданно Алекс остановился и направился к почти уже подошедшим к машине женщинам. Он что-то сказал Марте и протянул ей визитную карточку.

– Неужели они знакомы? Это было бы большой удачей, – подумал Нупала. – Если существует женщина, то всегда можно найти подход к мужчине.

Мелани и Марта сели в «Кадиллак», когда Гванди вдруг заметил странное движение. Камуфлированный джип ООН резко выскочил из-за поворота и затормозил у здания.

«Что за штучки такие? – подумал Нупала. – Опять эти американцы учения с захватом заложников устраивают?».

Но на учения это было не похоже. Из машины выскочили четверо парней и побежали в разных направлениях. Они были без оружия, но Нупала узнал военную выправку. Просто так эти ребята возле аэропорта бегать не будут. К джипу подошли двое гражданских в тёмных очках, и машина поехала следом за людьми Мухаммеда, увозящими Алекса Никльби.

«Это странно, – подумал Нупала, но когда он заметил, что за машиной Мелани тоже пристроилась камуфлированная машина, его лоб покрылся каплями пота».

– Черт возьми, – произнес он вслух. – Слежка. И за Мухаммедом, и за мной. Здесь что-то нечисто.

Когда автомобили пропали из виду, Нупала вытер пот со лба и попытался успокоиться.

В конце концов, он не делает ничего слишком противозаконного, просто небольшие аферы с европейцами. Если даже кто-то задумает жаловаться, он просто поменяет офис, а в полиции за все уплачено.

Нигерия – одна из самых коррумпированных стран мира – имела разветвленную сеть агентов по всему миру, рассылающих извещения о липовом наследстве. Доверчивые европейцы слетались в Нигерию, как мухи на мед, и оставляли здесь комиссионные в десятки, а иногда и сотни тысяч долларов. Это представлялось как необходимость оплачивать услуги нотариуса, государственные сборы, налоги и прочее. Нупала был не единственным, кто занимался подобными делами, и проблем с этим у него никогда не возникало. Полиция и суд были коррумпированы, все знали, что Нупала щедро откупится. Поэтому появление камуфлированных машин с американцами немного напугало нигерийского дельца.

То, что это были американцы, он ни на секунду не сомневался. Они всегда обставляли все с помпой, любили ездить по Лагосу на большой скорости, резко трогаясь с места. Они даже слежку не могли организовать незамечено, но, тем не менее, это были американцы, а с ними были шутки плохи. Нупала хорошо помнил, как они только по подозрению в терроризме забросали бомбами с воздуха целый жилой район. Тогда при бомбежке погибла его тетка Гванданита. Это было давно, и про тетку он успел забыть, но к американцам он относился настороженно.

Нупала достал телефон из кармана и набрал номер Мелани.

– Обрати внимание, за тобой едет камуфлированная машина. Будь осторожнее.

– Тебе, наверное, показалось, – услышал он ответ. – Все в порядке.

Нупала надул губы. Неужели он ошибся? Но, тем не менее, если слежки нет, можно работать спокойно. Он сделал звонок в офис, чтобы сообщить о приезде Марты, и набрал номер своих ребят, которые должны были следовать за Мухаммедом. Телефон не отвечал. Странно, они всегда моментально реагировали на его звонки.

Жара угнетала, он, видимо, забыл включить кондиционер. Зазвонил телефон.

– Нупала, – услышал он голос. – Мы их потеряли. Нас остановил военный джип и вояки стали проверять машину. Как с цепи сорвались, заставили лечь на землю, как во время войны.

– И что потом?

– Ничего. Если они поехали на виллу Мухаммеда, мы ничего не узнаем. Территория охраняется.

– Идиоты, – буркнул Нупала.

Ему не нравилась эта ситуация. А когда он нервничал, он всегда пил виски. А если не было виски, у него начинали дрожать руки.

– Только этого не хватало, – выдохнул Нупала и поехал в ближайший бар. Кондиционер не помогал, Гванди открыл окна и вдохнул воздух полной грудью. Подъехав к бару, он увидел полицию и лежащие повсюду трупы. От бара остались одни развалины.

Во время полета Марта думала об Алексе. Этот мужчина явно располагал к себе. Его открытое лицо противоречило некой скрытности в разговоре. Неоспоримый ум и чувство такта, галантность и обходительность, не переходившие, однако, в напыщенную слащавость, сочетание природной нежности с мужской жёсткостью характера, оригинальность взглядов на жизнь, безусловно, были отмечены Мартой. Сейчас ей доставляло удовольствие анализировать достоинства Алекса и восхищаться ими.

«Нет, он далеко не красавец, да мужчине это вовсе и не обязательно, но что-то в нём есть такое… что завораживает…» – думала Марта, откинувшись на своём сидении.

Мальчик рядом слушал мамину сказку о Зубной Фее и, раскрыв широко рот, ощупывал пальцем свои зубы.

Марта снова улыбнулась и вспомнила, как Ян не спал три ночи, когда у него выпал первый зуб. Он всё ждал, когда же прилетит Фея. Уже в детстве он отличался настырностью и ни за что не хотел засыпать до появления Зубной Феи. Марта с Хансом тогда попросили свою знакомую нарядиться в блестящее платье, взять в руки сооружённую наскоро из фольги волшебную палочку и явиться к мальчику в комнату, чтобы обменять зуб на серебряную монету. Счастливый Ян тогда уснул крепко, осознавая себя победителем. А утром он спросил: «Мам, а почему Фея вошла в дверь, а не влетела в окно?». Марта с Хансом рассмеялись тогда, представив, как им пришлось бы впихивать грузную тётю Ингу в окно.

«Интересно, а у Алекса есть семья? – подумала Марта. – Он не упомянул ни о жене, ни о детях. Не спрашивать же мне об этом. Конечно, есть. Такой мужчина не останется один. Наверное, у него очень красивая жена и двое или трое детей. Уверена, что он хороший отец. Для такого мужчины можно родить троих. У него и внуки, скорее всего, есть. И всех он очень любит и балует. А мне-то какая разница? Ну, есть и есть. Мы ведь только поговорили и всё. Вряд ли когда-нибудь увидимся ещё».

Марта стала внимательно смотреть в окно, будто там должно было появиться что-то важное. Но кроме густых облаков и крыла самолёта, уже досконально изученного Мартой, в окне ничего не хотелось появляться.

Мальчик рядом устал слушать сказку и начал изображать летящий самолёт. Он расставил широко руки и готовился к взлёту. Марта взглянула на занавесь, отделяющую её от бизнес-класса.

«Интересно, что он сейчас делает? Наверное, читает свою газету… И что я всё время думаю о нём?! Не буду больше», – решила Марта.

Самолёт сел в Лагосе на десять минут раньше запланированного времени. Алекс помог Марте получить багаж, и они вошли в зал аэропорта.

– Это встречают меня, рада была познакомиться, – Марта улыбнулась и указала на девушку, державшую в руках табличку с надписью «Марта Сталь».

– Мне тоже было очень приятно, – Алекс кивнул ей и улыбнулся в ответ, – теперь я знаю вашу фамилию, вы абсолютно ей не соответствуете.

Марта не поняла о чём он, и пошла за девушкой, сожалея, что больше нет никаких пересадок.

Алекс окинул взглядом девушку, с которой уходила Марта, и какое-то непонятное предчувствие охватило его. Что-то, похожее на тревогу.

– Марта! – вскрикнул он и, подбежав к машине, в которую она собиралась садиться, протянул ей свою визитку. – Вот, возьмите. На случай, если у вас вдруг возникнут какие-то проблемы. Может, понадобится моя помощь… Ну или у Николь Кидман произойдут какие-то перемены… Я же должен знать…

Марта взяла визитку и снова улыбнулась. Уже как очень близкому другу. Она захлопнула дверцу машины и помахала Алексу рукой.

Мелани представилась сотрудником банка, и сообщила, что она проводит Марту в гостиницу. Машина с визгом тронулась с места. Совершенно незнакомая обстановка и вид африканских улиц отрезвили Марту и прогнали состояние благоговения. Теперь она думала о десяти миллионах, которые пылились в банке, ожидая возможности перекочевать к ней в руки. Женщина даже успела простить Ханса, скрывавшего от неё источники своих доходов или нелегальную деятельность.

– Мы забронировали вам номер в отеле, недалеко от нашего банка, – пояснила Мелани.

Потом девушка поговорила по телефону, успокоила кого-то на том конце провода.

– А сколько времени займёт моё дело? – поинтересовалась Марта, косясь на водителя «Кадиллака», который не внушал ей доверия и очень агрессивно вёл автомобиль.

– Не могу сказать, вам обо всём расскажет менеджер, занимающийся Вашим делом.

«Как же я повезу столько денег? – думала она. – Мне надо будет решить, как лучше перевести их на свой счёт в Роттердаме. Яну нужно купить отдельную квартиру или домик, скорее всего он в скором времени захочет завести семью, а у своей подружки он вряд ли будет жить».

Машина подъехала к красивому отелю «Шератон». Швейцар в красной униформе помог Марте достать чемодан и проводил её в номер. Мелани попрощалась с Мартой, сообщив, что завтра в десять за ней приедет машина и отвезёт её в банк. Нужно было взять с собой все документы.

– Алло, Анжела, да, я прилетела, да, хорошо… ты всё шутишь… лучше расскажи, как ты? Хельга придёт? Смотрите там… Хорошо, сходите. Только не поздно. Скажи Яну, чтобы забрал тебя. Да. В холодильнике. Про мусор не забывайте. Я завтра позвоню. Целую тебя, моя хорошая. И Яна поцелуй от меня.

Приняв душ и осмотрев номер, Марта легла на кровать и уставилась в потолок.

Алекс почувствовал слежку еще задолго до того, как сел в машину, которую прислал за ним Мухаммед. Несколько человек у выхода из аэропорта сканировали его взглядами. И еще он ощутил странное напряжение, которого не ощущал давно. Он привык к тому, что за ним постоянно следят, но сейчас было нечто другое, это было ощущение опасности.

Женщина, встречавшая Марту, показалась ему знакомой, но он не мог вспомнить, где видел это лицо. Проходя от аэропорта к машине, он снова заметил странное перемещение людей, а потом явное преследование по ходу движения черного «Мерседеса» Мухаммеда. За ними неотступно следовал автомобиль, и Алекс поначалу даже успокоился. Он знал, что такое преследование могли организовать или очень недалекие люди, или просто новички в этом деле. Но потом появился джип, и в зеркале заднего вида Алекс увидел, как тот перегородил дорогу идущему за ними автомобилю, и военные заставили всех выйти из машины.

«Странно, кто бы это мог быть?» – подумал Алекс. Он знал, что в Нигерии действует множество конкурирующих друг с другом группировок, исповедующих разные религии, ставящие целью выбить конкурентов. Но оружием здесь занимался только Мухаммед. Остальные были не настолько могущественны.

Алекс в последний раз приезжал в Нигерию два года назад. Тогда новый президент страны Олусегун Обасанджо начинал демократические реформы. В тот период многие мечтали подружиться с Нигерией, и новый президент не отказывал никому. Американцам он обещал отправить свои войска в Афганистан в составе сил НАТО для борьбы с талибами, французам он позволил акционировать нефтяные месторождения страны, а совместно с Россией запустил в космос первый нигерийский спутник. Но это мало что меняло в самой стране. Нигерийские кланы продолжали борьбу за власть, на границах с Чадом и Нигером продолжались военные столкновения, а мусульмане грозили казнью журналисту, написавшему статью о конкурсе мисс мира, в которой сказал крамольную фразу: «Пророк Мухаммед мог бы выбрать себе жену среди участниц конкурса». Для мусульман это было оскорблением, и журналиста должны были казнить через побитие камнями. Алекс помнил, как толпы фанатиков заполнили улицы многих городов Нигерии и полиция разгоняла протестующих.

Оружие здесь было нужно всегда. Его покупали многочисленные группы повстанцев, таких как «Движение за освобождение независимого государства Биафра», «Бокасси Бойс» и многие другие. Однажды ему даже пришлось вносить залог за похищенных российских специалистов, но он делал это через людей Мухаммеда, который знал всех лидеров воинствующих группировок.

За прошедшие два года Лагос сильно изменился, повсюду велось строительство, и он заметил множество новых современных зданий с вывесками всемирно известных фирм.

Машина выехала из города и двигалась вдоль побережья. Очевидно, его везли на виллу Мухаммеда. Сопровождавшие его люди были неразговорчивы, и ему самому не хотелось задавать вопросов.

Гладь океана, простиравшегося до линии горизонта, была спокойна. На некотором расстоянии от берега были видны корабли, направлявшиеся в порт, большие и маленькие яхты, а чуть подальше поблескивали маячками нефтяные платформы.

Алекс снова вспомнил о женщине, встречавшей Марту в аэропорту. Он пытался раскопать в глубине сознания информацию, связанную с этим лицом, но нить обрывалась.

– Мистер, мы приехали, – произнес дородный водитель. Его черные свисающие щеки и пухлые губы делали его похожим на бульдога редкой породы.

Машина подъезжала к вилле Мухаммеда на берегу моря. Она находилась в отдалении от дороги и была окружена высоким забором. Башенки над забором делали виллу похожей на крепость. Автоматические ворота открылись, охранник подошел к водителю автомобиля, они обменялись парой фраз, и автомобиль въехал во двор.

– Мистер Алекс! – Мухаммед как всегда выдавливал из себя радушие, но в глазах пряталась черная паутина паука, затаившегося в ожидании жертвы. Этот человек был неприятен Алексу, но он был хорошим покупателем, с которым, однако, всегда следовало быть бдительным.

– Привет, Мухаммед! Рад тебя видеть. Я думал, что меня сначала отвезут в гостиницу.

– В моем доме ты всегда гость, можешь остаться у меня.

– Ты же знаешь, я предпочитаю жить в гостиницах, не хочу никого стеснять.

– Как прикажешь, – Мухаммед пригласил его жестом в дом, и старые знакомые поднялись вверх по лестнице в кабинет нигерийского дельца.

Дом Мухаммеда был обставлен в мусульманском стиле, однако, то здесь, то там можно было заметить элементы древних африканских культур. Черное дерево, повсюду живые растения, птицы в огромных клетках и на каждом этаже камеры слежения.

– Зачем тебе столько камер? – спросил Алекс. – Ты же в своем доме.

– На всякий случай, что угодно может произойти, – выкрутился Мухаммед. – Кстати, в моем кабинете и в спальне камер нет.

Войдя в кабинет, Мухаммед развалился в массивном кресле из красного дерева и жестом предложил Алексу занять такое же напротив. Но Алекс, прежде чем сесть, достал из кармана листок бумаги с предварительно написанным текстом, и передал своему компаньону.

На листочке было написано следующее:

«Мы говорим о поставках сахара и муки для населения Нигерии. По дороге нас преследовала машина. Не будем рисковать»

– Разумно, разумно, – хмыкнул Мухаммед. – Население нуждается в продовольствии. Только как нам разобраться, где мука и где сахар?

Алекс позволил себе сесть в кресло, теперь он мог достать документы из портфеля.

– Вот это – мука, причём, высокого помола, – указал он на каталог с системами РЛС, – а вот это сахар, очень хороший тростниковый сахар.

Обе папки перешли в руки Мухаммеда.

– Это весьма нужные продукты, – ухмыльнулся Мухаммед. – Вы заинтересовали меня. Главное определиться с ценой, количеством и условиями. Разве мы сможем в такой обстановке что-то решить?

– В общих чертах сможем, а дополнительные детали уточним позже.

Алекс был осторожен. Конечно, он знал, что дом Мухаммеда хорошо охраняется, но он также был осведомлен о новейших французских устройствах прослушивания, позволяющих с удаленного расстояния записывать любые разговоры. Французские спецслужбы преуспели в шпионском оборудовании. Странно, что никто не заказывает их оружие. У Алекса не было каналов во Франции, и военные секреты там тщательно охранялись. Российское же было востребовано, и здесь у него были неплохие связи.

– Если взять, допустим, муки килограмм...– Мухаммед замешкался, не зная как назвать количество единиц РЛС.

– Просто напиши, я лучше запомню, – пришел ему на помощь Алекс.

Мухаммед написал цифру на листочке бумажки и передал собеседнику.

– Сейчас я не могу точно сказать, только примерно, все зависит от условий поставки.

– Хорошо, – кивнул Мухаммед, – тогда назови чистую цену товара без доставки и прочих деталей. Включая твою выгоду, конечно.

– Без выгоды я никогда не работаю, – ухмыльнулся Никльби и написал цифру.

Мухаммед внимательно рассматривал листок бумаги, ничем не выдавая своих эмоций.

– Ведь ты понимаешь, что мне твоя мука совершенно ни к чему, – начал он. – Просто у меня есть покупатель, и я тоже не привык работать без прибыли. Поэтому, цену надо обсудить.

– Конечно, обсудим, – ухмыльнулся Алекс. Он хорошо знал своего партнера, и заложенная цена заранее включала скидки, которые тот попросит.

– А как насчет… сахара, – улыбнулся Мухаммед, с трудом вспомнив, как они обозначили ракеты.

– Это очень сложно, как ты знаешь, с сахаром неурожай, улыбнулся Алекс, а я нашёл тебе поставщика, готового предоставить… сахар… на любой вкус и запросы – рафинированный, нерафинированный, даже «Демерара». Чистая цена здесь, – он снова написал цену на листке бумаги и передал Мухаммеду.

– Это дороговато, – отрезал нигериец. – Слишком дорого.

– Но товар стоит того. Если у тебя есть другие поставщики, можешь купить у них.

Алекс знал, что эти ракеты являются большим козырем в чьей-то очень крупной и рискованной игре. Ему с большим трудом удалось договориться о возможности их вывоза, и к тому же он знал, что такой серьезный канал есть только у него.

– Большая игра – большой риск, – произнес он вполголоса. Мухаммед с удивлением посмотрел на него.

– Это я про игру в карты, – пояснил Алекс, – без риска почти никогда нельзя выиграть.

Мухаммед поднялся с кресла и поклонился.

– Извини, что не предложил тебе ничего, просто вылетело из головы. Мы продолжим этот разговор в другом месте, возможно, завтра. Ты оставишь мне документацию, чтобы я мог показать своим покупателям.

– Да, конечно, вот здесь – на английском.

– Отлично, – кивнул нигериец, – тогда тебя отвезут в гостиницу, а я свяжусь с тобой чуть позже, чтобы мы могли поговорить.

Они вышли из дома Мухаммеда, как старые друзья: улыбаясь и похлопывая друг друга по плечу. Алекс поднял голову и заметил в небе беззвучно летящий планер.

– У тебя здесь часто планеры летают? – ухмыльнулся он.

Мухаммед нахмурился и буркнул что-то людям из охраны.

– Я с этим разберусь, – отрезал он. – Ты был прав, надо быть осторожнее.

Водитель, который привез его сюда, уже стоял у «Мерседеса», любезно открывая дверцу.

– За гостиницу оплачено, можешь не беспокоиться, – сказал Мухаммед. – Но если что-нибудь будет нужно – не стесняйся, звони.

Автомобиль мягко тронулся с места, и дорога вновь запетляла вдоль берега. Что- то заставило Алекса обернуться назад, и он увидел военный джип, неотступно следующий за ними.

За свою жизнь Нупала видел много крови, но этот бар под пальмами в центре города всегда привлекал его своим спокойствием. Бывало, он приезжал сюда отдохнуть с друзьями и всегда ощущал себя здесь вполне комфортно. Он был завсегдатаем этого заведения и теперь, увидев перед собой горящие развалины, Нупала почувствовал тошноту.

– Не ставьте здесь машину, – услышал он голос полицейского. – Вы же видите, что здесь происходит.

Нупала дал немного назад и развернулся. Руки его дрожали, поэтому он доехал до ближайшего магазина и купил бутылку джина, которую раскупорил тут же в машине. Обжигающая жидкость полилась в горло, и руки на мгновение перестали дрожать.

Успокоившись, он попробовал разобраться в ситуации. Реальных поводов для беспокойства не было. Нупала больше боялся Мухаммеда, чем каких-то военных.

Снова вспомнился взорванный бар, и Нупала, суеверный как многие африканцы, подумал, что это знак свыше. Бар был символом его спокойствия, а теперь что-то разрушило спокойную размеренную жизнь. Хотя, ничего пока не произошло. Клиентка приехала, и если повезет, он сможет вытянуть из нее не одну сотню тысяч долларов. Обычно это происходило шаг за шагом. Сначала клиент платил за услуги нотариуса, потом оформлялись какие-то документы, не имеющие никакой силы, а уже потом, когда клиенту казалось, что он вот-вот получит свои миллионы, ему предлагалось оплатить налоги. Суммы назывались разные, в зависимости от состояния человека и возможности занять такие деньги у родственников. Иногда эта сумма доходила до ста тысяч, иногда и больше. Но ему нужно было сначала посмотреть на эту Марту Сталь, тогда он смог бы оценить примерный доход, который она могла бы ему принести.

Обычно после получения денег, офис и номера телефонов менялись, а они ждали нового клиента, чтобы провернуть такую же аферу.

С оружием было гораздо проще. На него был постоянный спрос. Каждый день противоборствующие кланы устраивали друг другу взрывы, поджоги, появлялись новые группировки, похищающие людей с целью выкупа, и всем, абсолютно всем было нужно оружие. В свое время они с Мухаммедом неплохо заработали на этом, но Мухаммед предпочитал работать один, и Нупала вынужден был уйти в новую сферу деятельности. Но мысль о том, как найти хорошего поставщика оружия, не покидала его. Если ему удастся договориться с этим Никльби, то можно будет потеснить и самого Мухаммеда. Конечно, не обойдется без разборок, но игра стоила свеч.

Зазвонил телефон.

– Нупала, они повезли его на виллу к Мухаммеду, там он пробыл минут двадцать, и теперь его снова куда-то везут. Мы держимся на безопасном расстоянии, нас пока не засекли. Но за ними едет военный джип. Я не знаю, кто это. Может, Мухаммед выставил охрану, либо наш Никльби интересует ещё кого-то.

– Поезжайте следом, – приказал Нупала. – Смотрите, не упустите ничего. Мне нужно узнать, где он остановится.

На самом деле Нупала предварительно обзвонил гостиницы, и ему сообщили, что на имя Алекса забронирован номер в отеле «Виктория Айленд». Но Нупала знал Мухаммеда и предполагал, что тот смешает карты. Так оно и оказалось. Через некоторое время снова зазвонил телефон, и ему сообщили, что автомобиль подвез Алекса к отелю «Шератон».

«Старый лис, – улыбнулся Нупала, – я знаю все твои уловки наперед. У тебя ума не хватит на что-то новое и оригинальное».

«Шератон» был тот самый отель, в котором они поселили Марту Сталь. Здесь Гванди знал всех, начиная от хозяина гостиницы до швейцара. Поэтому всё снова складывалось в его пользу.

– А что с военным джипом? – поинтересовался он.

– Он отстал, свернул куда-то.

Нупала успокоился, возможно, не стоило бояться этих американцев. Что из того, что джип остановил его людей, мало ли что им в голову придет. Он снова глотнул виски из горлышка бутылки, и полностью успокоился. Никльби в его руках, он выяснит, в каком он номере и сможет с ним договориться.

Машина тронулась с места и направилась в сторону отеля «Шератон». К нему можно было добраться со стороны аэропорта, но Нупала поехал через центр и сделал небольшой крюк. Несмотря на окружающую его зелень, отель был виден издалека. Современное здание с бассейном перед ним находилось в некотором отдалении от дороги. Здание Г-образной формы внешне было типовым сооружением без особых изысков, зато внутри гостиница поражала своим богатством. Нупала поставил машину на парковку и вошел в отель. Озонированный воздух немного освежил его, и Нупала вдруг заметил, что держит в руках початую бутылку виски.

– Здравствуйте, господин Нупала! – дежурная улыбка расплылась на лице администратора. – Вы можете оставить бутылку в баре, а когда будете уходить, заберёте её.

Кевин Джефферсон, администратор гостиницы, замечал все. Он знал всех посетителей в лицо, знал, что и когда им предложить, и всегда делал это незаметно и с большим тактом. Вот и теперь он наводил порядок в своем фешенебельном хозяйстве, который нарушил выпивший мужчина с бутылкой виски.

– Привет, Кевин, извини, кажется, я немного выпил, – сказал Нупала. – К тебе есть дело. Мне нужно найти Алекса Никльби, он остановился у вас.

– Под такой фамилией никто не останавливался, – ответил администратор. – Не хотите лимонного сока со льдом? Сегодня очень жарко.

– Да, даже очень жарко, – машинально ответил Нупала. – Выпью соку, пусть принесут на веранду.

На веранде было жарче, чем в отеле, но он не хотел компрометировать Джефферсона своим неприглядным видом. Кевин Джефферсон, англичанин, осевший в Нигерии десять лет назад, был интеллигентом до мозга костей. С его манерами можно было выступать в палате лордов, но он предпочел жить здесь, вдали от Европы. Поговаривали, что у него были какие-то долги в Англии, от которых он сбежал в Африку, но, глядя на него, нельзя было подумать, что этот человек мог быть замешан в чем-то незаконном. Хотя Нупала знал, что тот готов выполнить любые поручения за деньги. Он мог разрешить поставить «жучки» в номер, мог предоставить любую информацию о посетителях, но у него были определены рамки дозволенного, за которые он никогда не выходил.

Лимонный сок действительно бодрил. Нупала достал телефон и набрал номер.

– Ты точно видел, что его привезли в «Шератон»?

– Да, абсолютно точно, портье взял у него чемодан и понес в номер.

Нупала задумался. Если Джефферсон говорит, что Никльби не останавливался в отеле, значит существует два объяснения, и одно из них – это то, что Алекс мог остановиться под другой фамилией. И еще, возможно, Мухаммед оплатил молчание администратора.

Нупала допил сок и подумал, что легко узнает, в каком номере находится Никльби, если поговорит с портье. За двадцать баксов тот выдаст любую информацию.

К отелю подъехал белый «Мерседес» с затемненными стеклами. Из него вышли двое мужчин в строгих костюмах и направились к администратору. Нупала подошел ближе и увидел, что один из мужчин предъявляет Джефферсону удостоверение. Нупала не знал этих людей, но осанка выдавала в них военных. Один из них был белый, лет сорока пяти, с небольшим шрамом на правой щеке, другой – чернокожий, но цвет его кожи был светлее, чем у коренных жителей Нигерии. Нупале показалось, что прозвучало имя Никльби, но он не был уверен. Джефферсон взглянул в сторону Нупалы, вежливо кивнул и увел мужчин в сторону.

«Если эти люди тоже ищут Алекса, то ему придется тяжело», – подумал Нупала.

Он поискал глазами портье, но не нашёл его. Тогда Нупала подошел к лифту, думая, что портье может находиться где-то рядом, но тут дверь лифта открылась, и навстречу Гванди вышел человек, которого он искал. Это был Алекс Никльби собственной персоной.

Военный джип, следовавший за машиной Мухаммеда, в которой сидел Алекс, исчез так же стремительно, как и появился. Очевидно, эта машина и небольшое преследование были всего лишь акцией устрашения. Но кому надо было его запугивать?

Неужели информация о стратегических ракетах просочилась туда, куда не следует? Алекс не случайно вел разговор, не называя никаких подробностей. А планер над виллой Мухаммеда мог вполне оказаться напичканным подслушивающей аппаратурой.

Все это были всего лишь догадки, а Никльби не любил скоропалительных выводов. Однако надо было быть осторожнее.

В отеле «Шератон», куда его привезли, он уже останавливался несколько раз. Ему нравились номера в этом отеле и сама обстановка. Его поселили без всяких формальностей, не записывая данных паспорта, хотя в последнее время это практиковалось почти во всех отелях мира. Из-за борьбы с терроризмом в некоторых странах даже выход в Интернет осуществлялся только после предъявления паспорта. В отеле был беспроводной Интернет, и Алекс сразу же открыл свой ноутбук, чтобы проверить почту. В его компьютере была установлена программа, скрывающая истинный IP адрес, то есть если даже его письма проверялись, выяснить, откуда они отправлены было невозможно. Алекс не был программистом, но с удовольствием пользовался всеми новшествами, которые внедрялись в последнее время. У него была установлена криптографическая программа, не позволяющая читать его письма без специального пароля с множеством степеней защиты. Он применял ее в тех случаях, когда передавал засекреченную информацию своим партнерам. Вот и сейчас он использовал именно ее, чтобы прочитать письмо, полученное от московского поставщика.

«Будьте осторожны. Есть основания предполагать, что американские спецслужбы узнали о предполагаемой сделке. Если будут проблемы, срочно сообщите».

Проблем пока не было, но непонятная суета нервировала. Алекс не хотел неприятностей и готов был отказаться от этой опасной сделки, хотя еще недавно думал, что после ее совершения сможет забыть о прошлом и заняться производством фильмов.

Если об этом узнали американцы, то они могли бы сделать то же, что сделали с Виктором Бутом. Хотя, может, это не американцы, а российские спецслужбы каким-то образом получили информацию. Алекс предполагал, что за всеми нелегальными продажами оружия из России в той или иной степени стоят государственные органы, но это были только его догадки… В любом случае, если стратегические ракеты каким-то образом попадут в бесконтрольные руки, это может оказаться опасным для всего мира. Алекс был вначале удивлен, когда Мухаммед сделал запрос на это вооружение, но когда оказалось, что московские поставщики легко согласились на сделку, он, не колеблясь, согласился. Соблазн заработать сразу огромные деньги был слишком велик. Только потом Алекс задумался о возможных последствиях сделки, но было уже поздно. Теперь же отступать не представлялось возможным, процесс был запущен, дело зашло слишком далеко.

Оставалось только ждать и быть начеку, реагируя на всё молниеносно, иначе это могло угрожать его жизни. Он знал, что в этом бизнесе перешел дорогу многим, и его могли точно так же убрать, как и остальных. В прошлом, когда он еще жил в России, ему приходилось сталкиваться с любыми неожиданностями. Хотя тогда, в России, он пытался построить легальный бизнес, однако это оказалось не так уж просто. Всегда находились завистники и множество подводных камней, которые не позволяли развивать бизнес законно.

Алекс подошел к окну и раздвинул шторы. Из окна открывался вид на парковку отеля. Взгляд Никльби отметил подъехавший к отелю белый «Мерседес» с затемненными стеклами и двух мужчин, вышедших из машины. Один из них был ему знаком. Это был Абубакар, генерал нигерийской службы безопасности SSS (State Security Service), человек, внушавший ужас даже ближайшим соратникам. Алекс встречался с ним два года назад, когда его арестовали по подозрению в контрабанде оружия. В тот раз все обошлось, но появление Абубакара в отеле «Шератон» не могло быть случайным.

Инстинктивно он открыл дверь номера и вышел в коридор. По пути к лифту он мгновенно прокрутил в голове различные сценарии поведения, а, нажав кнопку первого этажа, он уже был готов к неожиданностям.

Если приход Абубакара был связан с его приездом, то это могло означать только одно: он приехал для личного разговора. В ином случае здесь уже были бы полицейские.

Он не заметил, как лифт доехал до первого этажа. Зазвенел звоночек, и двери лифта открылись. На него смотрел чернокожий мужчина, лицо которого было ему незнакомо.

– Мистер Никльби? – спросил он.

– Да, кивнул Алекс. А кто вы?

– Меня зовут Нупала, но это неважно. Вас разыскивают американцы. Это опасно. Идите за мной, я ваш друг.

Какое-то мгновение Алекс колебался, но потом что-то заставило его уступить и пойти за незнакомцем. Тот провел его по коридору к заднему ходу отеля и вывел на парковку.

– Стойте здесь, я сейчас подъеду к вам. Нам надо поговорить.

«Алексей, значит, – думала Марта, рассматривая безупречно белый потолок над кроватью. – Красивое имя». Так звали бабушкину первую любовь. Баба Даша рассказывала, что сразу после окончания школы счетоводов, где изучала азы бухгалтерского учёта, она познакомилась с ним. Светловолосый, с залихватским чубом и голубыми глазами, коренастый парень умел играть на гармони и плясать вприсядку. Бабушка до конца дней своих хранила пуховый платок, подаренный им перед уходом на войну. Алексей не вернулся оттуда, и бабушка вышла замуж за Петра, мать которого была немкой. Никогда не думала Дарья, что через пятнадцать лет переедет в ненавистную ей Германию, но мужу перечить не стала. К тому времени у неё уже было трое детей-подростков, о судьбе которых нужно было заботиться. А у родителей Петра в Германии было своё дело. Не любила бабушка деда Петра никогда, и всегда вспоминала своего Алексея, фотографию которого вместе с платком берегла больше всего на свете. Вот это любовь была! Чувствовал Пётр всё, за что иногда поколачивал Дарью, но любил её и всё надеялся, что образумится жена, забудет своего Алёшку.

Марте надоело лежать, и она стала ходить по комнате, рассматривая красивую обстановку.

«Надо бы дома тоже сделать ремонт и поменять мебель в гостиной, – перенеслась она с мыслей о бабушке. – Вот на это в первую очередь и потрачу деньги из своих миллионов».

Сердце женщины вновь застучало живее, настроение улучшилось, и Марта стала напевать себе под нос какую-то весёлую песенку.

«Хватит метаться, как тигр в клетке, надо пойти прогуляться», – решила она, основательно изучив свою комнату и проверив, какая кнопочка что включает.

Она распаковала чемодан и покорила себя за глупость, заставившую набрать столько бесполезных вещей:

«Свитера тут точно не понадобятся в такое пекло. В джинсах и кроссовках тоже не мудрено спечься. А косметикой вряд ли захочется пользоваться. Она же потечёт вся на солнце. А может взять и выбросить всё это вместе с чемоданом? Я ведь без пяти минут миллионерка и могу себе позволить путешествовать с маленькой сумочкой, в которой лежит кредитка. А покупать могу всё, что захочу, прямо на месте».

Марта долго решалась, что лучше надеть: свободное лёгкое платье без пояса или бриджи с футболкой. Она никогда не жила в таких шикарных отелях и никогда не была в Африке, поэтому не знала, в чём лучше выйти из номера. Тогда она выглянула в окно и увидела идущих по двору темнокожих девушек. Они были одеты во что-то цветное непонятной формы, отдалённо похожее на индийское сари, видимо, это была их национальная одежда. На голове их красовалось нечто, напоминающее чалму. Марта подумала, что зря она решила переодеться, можно было идти такой, какая она вышла из душа: одно полотенце – на голове, другое – вокруг груди. Тогда бы она соответствовала коренным жительницам. Марта упрекнула себя в рассеянности, потому что не обратила внимания на одеяние встречавшихся по пути из аэропорта женщин. Потом она вспомнила, что Мелани была в строгом льняном костюме.

«Значит, в полотенце выходить не обязательно», – улыбнулась Марта, но бриджи надевать не решилась.

Захватив электронный ключ от номера, она вышла в коридор, откуда попала в небольшой холл. «Шератон» поражал красотой и роскошью. Идеальные стены и потолки, лишённые какого-то излишества, завораживали своей белизной. На их фоне ярко-красные кресла в сочетании с чёрно-былыми диванчиками выглядели очень стильно. На всех столиках красовались причудливые вазочки с цветами. Никакого нагромождения мебели или ненужных украшений, но так эффектно всё смотрелось.

Марта спустилась вниз и поразилась разнообразию ресторанов, предлагающих кухню на любой вкус. Один ресторан работал по принципу шведского стола, оттуда доносилась какая-то заунывная классическая музыка.

«Видимо, чтобы хоть как-то подавить аппетит прожорливых посетителей», – пошутила сама с собой Марта и направилась дальше.

Она прошла мимо ресторанов с итальянской и китайской кухней, которые также блистали строгой роскошью и обилием люстр на потолке.

«Как красиво тут, наверное, вечером, когда все огни зажгутся», – решила она и прошла к выходу мимо приветливого администратора, успевшего внимательно рассмотреть её.

Поток жаркого воздуха хлынул ей в лицо, когда Марта оказалась на улице. Мысленно оценив преимущества кондиционеров, работающих в помещении, женщина полезла в сумочку за носовым платком. Вокруг отеля было много зеленых насаждений. Одинокие пальмы чередовались с массивными лиственными деревьями, породу которых Марта не определила. Но их огромные кроны давали спасительную прохладу. Аккуратно постриженные газоны обрамлялись рядом низкорослых кустарников. Но самым прекрасным зрелищем в такую жару, несомненно, казался огромный бассейн, выложенный белой и голубой плиткой. Людей вокруг бассейна было больше, чем в гостинице. Кто-то лежал на шезлонгах, кто-то плескался в воде, большинство же сидели за столиками под зонтами и пили что-то.

«Люди как люди, – заметила Марта, – и одеты они, кто во что горазд, как европейцы. Зря я так переживала. Только видно, что все они очень состоятельные. Ещё бы, чтобы жить в таком отеле, нужны немалые деньги».

Марта села за один столик и заказала себе минеральной воды.

И только сейчас она подумала:

«А кто же будет платить за отель? Наверняка, он очень дорогой. С собой у меня нет много денег, а если из наследства – то можно будет спокойно наслаждаться».

Марта огляделась по сторонам, впитывая в себя окружающую красоту.

– Ой, Алекс? – почти вскрикнула она, увидев, как из заднего хода отеля вышли двое мужчин, один из которых очень походил на её недавнего знакомого.

Марта радостно вспорхнула со своего места и направилась в сторону мужчин. Теперь она была уверена, что это Алекс. Второй мужчина куда-то удалился, а её знакомый, видимо, остался чего-то ждать. Сердце Марты ликовало. До чего же приятно ей было вновь увидеть Алексея и узнать, что он остановился в этом же отеле. Удивительные сюрпризы несколько раз подряд подкидывала ей судьба. Какой-то невысокий мужчина в тёмных очках резко встал и тоже пошёл за ней. Марта заметила его боковым зрением. Только сейчас женщина поняла, что видела этого мужчину и в коридоре возле своего номера, там он усиленно рассматривал интерьер, потом в холле, где он пытался изобразить внимательное чтение какой-то газеты, и теперь вот он оказался на улице возле бассейна.

«Возможно, совпадение, – попыталась размышлять Марта, сбавив шаги, – но тогда почему он так вздрогнул, когда я неожиданно встала, и рефлекторно двинулся за мной?».

Марта остановилась в недоумении и сделала вид, что рассматривает клумбу с цветами. Мужчина в очках тоже остановился и посмотрел на часы, будто размышляя о чём–то.

«Несомненно, он следит за мной, – испугалась Марта, – только почему? Он, наверное, знает, что я скоро получу большие деньги, ограбит и убьет меня где-нибудь за углом».

Паника охватила её. Марта стояла возле клумбы и соображала, как быть. Она одна в незнакомом отеле, да что там, в чужом городе, в почти дикой стране, населённой бандитами, и ей не у кого искать защиты.

– Алекс! Его визитка… Он сам предложил… – осенило Марту, и она решила всё-таки дать знать ему о себе, несмотря на слежку.

Женщина поспешила к Алексу, но тот уже садился в машину, подъехавшую с парковки. Она в отчаянии замахала руками, надеясь, что Алекс заметит её, но автомобиль уже отъезжал.

Марта осталась стоять посреди дороги. Она лихорадочно соображала, что ей делать. Звонить в полицию и рассказывать о своих сомнениях она не решалась: её бы сочли за сумасшедшую, начитавшуюся детективных романов, да и вообще, недолюбливала она полицейских, считая, что слишком много формализма у них и мало реальной пользы. Ничего не предпринимать она тоже не могла из естественного чувства самосохранения. Ведь если за ней следят – значит это им нужно, и они не остановятся, пока не получат своё.

Марта попыталась сохранить видимое спокойствие, чтобы не выдать себя. Она вернулась к своему столику и стала пить минеральную воду. Мужчина в очках стал расхаживать у бассейна, проявляя неестественное любопытство в наблюдении за растущими цветами.

«Так, Марта, успокойся. Может, ты просто ему понравилась, и он хочет познакомиться с тобой», – попыталась обмануть себя Марта, но интуиция её кричала обратное. – «Нет, он бы уже подошёл давно. И выражение лица у него слишком сухое и напряжённое. Он выполняет свою работу, а не отдыхает здесь. Это видно. Слишком часто смотрит на часы, будто ждёт, что его сменят. Вот теперь звонит по телефону и поглядывает в мою сторону. Это он отчитывается кому-то. Ужас. Значит, он не один. Их много. И они без труда грохнут меня где-нибудь».

Марта стала впадать в панику, но усилием воли заставила себя успокоиться, насколько это было возможно в данной ситуации.

«Так. Что мне делать? Быстро уезжать домой? И бросить здесь свои деньги? И всю жизнь собирать центы, экономить и нуждаться? Да пусть лучше меня здесь укокошат. Нет, нельзя домой. Прилетела – надо довести дело до конца. Звонить в полицию нельзя. Не поверят. Остаётся только Алекс. Неудобно. Только познакомились, а я буду ему навязываться со своими подозрениями. Что он обо мне подумает? Может, рассказать завтра Мелани, и другим в банке, и попросить защиты? А вдруг они как-то связаны с теми, кто следит. Может, они не хотят, чтобы такие деньги покидали их страну и нарушали экономику? Глупо, но может, что-то в этом роде».

Просидев в смятении ещё минут двадцать, Марта решила всё-таки позвонить Алексу. Внутреннее чутьё подсказывало ей, что ему можно доверять. К тому же судьба вряд ли напрасно переплетала их пути.

«Если Алекс вышел из отеля, значит, он в нём остановился и покажется здесь вновь, – заключила Марта, утверждаясь в своём решении, – и у меня есть его визитка с номером телефона. А пока я не получу деньги, опасаться за свою жизнь не стоит.

Успокоившись окончательно, она решила пойти в свой номер и лечь спать: слишком много впечатлений в один день сильно вымотали привыкшую к размеренной жизни домохозяйку.

19.

Машина Нупалы бесшумно подъехала к заднему выходу отеля, и Алекс сел на переднее сиденье.

– Может быть, вы объясните что происходит? – поинтересовался он.

– Я ваш друг, не волнуйтесь, но вам не стоит встречаться с американцами, они вами интересуются.

– Какие американцы? – ухмыльнулся Алекс. – Там, кажется, ваш генерал Абубакар. Но мне на самом деле не хотелось бы с ним встречаться.

Нупала недоуменно взглянул на Алекса.

– Абубакар? Я слышал о нем, но лично не встречал. Значит, вы с ним знакомы?

– Мы так и будем сидеть в машине? – ухмыльнулся Алекс. – Может, нам стоит куда-нибудь отъехать? Только, я боюсь, что вы изрядно сегодня выпили.

Нупалу было не так уж легко смутить, но он согласно закивал головой.

– Да, сегодня был тяжелый день, немного выпил, но я в состоянии водить машину, не волнуйтесь.

Нупала плавно выжал газ, и машина поехала в сторону центра.

– Может быть, посидим в кафе и поговорим? – предложил Нупала.

– Я не против, – согласился Алекс. – Только для начала объясните, почему вы решили меня увезти от вашего генерала.

– От американцев, – поправил Нупала, – во всяком случае, я думал, что это они. Я слышал их разговор с администратором.

– Ну и что? Допустим, они искали меня. Но почему вы решили меня избавить от приятной встречи?

– С Абубакаром не бывает приятных встреч, – ухмыльнулся Нупала. – Удивительно, что он приехал сюда собственной персоной. Обычно людей возят к нему. И свидания происходят в грязных подвалах. Вы слышали, какие здесь условия в тюрьмах?

Алекс был наслышан о нигерийских тюрьмах: грязные камеры, отсутствие медицинского обслуживания, пытки, – не случайно время от времени там вспыхивали бунты с захватом заложников. Во время предыдущей встречи с генералом Абубакаром Алексу устроили небольшую экскурсию, пытаясь его запугать, но тогда все обошлось. Поэтому нигерийские тюрьмы ассоциировалось с генералом и его необычным визитом.

– Я слышал о ваших тюрьмах, – ответил Алекс и отвернулся.

Он уже начинал сожалеть, что смалодушничал и пошел на поводу у своего нового знакомого. Если Абубакар хотел поговорить с ним, надо было ему это позволить, а не убегать, как мальчишка, с первым же встречным.

– Я не запомнил, как вас зовут? – переспросил Алекс.

– Нупала Гванди, я раньше работал с вашим другом Мухаммедом.

Алекс замолчал. Человек, сидящий рядом с ним, мог быть кем угодно, но не другом Мухаммеда. В лучшем случае Нупала мог проворачивать какие-то мелкие сделки под его началом.

– Знаете что, Нупала, я не знаю, о чем вы говорите, но здесь есть небольшой китайский ресторанчик, мне там очень нравится. Мы не могли бы заехать туда?

– Вы неплохо знаете Лагос, – удивился Гванди. Этот ресторан был ему знаком, но он редко туда заглядывал. Это было дешёвое заведение, которое посещали преимущественно азиаты. – Кажется, здесь поворачивать?

Алекс кивнул, и машина свернула направо. Через пятьсот метров виднелось отдельно стоящее здание в восточном стиле с небольшой парковкой возле него.

В ресторане в это время было относительно свободно, и найти отдельно стоящий стол у окна оказалось несложно.

– Вот меню, – сказал Алекс, – выбирайте, я угощаю.

– Ни в коем случае, – воспротивился Нупала, – вы мой гость. Сегодня плачу я.

Официант в китайском костюме, как будто выросший из-под земли, вежливо поклонился гостям и предложил напитки.

– Я буду маотай, граммов сто, и, пожалуйста, минеральную воду – сказал Алекс.

– А что это такое? – спросил Нупала, заинтригованный осведомленностью европейца в китайской кухне.

– Это китайская водка, готовится из риса, – пояснил Алекс, – но я вам не советую. Вы и так хорошо набрались, а маотай не каждому по вкусу. Я бы на вашем месте ограничился минеральной водой.

– Тогда бутылочку пива, – сделал заказ Нупала. – Может быть, вы посоветуете какое-нибудь блюдо, после которого не будут мучить колики? Я, если честно, не особо жалую ни китайцев, ни их кухню.

– Напрасно. У любой нации есть чему поучиться. Если вы не мусульманин, я посоветовал бы взять тунг-по, это из свинины с говядиной, здесь они его потрясающе готовят. – Мистеру тунг-по, а мне, пожалуйста, тянь су ю, – продолжил заказ Алекс, увидев выражение согласия на лице Гванди.

– А тянь су ю – это, надо полагать, какой-нибудь хвост крокодила? – пошутил Нупала.

– К сожалению, это всего лишь очень вкусная рыба в кисло-сладком соусе. Как-нибудь попробуйте, – улыбнулся Алекс.

Официант записал заказ и снова поклонился.

– Вообще, китайцы так не едят, – продолжил Алекс. – Вначале подают зеленый чай, а потом уже – все остальное. Так что мы с вами явно нарушаем традицию.

Обстановка ресторана и предвкушение вкусной еды настроило Алекса на дружелюбный лад, но он ни на мгновение не терял контроля над собой, внимательно следя за реакцией своего собеседника.

– Итак, какого Мухаммеда вы имели в виду? – спросил он. – Я что-то не помню таких знакомых. Я ведь занимаюсь кино. Может быть, вы поклонник моего творчества? Кстати, у вас очень колоритная внешность, актёрским талантом она не дополнена?

Нупала усмехнулся.

– Вы шутник, мистер Алекс. Конечно, я ваш поклонник, только не в кино. Я хотел предложить сотрудничество, но я не хочу, чтобы об этом знал Мухаммед. У меня есть связи и покупатели, а у вас есть товар.

На всякий случай, он понизил голос и продолжил:

– Сейчас нужны автоматы, много. И платить могут даже наличными.

Алекс ухмыльнулся:

– Очень интересное предложение. А какие автоматы вас конкретно интересуют? Игровые? Торговые? Или для варки кофе? Сейчас их такое разнообразие… Человеческий труд уже не в моде, всё за него выполняют машины…

Официант принес напитки. Маленький графинчик с желтоватой жидкостью он положил перед Алексом, бокал пива – перед Нупалой. Алекс заметил, как у Нупалы зашевелились желваки и вздулась вена на шее.

– Мистер Никльби, – Нупала перешел на официальный тон. – Вы же помните меня. Два года назад в порту мы с вами встречались. Но тогда я работал с Мухаммедом.

Алекс внимательно посмотрел на африканца и вспомнил его фигуру на складе, куда грузили прошлую партию, доставленную сюда на корабле. Разгрузка шла ночью, и лиц почти не было видно, но Нупала запомнился. Он зря называл себя другом Мухаммеда, скорее выполнял какую-то незначительную роль. Мелкая сошка, решившая обойти своего босса.

– Выпейте пива, это вас охладит, – предложил Алекс и налил себе маленькую рюмочку китайской водки и слегка пригубил её, противореча всем правилам залпового питья водки русскими.

– Я не против новых знакомств, – продолжил Алекс, бросив взгляд на Нупалу, – но каждый должен заниматься своим делом. Вы понимаете, о чем я говорю?

Нупала кивнул и насупился. Он прекрасно осознавал, что Алекс не хочет открываться ему. Да и не нужны были Никльби новые клиенты: у него достаточно хорошие заказы, чтобы связываться с малознакомыми людьми. Гванди интуитивно почувствовал, что посодействовать ему в этой ситуации сможет только какой-нибудь экстраординарный случай, либо воздействие на слабые места, которые есть у каждого. Разговорами здесь ничего не добиться.

– Я никогда не предлагаю нереальных сделок, – вывел Нупала. – А если я обратился к вам, значит, я ценю вас.

– Спасибо, – сказал Алекс, – а я люблю серьезных людей. Но здесь лучше расслабиться и поесть вкусную еду.

От принесенных блюд пахло очень ароматно, и даже Нупала на какое-то время забыл о цели встречи. Он с удовольствием накинулся на своё тунг по, вылавливая мелкие кусочки мяса из соевого соуса.

– Действительно, неплохо, – признался он. – А у вас хороший вкус.

– Спасибо, мистер Нупала. А чем вы сейчас занимаетесь?

– Так, небольшой бизнес, – пожал плечами Нупала, – но если вы доверитесь мне, мы можем неплохо заработать.

Что-то в интонации голоса Нупалы заставило Алекса еще раз взглянуть на него. Он действительно помнил этого человека. Но было еще что-то, что пыталось вырваться наружу, но память цепко держала эти воспоминания.

– Я дам вам визитную карточку, – сказал Нупала, протягивая ему синий пластик. – Если все же решитесь, позвоните мне.

– Я никогда не отказываюсь от новых знакомств, – улыбнулся Алекс. – Только подвезите меня обратно в отель, а то, возможно, ваш генерал Абубукар хочет поговорить со мной о кинопробах и поучаствовать в кастинге.

– Конечно, подвезу. Ценю ваш юмор. Я буду рад, если вы позвоните мне.

По дороге они не разговаривали, а подъехав к отелю, Алекс сухо попрощался с Нупалой и вошел через центральный вход.

– Меня никто не спрашивал?

– Нет, сэр, – поклонился администратор. – Если будут какие-нибудь просьбы, не стесняйтесь, мы рады помочь.

Алекс поблагодарил и поднялся в номер. Здесь он сел в кресло, не включая свет, и задумался. Всё было очень странно. Он сам видел Абубакара в отеле. Неужели случайность?

– А этот Нупала? Кто он такой? – Алекс включил настольную лампу и достал визитную карточку.

«Нупала Гванди. Юридическая помощь по вопросам наследства».

Алекс повертел визитку, возможно, это такое же прикрытие, как его визитка кинопродюсера. Однако это что-то напомнило ему. Эта женщина, Марта, она направлялась сюда, чтобы получить наследство.

Алекс закрыл глаза, пытаясь разобраться в том, что его тревожило. И тут в памяти всплыл аэропорт, Марта и встречавшая её женщина, он вспомнил ее. Эту женщину звали Мелани, и она в прошлый раз была на складе с Нупалой, она ходила за ним и что-то записывала. Неужели Марта попала в руки аферистов? И где может быть эта женщина? Жаль, что он не попросил у нее номера телефона. Остаётся надеяться, что она сама позвонит ему.

Может спросить у Нупалы о ней? Хотя это может показаться странным. Алекс решил не думать об этом и попытался лечь спать. Сначала это ему не удалось, но потом усталость взяла свое, и он провалился в глубокий сон.

20.

Спала Марта плохо, то ли потому что на новом месте, то ли из-за пережитых событий. Ночь показалась бесконечно длинной, время будто решило остановить свой сумасшедший бег и перевести дыхание. Марта то и дело открывала глаза и всматривалась в темноту: не пора ли вставать. Она очень обрадовалась, когда стрелки снисходительно подползли к цифре 8, и быстро вскочила с кровати.

Мелани позвонила ровно в 10 и сообщила, что машина ждёт.

Марту уже не забавляла мысль о миллионах, ей хотелось поскорее закончить все дела и отправиться домой, к детям. Она успела соскучиться по ним и начинала волноваться, что они остались одни. Женщина понимала, что дети выросли и не нуждаются в её контроле, но она относилась к породе мамаш-наседок. Такие мамы позволяют детям отходить на небольшое расстояние, чтобы добыть себе пропитание и научиться жизни, но в случае опасности они кидаются на помощь, чтобы собой прикрыть чадо от внезапно появившегося хищника. И даже когда дети вырастают настолько, что сами могут справиться с любыми проблемами, наседки не дремлют и всегда крутятся где-нибудь неподалёку.

– Как спали? – поинтересовалась Мелани, больше из вежливости.

– Спасибо, неплохо, – соврала Марта, подумав, что тёмные круги под её глазами красноречиво опровергают её слова.

– Документы у вас с собой?

– Да, взяла всё, что может пригодиться.

Мелани посмотрела на Марту с интересом, будто пытаясь сканировать её. Марте это не понравилось.

«Видимо, осуждает мой внешний вид, – подумала она, – сама-то вон какая, ухоженная, вся с иголочки, и будто только что от косметолога. И смотрит так высокомерно. Наверное, зарабатывает много и на себя уж точно не жалеет денег. А я даже губы не подкрасила…».

– Уже успели походить по магазинам? – спросила Мелани, бросив взгляд на скромный костюм Марты.

– Нет, с собой взяла, – Марта выжала натянутую улыбку и подумала о вчерашней слежке.

Мелани, видимо, почувствовала натянутость разговора и замолчала. Машина подъехала к огромному зданию банка.

Водитель остановился, женщины вышли.

– Пройдёмте за мной, – Мелани указала на вход, находящийся в торце здания.

Марта, направившаяся было к центральному входу, последовала за ней.

К удивлению Марты, ожидавшей увидеть толпы посетителей в коридорах, в помещении было безлюдно. Мелани подвела клиентку к двери с табличкой, на которой золотыми буквами было выгравировано: «Бэнк оф Нигерия. Отдел финансового регулирования».

– Входите, миссис Сталь, мы ждём вас, – учтиво произнёс мужчина, поднимаясь со своего места.

Марта прошла и села на свободное место возле стола. Мелани присела поодаль и сделала вид, что разбирает какие-то бумаги.

– Я надеюсь, вы хорошо долетели? Вам понравилось в отеле? – всё так же учтиво спросил мужчина. Меня зовут мистер Гванди, Нупала Гванди.

– Да, спасибо, всё очень хорошо, у вас очень красивый отель, – Марта вновь вспомнила вчерашнего мужчину в очках, следившего за ней, и рефлекторно съёжилась.

– Если вам что-то не понравится, обращайтесь к нам, мы позаботимся о том, чтобы вам было комфортно.

– Нет, спасибо, всё хорошо…

– Как вам наш город? – продолжил мужчина.

– Я не успела его рассмотреть, но обещаю познакомиться с достопримечательностями в ближайшее время. Я взяла документы…

– Может, чаю? – перебил её Нупала.

Марта согласилась, хотя уже начинала терять терпение. Она поняла, что если сейчас не согласится на чай, этот бюрократ просто замучит её своей навязчивой обходительностью.

Когда принесли чай, он, наконец, успокоился:

– Перейдём к делу. Вы получили наше письмо, где мы написали вам о наследстве вашего покойного супруга, мистера….

– Ханса Сталь, – помогла Марта, которой вдруг захотелось запустить чем-нибудь в этого мужчину, тянувшего кота за хвост.

– Ханса Сталь… Примите мои соболезнования…

Марта кипела, но старалась не подавать вида. Мелани закашляла, Гванди посмотрел на неё и заговорил быстрее:

– Миссис Сталь, вы, наверное, понимаете, что речь идёт о большой сумме, и, чтобы получить её, необходимо выполнить некоторые формальности.

– Да-да, именно по этой причине я сейчас сижу на этом месте.

Нупала не уловил иронии и продолжил:

– Разрешите ознакомиться с вашим паспортом, заключением о смерти и документами, подтверждающими ваше родство с покойным мистером Сталь.

Марта протянула ему папку с документами и стала разглядывать кабинет, который казался пустым. Большой письменный стол у окна, другой, поменьше, – у стены, мягкое кресло, на котором сидел Гванди, и несколько стульев. На стенах висели какие-то дипломы и сертификаты в рамках. У стола красовалась большая деревянная статуэтка индуса в яркой одежде.

Пока Гванди изучал документы, Мелани положила перед Мартой какие-то бланки, которые надо было заполнить.

– Скажите, а когда можно будет получить деньги? – спросила Марта, заполняя бумаги.

– Думаю, что скоро. Сразу после того как будут готовы все бумаги, и вы заплатите за нотариальное оформление, – ответил Нупала, – документы будут переданы на рассмотрение совета директоров банка, потом нужно получить разрешение правительства на вывод средств за пределы Нигерии. Конечно, если вы захотите инвестировать деньги в экономику Нигерии, будет проще.

Он протянул Марте её документы.

– А сколько стоят нотариальные услуги?

Нупала притянул к себе настольный калькулятор и пощелкал на клавишах.

– Исходя из суммы в десять миллионов плюс проценты, нотариальные услуги будут стоить что-то около восьми тысяч долларов. Но я могу ошибаться. Точно вам скажет нотариус. Кстати, он должен быть с минуты на минуту, мы его вызвали.

Нотариус не заставил себя долго ждать. Невысокий чернокожий мужчина с большим портфелем окинул Марту взглядом, переговорил с Гванди, потом просмотрел заполненные бланки и расписался в них.

– Миссис Сталь, за оформление всего пакета с вас…– нотариус задумался на секунду, проводя расчёты, – восемь тысяч четыреста тридцать долларов. Будете платить наличными или картой?

Мелани ожидающе посмотрела на Марту.

– Картой, – выдавила из себя Марта, шокированная названной суммой, – у меня нет с собой такой суммы наличными.

Она передала пластиковую карту, и Нупала провел ее через считывающее устройство.

– Распишитесь в чеке, – сказал он. – И еще вам нужно подписать доверенность на ведение дел.

– А как долго ждать решения вопроса, после того, как нотариус оформит все бумаги? И можно ли будет перевести наследство на мой счёт в Роттердаме?

– С бумагами промедления не будет, мы позаботимся об этом и в течение недели после завершения процесса переведём на ваш счёт все ваши миллионы.

Марта обрадовалась, услышав, что совсем скоро будет владеть миллионами, и чуть не расцеловала неприятно-слащавого Гванди. Она даже на Мелани уже смотрела по-другому, понимая, что скоро сможет купить себе всё, что захочет, в самых дорогих бутиках.

– Итак, миссис Сталь, теперь, после оформления доверенности, мы будем заниматься вашим делом, контролировать его ход, и очень скоро вы станете обладательницей десяти миллионов! Ваш муж позаботился о вашем благополучии, – произнёс Нупала с видом официанта, ожидающего чаевые.

Он ещё что-то говорил, но Марта больше не слышала его. Она стояла, неприлично широко раскрыв глаза. Марта ждала, сколько же ещё сейчас с неё возьмут.

– Простите, а сколько стоят ваши услуги? – не выдержав, прервала она Нупалу.

– Это обойдётся вам всего лишь в сумму около двадцати тысяч долларов, и заметьте, только из уважения к вашему покойному супругу – почётному клиенту банка. Но мы постараемся все ускорить, чтобы не было бюрократических проволочек. Мы свяжемся с налоговым управлением, чтобы получить выписку об уплате налогов вашим мужем. Если у вас нет всей суммы сразу, можно внести её частями, но получение наследства в этом случае затянется.

– У меня… нет таких денег, – тихо произнесла Марта, – на карте после оплаты нотариуса останется лишь тысячи полторы.

– Успокойтесь, миссис Сталь, присядьте, – заговорила Мелани и подошла к Марте, будто собираясь ловить её, если та решится на обморок.

Марта присела.

– Вы не забывайте о том, сколько денег вы получите. Это же огромная сумма, она обеспечит вам и вашим детям безбедное существование. У вас же есть дети? – попыталась перевести тему Мелани.

– Да, двое, они ждут меня, мне надо к ним…– растерялась Марта.

– Успокойтесь, Марта, – продолжила Мелани, – вам необязательно прямо сейчас платить. Вы можете ехать домой, собрать необходимую сумму, одолжить, в конце концов, у кого-нибудь из друзей и знакомых, вы же без пяти минут миллионер, потом вы быстро расплатитесь с долгами. Но желательно половину суммы заплатить в течение недели, чтобы запустить процесс оформления бумаг. Другую половину можете перечислить через две-три недели.

Нупала усиленно кивал. Марта стала успокаиваться.

– А нельзя ли сначала получить наследство? Я бы из него оплатила за услуги. Или же можете просто удержать сумму из моих денег.

– К сожалению, это невозможно. Понимаете ли, система получения наследства у нас предусматривает выплаты только после оформления необходимых бумаг. А бумаги не проходят без квитанций об оплате налогов. Этим занимаются разные инстанции, и только в такой последовательности возможно наше дело, – заученным текстом выпалил Нупала.

– Да, нигерийская банковская система несовершенна, но, думаю, правительство рассмотрит поправки в законодательстве по поводу получения наследства. А пока вам нужно быть здравомыслящим человеком и найти выход из сложившейся ситуации. Очень скоро ваши старания будут вознаграждены. И немалой суммой, – Мелани особенно подчеркнула слово «немалой».

Марта шагала за Мелани уже не так бодро, как утром. На время она даже забыла о вчерашней слежке. Она думала о том, где достать двадцать тысяч. Десять надо было заплатить на этой неделе. Уже знакомый водитель отвёз её в отель. И снова Марте показалось, что какой-то мужчина в фойе очень внимательно проводил её взглядом.

«А вот ничего тебе не светит, – усмехнулась мысленно Марта, – сама пока без денег».

21.

Утром следующего дня Алекс почувствовал себя таким разбитым, что не хотелось ни вставать, ни идти в ванную. Кондиционер всю ночь громко шумел, пытаясь нейтрализовать уличную жару, и Алекс время от времени просыпался от его шума.

Стрелки часов лениво ползли по циферблату, как будто не желая включаться в деловой ритм Лагоса. За окном ездили машины, в коридоре горничные шумели пылесосами, но встреча была назначена на десять, поэтому Алекс мог позволить себе поваляться в постели. Он ткнул кнопку на пульте и на экране телевизора появился постаревший Джо Кокер со своей знаменитой песней You break my heart («Ты разбиваешь мое сердце»). Он, как и в молодости, жестикулировал рукой, был таким же небритым, но было видно, что певец очень сильно постарел.

«Хорошая песня, – подумал Алекс, – о любви. Когда-то эта песня вызывала определенные ассоциации. Теперь некому сказать «Ты разбиваешь мое сердце», да и Кокеру тоже не к лицу петь песни о любви, в таком возрасте пора уже о здоровье думать, а не о женщинах».

Но песня была хороша, а Джо Кокер очарователен.

Алекс вспомнил вчерашнюю встречу и вновь вернулся к мысли о Марте.

«Какое тебе дело, старый дурак, до женщин – ухмыльнулся Алекс, – ты же так же смешон, как и великий Джо Кокер. И все же, жаль, если Марта попадет в руки аферистов».

Алекс потянулся к телефону, пытаясь вспомнить, куда дел карточку Нупалы, но телефонный аппарат неожиданно издал жалобный звук, изображая звонок, и Алекс взял трубку.

– Алекс, это Мухаммед, за тобой заедут через полчаса, ты будешь готов? Мой водитель будет ждать тебя в фойе. Мне надо уточнить некоторые детали.

Алекс присел на кровати и убавил звук телевизора.

– Да, я спущусь. А мы сможем поговорить в нормальной обстановке?

– Это я тебе обеспечу, я обещаю. И теперь поговорим конкретно.

– Хорошо. – Алекс заставил себя встать и направиться в ванную.

Уже через пятнадцать минут он, гладко выбритый и свежий, готов был предстать перед окружающими как истинный английский джентльмен. Оставалось выпить утреннего чаю с молоком.

В фойе вкусно пахло из ресторана, где подавали завтрак, включенный в стоимость отеля, но Алекс прошел в бар и заказал себе чаю с молоком. С тех пор, как он стал гражданином Великобритании, он перенял некоторые традиции этой страны, и они стали ему нравиться. Алекс сел за небольшой столик, откуда можно было увидеть водителя Мухаммеда, если тот войдет. Опытный глаз отметил несколько человек, сидящих в разных углах фойе и делающих вид, что читают газеты. Странно, шпики во всех странах мира всегда имеют в своем арсенале газеты, возможно, их им выдают на работе вместе с фотографией человека, за которым надо следить. Он умышленно резко встал из-за стола и заметил, что края газет отогнулись и на него бросили взгляд со всех концов зала.

«Даже чаю попить не дадут!» – сказал себе Алекс. Такого пристального внимания к своей персоне он не замечал давно. Неужели генерал Абубакар приходил сюда, чтобы организовать за ним такую слежку? Он мог бы это сделать, не выходя из своего кабинета. Тогда зачем же он приезжал? И кто был второй человек, приезжавший с ним?

В фойе появился водитель Мухаммеда, и Алекс дружески помахал ему рукой. Шпики не шевелились, только поменяли позы. Вероятно, они выучили все газетные статьи наизусть.

Он допил чай и прошел к машине. Странно, никакого движения за спиной, и когда машина тронулась, он не увидел никаких других автомобилей. Дорога была свободна, и они быстро доехали до виллы Мухаммеда.

Хозяин встретил его во дворе и жестом пригласил в другую машину: бронированный «Хаммер» желтого цвета. Мухаммед любил яркие цвета, поэтому Алекса не удивил его выбор.

– Мы куда-нибудь поедем? – спросил он.

– Ты не против, если мы покатаемся по заливу?

– Вовсе нет. Особенно если над нами не будет неопознанных летающих объектов. А то я не хочу оказаться захваченным инопланетянами.

Мухаммед не понял юмора в его словах, но поспешил заверить его, что планеров сегодня не должно быть.

Через десять минут «Хаммер» в сопровождении двух джипов охраны оказался в частной гавани, где стояла яхта Мухаммеда.

– Здесь мы поговорим без свидетелей. На этой яхте нечего опасаться. И к тому же мы уплывем подальше от берега.

Алекс оценил изобретательность своего партнера. Тот был докой в вопросах конспирации и вполне понимал, что эта сделка очень опасна.

– А ты хорошо всё придумал, достойно уважения, – сказал Алекс. – Умный ход.

Яхта была внушительного размера: обивка из красного дерева, хромированные иллюминаторы. Можно было подумать, что она принадлежит кинозвезде, а не нигерийскому торговцу оружием.

– Здесь будет гораздо спокойнее, – заверил его Мухаммед и пригласил в каюту обитую бархатом. Двойные двери закрылись за ними, и яхта отплыла от берега.

– Ты уверен, что здесь безопасно? – на всякий случай спросил Алекс. – Я повсюду замечаю, что за мной следят.

– Это спецзаказ, – улыбнулся Мухаммед, похлопывая по стенам. – Мало того что эта каюта имеет звукоизоляцию, на яхте установлены специальные подавители звука, то есть, если даже нас будут подслушивать сверхчувствительные устройства с воздуха, они услышат полную тишину, не будет даже шума моторов. К тому же яхта постоянно будет перемещаться, чтобы исключить особо точную настройку.

Алекс удобно расположился в кресле и достал трубку.

– Я могу здесь покурить? – спросил он.

– Чувствуй себя как дома. Мои покупатели рады, что ты можешь предложить то, что они заказывали. Особенно они рады ракетам. Мы еще поговорим о цене, но как будет происходить доставка?

– Вариантов много, – объяснил Алекс, – в конце концов, можем использовать проверенный вариант, – пиратов. Они как бы захватят корабль и перегрузят ракеты. А на корабле будут предупреждены, кому и когда сдаваться. Только меня очень беспокоит то, что эти ракеты очень опасны. Я понимаю, что имя покупателя ты мне не назовешь, но ты же знаешь, какая дальность у этих ракет. К тому же, как они собираются их использовать, с какими носителями?

Мухаммед не отвечал, он перебирал четки и думал.

– Ты ведь знаешь, что я не религиозный фанатик, да, я мусульманин, но я думаю только о деле, а не каком-нибудь походе против неверных. Если люди готовы заплатить, я с удовольствием продам им то, что они хотят. А как они будут это использовать, я не знаю. И тебе тоже не обязательно знать.

– Но это оружие, которым можно развязать очень большую войну. И каким бы эгоистичным и корыстным ни был человек, он не может оставаться в стороне от мировых проблем.

– Алекс, я давно тебя знаю, а разве то, что ты продал два года назад, служило для мира? Ты получил деньги, а там люди убивали друг друга.

– То были автоматы, – попробовал возразить Алекс, который давно уже мучился от мыслей, что способствует убийствам.

«Но если не я, они найдут кого-нибудь другого, который даст им в два раза больше, и ничего не изменится, они так же будут стрелять друг в друга», – пытался он успокоить самого себя, но это мало действовало, всё больше укрепляя мысль покончить со своей деятельностью раз и навсегда.

– Какая разница, – прервал размышления Алекса Мухаммед, – оружие служит только одной цели – убивать. Странно, что ты об этом забыл. Думаешь, я не нарушаю законов Аллаха, когда продаю оружие? Деньги – это самое большое зло, но без них невозможно ничего. Если даже я захочу сделать дело угодное Аллаху без этих грязных бумажек у меня ничего не получится. Можно годами молиться, а можно построить храм, но второе делается за деньги.

Алекс глубоко затянулся дымом. Он никогда прежде не слышал от Мухаммеда философских речей. Алекс был согласен с его рассуждениями, вполне понимая, что это всего лишь самоуспокоение человека, совершающего преступление.

– Интересные рассуждения, – произнес он, – только все это правильно до определенной степени. Когда используется такое мощное оружие, есть риск уничтожить все человечество. Тогда некому будет строить храмы.

– Я согласен, Алекс, но давай не будем об этом. Я предполагаю, что сумма, которую ты получишь от этой сделки, может оказаться такой крупной, что ты подумаешь, не бросить ли этот бизнес.

– А ты выйдешь из бизнеса после этой сделки?

– Я не выйду. – Мухаммед медленно говорил, тщательно подбирая слова. – Я даю работу многим людям, которые связаны с этим. И они зависят от меня. А ты одиночка, от тебя не зависит никто, ты свободен.

– Да, возможно, ты прав.

– Тогда давай перейдем к делу, – усмехнулся Мухаммед. – Мы должны сейчас договориться о деталях. Заказчика устроили твои условия, но он просит 25 процентов скидки.

Алекс знал, что Мухаммед не может работать без скидок, это была его манера, стиль жизни, он должен уменьшить цену хотя бы на один цент, иначе он будет считать себя обманутым.

– Это очень сложно сделать, – ответил Алекс, – в лучшем случае я смогу уменьшить сумму на два процента, и для этого мне придется связываться с продавцом.

– Ответ нужен завтра, но два процента слишком мало.

После недолгих препирательств, партнеры договорились о скидке в 6 с половиной процентов, но для этого Алексу нужно было связаться с продавцом и объявить о готовности покупателя к сделке.

– Платежи делаем по прежней схеме? – спросил Мухаммед.

– Частично, есть пара новых фирм со счетами в Лихтенштейне, – ответил Алекс. – Я ознакомлю тебя с финансовой схемой, но это будет завтра. Лишь бы никто нам не помешал, вчера я видел в своем отеле генерала Абубакара.

– Кого? – насторожился Мухаммед. – Я могу справиться с кем угодно в этой стране, но Абубакар мне не по зубам. Удивительно, что он приехал в твой отель. Он был один?

– С ним был еще один человек, похож на европейца или американца. Но я видел их только издалека.

Алекс не стал говорить ему о своей встрече с Нупалой, но снова вспомнил о Марте.

«Надо обязательно позвонить Нупале, когда вернусь в отель», – подумал он.

– Что же, – Мухаммед встал из-за стола. – Надеюсь, что завтра мы обсудим последние детали, а сегодня будь начеку, мне тоже не нравится эта ситуация.

Яхта резко развернулась и направилась к берегу. Мухаммед с Алексом вышли на палубу и подставили лица свежему морскому ветерку. В контрасте с разговорами об убийствах, оружии и войне, солнечный день и шум воды под бортом усиливали своё умиротворяющее воздействие многократно.

«Надо бы остановиться и просто пожить», – подумал Никльби.

На берегу Алекса ждала машина, которая забирала его из отеля, а Мухаммед уехал на другом автомобиле. На дороге почти не было машин, и они добрались до места необычно быстро.

Он вспомнил, что хотел позвонить Нупале, чтобы узнать о Марте, с этим нельзя откладывать. Администратор вежливо улыбнулся, но не раскланялся, как делал это прежде.

Алекс поднялся в свой номер и, не переодеваясь, сел к телефону. Он набрал номер и, услышав голос Гванди, спросил:

– Нупала, мне нужно кое-что узнать у тебя об одной женщине…

Он не успел договорить, в дверь постучали, стук был настойчивым. Так обычно стучат полицейские или спецслужбы.

– Я перезвоню позже, – сказал Алекс. Он осмотрел комнату, чтобы убедиться, что все необходимое давно упрятано в компьютер в закодированном виде, а сами документы он уже отдал Мухаммеду при встрече.

За дверью стояло два человека в полицейской форме, а чуть поодаль вооруженные солдаты в масках. До чего же он не любил эти спектакли.

– Простите, мистер Никльби, но мы должны осмотреть ваш номер.

Полицейский сделал несколько шагов к дивану и с уверенностью отодвинул одну из подушек. За ней лежал пакетик, который полицейский продемонстрировал окружающим.

– Это героин, – торжествующе сказал он. – Мистер Никльби, вы арестованы.

Алекс не пытался сопротивляться. Этот спектакль был, очевидно, кем-то тщательно спланирован, и теперь надо было приготовиться правильно вести защиту. В конце концов, он мог обратиться к тому же Мухаммеду, чтобы тот нашел ему адвоката или вмешался по своим каналам.

– Я не знаю, что это такое, этот пакетик не принадлежит мне, – сказал он.

Один из полицейских отрыл портфель Никльби, но не найдя в нем ничего интересного, решил захватить с собой компьютер Алекса.

Когда Алекса проводили до машины, администратор молча стоял, не обращая ни на что внимания. Было понятно, что он был в курсе происходящего и не хотел вмешиваться.

Когда машина отъехала от отеля, Алекс ощутил некоторую досаду оттого, что не успел поговорить с Нупалой. Впереди ждала неизвестность, и он постарался взять себя в руки. Он глубоко вдохнул, закрыл глаза и начал произносить мантры, которым его когда-то учили буддийские монахи.

22.

Чужая обстановка очень удручала и давала ощущение полного дискомфорта, как телесного (Марта не могла расслабиться здесь и находилась в постоянном напряжении), так и морального. Марте не нравилось, как складываются её дела. Она готовилась приехать, перевести деньги на свой счёт и уехать домой обладательницей огромного состояния. Откуда ей было знать, что бумажная волокита продлится так долго, да ещё потребует дополнительных вложений. Она не стала переодеваться и, сев в кресло, еще раз решила проанализировать прошедший день. Марта изрядно потратилась на нотариуса, кроме того, ей предстояло найти большую сумму за услуги фирмы Нупалы. Одно успокаивало: игра стоила свеч. Двадцать тысяч можно будет найти, в конце концов, она могла бы попросить у Винсента, он ей никогда не откажет.

Она машинально открыла сумочку, посчитала оставшиеся деньги и решила напоследок пройтись по магазинам. Когда еще она сможет привезти сувениры из Африки? К тому же ей предстояло зайти в агентство и заказать билет на следующий день.

– Надо позвонить домой, – подумала она.

Голос Анжелы в трубке был необычно взволнованным.

– Что случилось, мам, ты в порядке? – спросила дочь.

– Да, а что может со мной случиться? Почему ты спрашиваешь?

– Тебя… – дочь замялась, – тебя тут спрашивали… кажется из полиции, какой-то детектив. У тебя правда все в порядке?

– Какой еще детектив? Что ему было нужно?

– Не знаю, он просто спрашивал, куда ты уехала и зачем. Я сказала, что у тебя дела в Нигерии, а какие – не имею понятия. Мам, а может быть, это папа что-то натворил? Может, он связался с бандитами… эти деньги… откуда они на его счёте? Почему нами теперь интересуется полиция? Объясни, мам… Я очень боюсь за тебя…

– Так. Для начала успокойся, доченька. Ты знаешь отца, он бы ни за что не связался с бандитами. Деньги эти из других источников. Я не знаю каких, но уверена, законных. Со мной всё хорошо, я скоро буду дома. А детектив, видимо, просто что-то проверяет. Ничего страшного. Подруга ещё у тебя?

– Да, она будет у нас до твоего приезда. И Ян часто звонит, – Анжела начала успокаиваться.

– Вот и хорошо. Вечером никуда не ходите. И не забывайте запирать дверь. Будь умницей, я уже подписала необходимые документы, буду со дня на день, – как можно увереннее и спокойнее сказала Марта, хотя сама разволновалась не на шутку.

– Но мы собрались потанцевать, в клубе сегодня ди-джей Барт Классен с релизом On the Move.

– Сходите в следующий раз на своего Классена.

– Но, ма-а-ам, – недовольно протянула в трубку Анжела, – ты же сама сказала, что всё в порядке, почему нам надо запираться и сидеть дома? Ян с Мариам тоже идут…

– Ладно-ладно, не ной, если Ян с вами, то идите. Только пусть он потом отвезёт вас домой. И никаких спиртных напитков. Слышишь меня? Что тебе привезти в подарок?

– Ничего мне не надо, мама, приезжай скорей, – зазвучал голос довольной дочери, мысленно уже примерявшей наряды на вечер.

После разговора на душе у Марты остался неприятный осадок.

«О каком детективе рассказала Анжела? Что ему нужно было? И как мой приезд сюда, слежка за мной и визит детектива к Анжеле могут быть связаны друг с другом? Связь, определённо, есть. Что-то здесь нечисто. Я подумаю об этом потом, иначе снова разболится голова», – Марта потёрла виски и решила отправиться за сувенирами, чтобы отвлечься от неприятных мыслей.

Подойдя к стойке администратора, она остановилась и спросила, как доехать до агентства авиабилетов и где можно купить сувениры или подарки.

– Если у вас билет с открытой датой, мы можем позвонить в агентство и забронировать вам место. Когда вы хотите улететь?

Марта назвала дату, и ей забронировали утренний рейс через Каир. Она улыбнулась сама себе и с сожалением подумала, что теперь проделает обратный путь без своего приятного попутчика.

– Кстати, – сказала она, – я видела вчера в отеле одного человека, его зовут Алекс Никльби. Он тоже живет в этой гостинице?

Администратор замялся и для вида порылся в журнале. Было заметно, что он делает это искусственно.

– Нет, никого под такой фамилией у нас нет. Вероятно, вы ошиблись.

– Но я…– Марта остановилась, заметив, что молодой человек, которого она видела прежде в фойе, подошел вплотную и прислушивается к их разговору.

– Хорошо, а как мне добраться до центра? – спросила она голосом уверенной в себе женщины.

– Вас может довезти микроавтобус отеля. Как раз через пять минут он должен отправиться.

Марта решила выйти из отеля, поскольку следивший за ней начинал раздражать.

«Почему ему разрешают просто так сидеть в фойе, он же явно за мной следит, неужели надеется, что я хожу с миллионами в сумочке? Может, стоит пожаловаться администратору?» – подумала она.

Микроавтобус заполнялся гостями отеля, некоторые были с чемоданами, одна дама везла в корзиночке забавную кошку с пышным бантом на шее. Марта села напротив нее, но неожиданно ощутила на себе чей-то взгляд. Да, молодой человек был уже в машине. Он сидел у окна и делал вид, что непринужденно смотрит на дорогу.

«Жаль, что я не пожаловалась на него, – подумала она, – но если он пойдет за мной, я точно сдам его в полицию».

Чернокожий весельчак-водитель обернулся к пассажирам и сказал:

– Господа, меня зовут Иборо, и мы сейчас поедем в аэропорт, а тем, кто хочет погулять по центру, нужно выйти раньше. Обратно я буду ехать через час, то есть, если вы захотите дождаться меня, приходите на то же место. Если часа покажется для прогулки мало, то я буду там же еще через час. То есть каждый час в течение дня. Последний рейс в 22 часа.

Машина тронулась, и за окном замелькали ветхие лачуги, покосившиеся рекламные плакаты, а иногда возникали помпезные виллы или огромные здания из стекла из бетона.

– Лагос – большой город, – продолжал водитель, – здесь живет тринадцать миллионов человек, город растянут вдоль залива и располагается на островах.

«Боже мой, тринадцать миллионов, это почти столько же, сколько во всей Голландии», – подумала Марта. Она уже стала забывать о молодом человеке, следившем за ней в отеле.

– Обязательно купите деревянные статуэтки, – продолжал водитель. – Они продаются повсюду, а на открытых рынках вы даже можете посмотреть, как работают резчики по дереву.

– Я высажу вас у торгового комплекса «Фаломо», я приеду именно сюда, – обратился он к Марте. – Если потеряетесь, просто скажите «Фаломо», и вам покажут, как сюда пройти. Открытые рынки тоже недалеко. Только будьте осторожны с сумочкой, здесь много воров, лучше, перекиньте ремешок сумки через голову, чтобы ее не могли у вас выхватить.

Марта поблагодарила водителя и вышла из машины. Молодой человек двинулся, было за ней, но Марта так строго посмотрела на него, что тот остановился и сделал вид, что у него развязался шнурок.

«Ну, держись, – Марта рассердилась не на шутку. – Я тебя сдам в полицию при первой же возможности».

Она осмотрелась по сторонам, но полиции не было видно нигде. Толпы людей в самых разнообразных костюмах сновали повсюду. Уличные торговцы предлагали холодную воду, пепси-колу в банках, сигареты, статные женщины в цветастых платьях грациозно несли на головах огромные подносы с товарами. Здесь можно было купить абсолютно все, улица была сплошным супермаркетом под открытым небом.

Несколько оторопев от обилия людей и товаров, Марта решила скрыться в торговом центре, где было прохладно и не было такого количества людей, но очень скоро, убедившись, что там продается то же самое, что и во всех магазинах мира, она снова вышла на улицу.

– Мадам, купите платок, это настоящий африканский батик, ручная роспись, – обратился к ней худощавый торговец с множеством платков на руке. – Посмотрите, это настоящее африканское искусство. Я дешево отдам.

Платки были красивыми, и Марта купила пару, едва оторвавшись от назойливого торговца. Она хотела найти деревянные статуэтки, про которые ей говорил водитель. Действительно, статуэтки из черного дерева были бы прекрасным сувениром из Африки.

Она прошла вдоль витрины магазина и увидела отражение человека, следившего за ней в отеле.

«Опять меня нашел! – возмутилась она. – Ну, я тебе покажу!».

Она ускорила шаг, расталкивая торговцев, наперебой предлагавших ей всякую всячину. Она шла, не оборачиваясь, но, чувствуя, что мужчина не отстает от нее. Чтобы перевести дух, она остановилась возле торговца кастрюлями и сковородками, краем глаза высматривая своего преследователя. Тот стоял неподалеку и делал вид, что хочет купить статуэтку жирафа в соседней лавке.

Марта подержала сковородку, оценивая ее вес, потом расплатилась за нее и нырнула в ближайший переулок. Здесь почти не было людей, и, если бы она знала здесь проходные дворы, она бы легко ушла от своего преследователя. Но она была чужой в этом городе. Извилистые улочки, переполненные мусорные баки – она не замечала куда бежит, но ей очень хотелось оторваться от человека, который преследовал ее с самого отеля. Марта спряталась за аркой, прижимая к груди сковородку. Улица была пуста, только черная кошка выползла из мусорного бака, бросила на Марту безразличный взгляд и поплелась дальше.

Марта попробовала выйти из своего укрытия и вдруг увидела перед собой своего преследователя. Она вскрикнула от неожиданности и ударила его по голове сковородой. Мужчина упал, а Марта в ужасе бросила сковородку и помчалась по многочисленным переулкам, не видя перед собой ничего. Когда она, наконец, остановилась, начинало темнеть. Она была на незнакомой улице и, кажется, забыла название торгового центра, где должна была ждать микроавтобус отеля.

– Муртала, – произнесла она первое пришедшее на ум слово, и ту же вспомнила, что так назывался аэропорт «Муртала Мухаммед».

Навстречу развязной походкой шли трое чернокожих, один их них держал на плече магнитолу, и все трое подплясывали под громкую музыку, несущуюся из динамиков.

– Скажите, – попробовала обратиться к ним Марта, – вы не знаете, где находится торговый центр?

– А у вас есть деньги, мадам? Зачем вам торговый центр? Мы можем вам магнитолу продать. Всего пять тысяч баксов.

– Вы меня неправильно поняли, – голос Марты задрожал, – мне нужно там дождаться микроавтубуса.

– А кто тебе мешает? – ухмыльнулся один из них. – Жди, а сумочку отдашь нам.

Марта вцепилась руками в свою сумочку, но нападавшие, естественно, были сильнее. Когда она летела на землю от удара сильной руки, ей показалось, что ее жизнь подошла к концу.

Мантры плохо помогали, Алекс то и дело отвлекался: в голову лезли неприятные мысли, связанные с предчувствием беды и осознанием того, насколько сильно он сейчас влип.

«Зачем нужно было подкладывать наркотики? – думал он. – Если это люди Абубакара, то они могли бы предъявить другие обвинения или придумать что-то более изощрённое, нежели этот примитивный приём. Значит, им нужен был повод, чтобы задержать меня, а примитивизм трюка только подчеркнул пренебрежение Абубакара к справедливости обвинения и его безграничное превосходство над законом».

Борьба с наркотиками велась в Нигерии давно, и по местным законам за это могли дать срок от пяти лет до пожизненного заключения. Кто, кроме Абубакара, мог сыграть с ним такую шутку?

Машина въехала в крытый двор, ворота закрылись, и Алекса попросили выйти. Здание не было похоже на полицию, оно напоминало скорее военную казарму: серый камень стен, окна с решетками и вышки с вооруженными людьми на них.

«Мрачновато тут, в этот раз вряд ли удастся отделаться одним испугом, – подумал Алекс, уловив молчаливое безразличие взглядов охранников.

Его провели по длинному коридору с тусклым освещением и толкнули в камеру, где было настолько темно, что Алекс едва нащупал деревянную кровать. Он присел на нее и стал ждать своей участи.

Ждать пришлось недолго. Его снова вывели из камеры и отвели в большую комнату с деревянными стульями и отполированным столом. От непривычно яркого света Алекс сначала зажмурился, но постепенно его глаза привыкли к свету, и он увидел офицера в мундире нигерийской армии.

– Меня зовут полковник Сандерс, – представился офицер. – Вы, наверное, догадываетесь, зачем вас сюда привезли?

– Понятия не имею, – парировал Алекс. – Мне подкинули наркотики и привезли сюда, хотя я являюсь британским гражданином и имею право обратиться за помощью к своему послу. Я надеюсь, что это просто ошибка.

– Мы тоже надеемся, мистер Никльби, что вы не допустили ошибку. Но об этом вы должны рассказать сами. Я имею в виду цель вашего визита в Нигерию, – он помолчал, пытливо вглядываясь в лицо Алекса. – Кстати, Нигерия давно не колония Великобритании, это независимая страна, так что не надо со мной разговаривать как с колониальным воякой.

– Простите, мистер Сандерс, – сказал Алекс. – Но я не имею никакого отношения к наркотикам, а цель моего визита вы знаете.

– И какова она? Только не говорите, что вы независимый кинопродюсер.

– И это тоже, – заметил Алекс. – Разве я не могу навестить своих старых друзей в Лагосе?

– Торговца оружием Мухаммеда? – переспросил Сандерс. – Это ваш друг? Может вы скажете, что прилетели к нему побеседовать о новинках кино или обсудить с ним новый сценарий? Только не держите меня за идиота. Я терпеть этого не могу.

– Я не имею понятия, чем он занимается. Просто он пригласил меня в гости, вот и все.

– И о чем же вы разговаривали?

Алекс положил ногу на ногу и принял непринужденную позу.

– О жизни в Нигерии, о погоде, хорошем вине, о женщинах. А о чем вы говорите со своими друзьями?

– Вы здесь не для того, чтобы задавать мне вопросы, – взвизгнул полковник. – Если не хотите получить пожизненный срок за наркотики, отвечайте по существу.

Несмотря на то, что Сандерс еле сдерживался, чтобы не наброситься на Алекса с кулаками, тот не подумал менять позу человека, ведущего обычную светскую беседу. Ни один мускул на лице не выдал его внутреннюю тревогу.

– Вы можете спросить у самого Мухаммеда, если вам интересно, – продолжил он.

Сандерс замолчал и нервно заходил по комнате, затем повернулся к Алексу и произнес:

– Мухаммед скрылся, его нет нигде, и это говорит не в его пользу.

– Не знаю, – попробовал выразить удивление Алекс, – если человека нет дома, это не значит, что он скрылся. Может… он уехал в отпуск. Зачем ему прятаться? Мухаммед – влиятельный человек.

– Мы это выясним. – Лицо полковника приобрело невозмутимое выражение. – Мы знаем о цели вашего приезда. Сейчас наши специалисты исследуют содержимое вашего компьютера, и мы сможем перейти к конкретному разговору. А пока вы находитесь здесь за незаконное хранение наркотиков.

Алекс знал, что как только его компьютер попытаются изучить, пытаясь подобрать пароли, все содержимое будет полностью уничтожено. Специальная программа, защищающая от взломов, служила своеобразным чистильщиком всех файлов. В итоге, когда к компьютеру подберут ключи, он будет абсолютно чист.

Конечно, там хранилась и нужная информация, но ее копии были и в других местах в зашифрованном виде, и при необходимости Никльби мог легко всё восстановить.

– Спасибо за заботу, но недавно я сам почистил память компьютера – вирусы, понимаете ли, – сыронизировал Алекс.

– Мы разберемся, – еле сдерживая гнев, прошипел полковник. – Сейчас с вами поговорит еще один человек. Я оставлю вас наедине.

В комнату вошел европеец в гражданском костюме и галстуке. Странно было видеть здесь в жаркой Африке белокожего человека в темном костюме, застёгнутом на все пуговицы. Это могло быть либо пижонством, либо униформой.

Вошедший мужчина несколько минут помолчал, пристально глядя на Алекса.

– Здравствуйте, Алексей, – наконец произнес он. – Мы можем поговорить с вами откровенно? Это в ваших интересах.

– Послушайте, – возмутился Никльби, – а в ваших интересах дать мне телефон, чтобы я мог связаться с британским послом и объяснить, что здесь происходит. Я не имею понятия ,кто вы такой, но вы похожи на европейца и понимаете, что это нарушение прав человека.

Мужчина пренебрежительно сморщил нос, слушая тираду Алекса.

– Ой-ой-ой… Прекратите. Будто вы не понимаете, куда попали. Давайте без этих сказок. Я пока не хочу применять к вам специальных методов воздействия, думаю, мы всё решим цивилизованным путём. Повторю, в ваших интересах открыть нам детали сделки с Мухаммедом. Особенно это касается стратегических ракет.

Алекс молчал. Он понимал, что так называемые «специальные методы воздействия» означали использование наркотиков и психотропных средств, но он даже в этой ситуации не открыл бы никаких фактов, поскольку работал через посредников, которые были вне досягаемости. Очевидно, это было понятно и тем, кто его арестовал, но угрожать и запугивать было в подобных случаях нормой.

– Вы уже не так молоды, – продолжал европеец, – и можете не выдержать ни тюремных условий, ни допросов. Поэтому будьте разумны, не стройте из себя супермена. Вам всё равно придётся во всём сознаться. Подумайте, как это произойдёт. Либо сейчас, когда вы целы и невредимы, либо потом…

– Я не понимаю, что вы хотите узнать? – прервал его Алекс, не желая дослушивать, что будет после этого «потом»: его собеседник явно входил во вкус и знал не понаслышке то, о чём рассказывал. – Если у вас есть конкретные обвинения, предъявите мне их в суде. И еще: я отказываюсь разговаривать с вами без адвоката.

– Ну, что ж, – мужчина нервно зашагал по комнате, – вы сами сделали свой выбор. Только не думайте, что у нас нет способов воздействия на вас.

Он вызвал охрану, и Алекса отвели обратно в камеру.

– Ваша сообщница под наблюдением, и очень скоро нам станет все известно, – бросил мужчина вслед Алексу.

Сначала смысл последних слов не дошел до него, но, оказавшись в камере, Алекс стал анализировать сказанное. Какую сообщницу они имели в виду? Или эти ребята действительно что-то напутали. И вдруг его осенило. Они видели его в аэропорту с Мартой, неужели они приняли ее за его сообщницу? Впервые за много лет Алекс ощутил настоящий страх, и этот страх – не за себя, а за другого человека. Если они начнут что-то копать, у Марты могут быть крупные неприятности. Возможно, они уже начались. Алекс попробовал успокоиться, но это ему плохо удавалось.

Дверь камеры отворилась без стука, и охранник положил на стол металлическую миску с какой-то похлебкой. Алекс не стал притрагиваться к ней: один запах, исходящий из миски, вызывал тошноту. Постепенно глаза привыкли к темноте, и он рассмотрел стоящее в углу камеры ведро. Очевидно, оно выполняло функцию туалета.

Алекс встал и походил по камере, потом снова сел и попробовал проанализировать ситуацию.

«Марта, – подумал он. – Этой женщине очень не повезло. И это по моей вине».

24.

– Миссис, миссис, вам плохо? Бенсон уже побежал звать полицейских…

Марта открыла глаза и увидела наклонившегося к ней чернокожего мальчика, который старательно тряс её за плечи.

– Миссис ограбили? – мальчик увидел, как Марта машинально стала ощупывать плечо, на котором висела сумочка, – Бенсон приведёт полицейских.

Марта с трудом стала соображать, голова болела, видимо, её сильно ударили, да ещё и упала неудачно.

– Боже мой, в сумке все деньги, сотовый телефон, ключи от номера…– Марта стала припоминать все свои потери.

На улице уже было темно.

– Сколько тебе лет? И что ты так поздно делаешь на улице? – по-матерински зачем-то поинтересовалась Марта.

– Мне уже 12, а сейчас только половина девятого. Вставай, миссис, я помогу.

Послышались приближающие шаги. Марту подхватили под руки и помогли подняться.

– Я вызвал полицейских, они скоро будут, – проговорил мальчик постарше, которого, видимо, звали Бенсоном.

Марта не знала, что делать и куда идти. Разумнее всего было дождаться полицейских на месте преступления.

– Вам нужна помощь? Может надо к врачу? – поинтересовался Бенсон, глядя, как Марта сморщилась от боли.

– Нет, ребята, спасибо вам, я в порядке, всё пройдёт.

– Мы нашли её здесь, миссис ограбили и сильно ударили, мы не видели, кто это, – протараторил младший подбегавшему полицейскому, – мы пойдём…

Мужчина в форме не ответил, он подошёл и заглянул Марте в лицо.

– Туристка? – строго спросил он, будто обвиняя её в преступлении.

– Нет, я по делам в Нигерии, хотела вот подарки детям купить перед отъездом, – почему-то стала оправдываться Марта.

Она подняла с земли платки, купленные недавно, и вспомнила про того парня, которого огрела сковородой.

«Интересно, живой он? Ну и денёк сегодня, – подумала она, – час от часу не легче».

– Где вы остановились? – спросил полицейский.

Весь его недовольный вид красноречиво выражал смесь презрения с негодованием, которую Марта прочла, как «приехали в нашу страну, ходите тут, где ни попадя, влипаете в неприятности, а мне разбирайся потом, а дома меня ждёт бутылочка холодного пива и горячая подружка, а по телевизору сегодня матч».

– В конце концов, это же ваша работа! – вспылила Марта, готовая расплакаться.

– Я же ничего вам не сказал, я только спросил, в какой гостинице вы проживаете, – удивился полицейский, – успокойтесь, миссис.

– У меня украли сумочку, понимаете? А там последние деньги, мне теперь нечем за гостиницу расплачиваться, и эти ваши дурацкие статуэтки не купить, и паспорт мой…– Марта разревелась, не в силах сдерживать эмоции.

Ещё несколько дней в этой ставшей ненавистной Нигерии она просто не выдержит. А без денег и паспорта ей не улететь домой.

– Всё будет хорошо, успокойтесь, сейчас вам надо заполнить кое-какие бумаги, просто формальность, – лицо полицейского смягчилось, видимо, он был из числа тех мужчин, которых трогают женские слёзы.

Он подхватил Марту под локоть и повёл в свою машину. Женщина успокоилась и вытерла слёзы, укоряя себя за слабость. Машина патрульного вскоре остановилась у полицейского отделения, где Марту провели в кабинет с беспорядочно стоящей мебелью и грудами бумаг на столах.

Мужчина средних лет с густыми, небрежно торчащими во все стороны усами сидел за столом, обложенным папками, и тянул кофе из кружки. Запах кофейной гущи и корицы висел в воздухе, и у Марты заурчало в желудке. Усатый равнодушно оглядел женщину, расспросил её о случившемся, зевая и отхлёбывая в паузах свой кофе, попросил записать всё на бумаге и расписаться. Затем он так же бесцеремонно втянул в себя остатки из кружки, причмокнул и вытер усы рукавом.

– Когда вы найдёте хулиганов? – обречённо спросила женщина, осознавая, что с таким равнодушием к делу – никогда.

В отделении послышалась отборная брань, и вновь пришедший полицейский впихнул в двери двух раскрашенных проституток в ярких одеждах.

- А, девочки! Снова вы! Я же просил вас не хулиганить и не связываться с наркотой. Чего такие непослушные? – поросячьи глазки «усатого» заблестели, он встал со своего места и пошёл навстречу путанам.

В ответ ему снова посыпалась брань и хихиканье. Марта поморщилась, ей захотелось поскорее попасть в номер и принять душ, чтобы смыть мерзкое состояние.

– Я отвезу вас в гостиницу, моё дежурство закончилось, – сказал тот полицейский, что привёз Марту в отделение, – где вы остановились?

– «Шератон», буду очень вам признательна, потому что у меня нет денег на такси…

Они вышли на улицу, где было уже совсем темно, но всё ещё так же душно, как днём, сели в машину и через пятнадцать минут были у отеля.

– Вы не переживайте, их обязательно найдут, это район Гарба Али, он там каждую собаку знает, а мне он кое-что задолжал… Так что… Думаю, завтра-послезавтра вам вернут ваши документы и остальное, – полицейский подмигнул Марте, выходившей из машины.

– Я очень вам благодарна, мистер полицейский…

– Меня зовут Нводо, а вы больше не плачьте, мэм.

«Неужели сегодняшний день, наконец, закончится? И наступит завтра, которое будет лучше», – думала Марта, проходя через фойе.

Она объяснила администратору, удивленно осмотревшему её с ног до головы, зачем ей нужен второй ключ от номера, ватной походкой добралась до кровати и плюхнулась на неё вниз лицом.

Головная боль, смешанная с чувством страха и одиночества, сжимала своими костлявыми пальцами виски Марты. Ей хотелось плакать, но слёз не было. Острая необходимость сильного плеча и мужской поддержки разрядом прошла через сознание и душу женщины. Какой же маленькой и беззащитной казалась она себе в этой чужой стране! Как же ей сейчас хотелось почувствовать рядом мужчину. Она удивилась себе, но сейчас вместо образа Ханса, который постоянно раньше являлся ей в подобных ситуациях, воображение нарисовало… лицо Алексея… Марта задержала дыхание, соображая, в какой момент мысли об её новом знакомом, с которым она, скорее всего, уже больше не увидится, могли вытеснить желание ощущать рядом своего Ханса. Ей живо вспомнилась улыбка Алекса, его глубокий взгляд и, самое главное, то состояние уверенности и спокойствия, которые она ощущала в его присутствии. Какая-то живая мощь и мужская сила духа исходили из каждого его движения и слова. Именно этого Марте сейчас так недоставало.

«Я должна быть сильной и всё суметь!» – внушала она себе.

«Ты всего лишь хрупкая былинка, тебя сломает первый же порыв ветра», – исходило изнутри.

«Этот полицейский… Нводо… он разыщет воров, я улечу домой, возьму денег, оформлю наследство, и жизнь наладится».

«Глупая, он просто утешил тебя, ты здесь застряла надолго и у тебя серьёзные проблемы, может, даже окажешься в тюрьме», – перечил внутренний голос.

«Так, хватит!» – Марта встала, встряхнула головой, выпила обезболивающее и приняла холодный душ.

«Нечего нюни распускать. Всё будет хорошо».

Она легла в постель, но уснуть не смогла. Она думала об Алексее, в голове её невольно возникали мечты, в которых присутствовал он.

– Завтра же позвоню ему и поговорю. Просто спрошу, как дела. А если сумочку не найдут, попрошу у него помощи. Выхода у меня нет. Он кинопродюсер и должен иметь связи. И ничего, что он давно забыл про меня и, скорее всего, развлекается где-нибудь с красивыми девушками. Я напомню о себе и попрошу помощи. В конце концов, никто его за язык не тянул. Он сам дал визитку.

Марта обиженно насупилась, будто узнала об измене любимого мужчины, перевернулась на другой бок, обняла подушку и уснула.

Постоянная темнота в камере действовала угнетающе. К тому же сильная влажность и жара способствовали стремительному распространению зловония от помойного ведра и похлебки, которую давно облепили мухи, но к которой Алекс так и не притронулся. Есть не хотелось, но рано или поздно голод должен был напомнить о себе и тогда… Нет, Алекс отбрасывал дурные мысли, подсознание подсказывало, что выход обязательно найдется. Он не раз попадал в самые безвыходные ситуации, и каким-то непонятным образом все решалось в его пользу. Были и аварии в самолетах, были и полные провалы, но снова и снова Алекс выкарабкивался и начинал все сначала. И сейчас в глубине сознания теплилась мысль, что его мытарства скоро закончатся.

Давным-давно, когда он был еще молод, в одной из книг он прочитал мысль о том, что добро и зло – энергетические категории, способные влиять на того человека, который является источником этой энергии. И теперь он думал о том, что возможно его нынешний бизнес, несущий в конечном итоге зло, мог стать источником его бед. Он старался отбросить эту мысль, ведь с самого начала было ясно, что он обязательно кому-нибудь помешает, кому-то являющемуся источником гораздо большего зла. Или добра. Ведь эти две категории часто являются двумя сторонами одного и того же явления. Взять хотя бы атомную энергию. С одной стороны это спасение человечества от энергетического кризиса, а с другой – опасность уничтожения всего живого на земле.

«Надо было остановиться, – сказал себе Алекс. – У меня ведь достаточно денег, чтобы существовать безбедно и даже продюсировать фильмы, сценарии которых, мне понравились».

Последним сценарием, который он уже собирался взять за основу, был роман «Потерянная жизнь» неизвестной писательницы, опубликованный в каком-то российском журнале. Он уже начал обсуждать детали с автором романа и актерами, но тут пришлось активно заняться делами и пробы были отложены.

Алекс не ждал коммерческого успеха от будущего фильма. Это был мистический роман, замешанный на отношениях мужчины и женщины, именно поэтому он ему и понравился.

«Марта, – вдруг вспомнил он, – эта несчастная женщина, возможно, оказалась в поле зрения спецслужб». Недавние опасения насчет аферистов, которые могли ее обобрать, сменились страхом за ее судьбу, если спецслужбы начнут ей шить дело, связанное с оружием, к которому она не имела отношения. И все это только потому, что они вместе вышли из аэропорта…

Дверь его камеры с лязгом отворилась, и к нему втолкнули худого негра в тюремной робе.

– Куда? – попробовал возмутиться Алекс. – Здесь всего лишь одни нары.

– Разберетесь, – буркнул охранник, – вас тут много, а камер не хватает.

– Моя зовут Нин Дао, – поклонился негр.

– Ты разве китаец? – удивился Алекс.

– Моя китаец, – согласился негр. – Моя вырос в китайский квартал… А кто мой папа и мама я не знаю…

Алекс удивленно пожал плечами и промолчал. От чернокожего китайца пахло тухлой рыбой, но это было даже лучше того зловония, которое висело в камере Алекса.

– Не волнуйся, меня отсюда переведут, – успокоил его Никльби, – так что будешь здесь один.

– Моя не волноваться, – ответил Нин Дао и присел на край нар. – Моя иметь к тебе дело…

Алекс напрягся, очевидно, это была «подсадная утка», неужели через этого китайского «негра» они надеялись что-то выудить из него. Это было, по крайней мере, глупо.

– Какое еще дело? – осторожно спросил он.

– Маса Алекс, я друг, меня прислал Мухаммед. Он сказал, что вытащит вас отсюда.

– Мухаммед? – переспросил Алекс. – А где он?

– В нужном месте, он только сказал, что вытащит вас. Но пока я не знаю как. Он это устроит, не сомневайтесь. Здесь в тюрьме все подкуплены, и меня всегда подсадят к вам в камеру, а я смогу передать последние новости. Мухаммед просил, чтобы вы пока держались, а он все устроит.

Дверь снова открылась, и тот же охранник забрал китайца с собой.

Надежда, появившаяся было у Алекса, быстро сменилась апатией. Возможно, это действительно был человек Мухаммеда. Но если он сам прячется от спецслужб, значит дело слишком серьезно.

Алекс попробовал прилечь на нары, но у него начала ныть спина, и он снова присел.

«Да, я, действительно, уже немолод для таких испытаний, – подумал он. – Это они правильно подметили». И зачем он только согласился выступить посредником продажи стратегических ракет? Это было неосмотрительно.

Его будут опять допрашивать, и не один раз, и ему совершенно не хотелось, чтобы применялись наркотики. Очень давно, когда он еще жил в России, его уже допрашивали с помощью психотропных средств, чтобы узнать, где находятся деньги его фирмы. Это были девяностые годы, когда на волне стремительно растущих капиталов, так же стремительно расцветал бандитизм. Других пытали раскаленными утюгами, но к нему применили «гуманные методы», возможно, потому, что заинтересованными лицами были госструктуры, желающие захватить готовый бизнес. В свое время Алекс скупил ваучеры обанкротившегося завода, а потом накачал его деньгами и завод заработал опять. Кому-то это не понравилось, и его стали выталкивать из всех сфер, где он пытался закрепиться легально.

Психотропные средства выворачивали наизнанку, после их применения болела не только голова, но и мышцы и даже кости. Тогда он предпочел отдать бизнес, а чтобы остаться в живых, он предложил хитрую схему, по которой он отдавал свой завод постепенно, высвобождаясь из объятий спрута, и имея возможность исчезнуть с поля зрения.

«Марта, – снова подумал он, – если мне удастся вырваться отсюда, мне надо обязательно ее найти». Адрес и телефон он мог бы попросить у Нупалы в обмен на обещание сотрудничества.

О неудавшейся операции не хотелось думать. Миллионы долларов были заманчивой приманкой, но Алекс уже давно пожалел о том, что произошло. Большие деньги очень часто были причиной довольно больших неприятностей.

Дверь камеры снова отворилась.

– Мистер Никльби, вас переводят в общую камеру

– В общую камеру? – переспросил Алекс. – И сколько там человек?

– Молчать, – прервал его охранник. – Станьте лицом к стене и раздвиньте ноги.

Алекс выполнил приказ и ощутил, как бесстрастные руки ощупывают его тело.

– Готово, идите вперед, и не оборачиваться!

Шаги отдавались эхом в коридоре, лязгали металлические засовы, открывались все новые и новые двери, а его продолжали вести дальше. Наконец он оказался у металлической двери, за которой было слышно гудение. Когда открылась дверь, он увидел, что камера гораздо светлее той, где он только что был, но количество людей в этой камере и запах, исходивший оттуда, были настоящим шоком даже для видавшего виды Алекса.

Дверь захлопнулась за ним и Алекс стал частью безликой дурно пахнущей толпы, стоящей на ногах или сидящей и лежащей на бетонном полу, гниющей от зловония и болезней… Это была клоака, черный ужас африканской ночи, упрятанный за решетку.

Секретные тюрьмы ЦРУ были разбросаны по всему миру. О них писали в газетах, они стали причиной возмущения правозащитников, но, несмотря ни на что, американские спецслужбы беспрепятственно увозили людей за тысячи километров и бросали в специальные казематы, где не действовали законы цивилизации, где применялись пытки, где к людям относились как к подопытным животным. Спецслужбы рьяно проводили политику своего правительства, не брезгуя никакими средствами, и, хотя эта политика уже сама по себе была порочной, применяемые спецслужбами средства делали ее позорной и бесчеловечной...

Эти заведения находились не только в США, большей частью они размещались в странах с зависимой экономикой или марионеточными режимами. Условия содержания заключенных отличались только местным климатом, менталитетом населения и степенью секретности. География была огромна: от Польши до Гуантанамо, от Гаити до Венгрии, немало было тюрем и в Африке. В одну из таких тюрем на окраине Лагоса попал Алекс.

Алекс знал о существовании таких тюрем, но не мог предположить, что его поместят рядом с людьми, подозреваемыми в терроризме. В одной камере с Алексом были арабы из Ирака, дезертиры-американцы, двое русских, один француз и много нигерийцев. Их свезли сюда из разных концов света на специальных самолетах, освобождённых от всякого таможенного досмотра, и бросили на бетонный пол лагосской тюрьмы. Многие были больны и нуждались в срочном лечении, и почти никто из находившихся в камере с Алексом людей, на самом деле, не имел отношения ни к какому терроризму.

Только француз Пьер, длинноволосый бунтарь с рыжими волосами, открыто говорил, что будет бороться с Америкой ее же методами. Алекс не вмешивался в разговоры, но слышал, как Пьер разговаривал с двумя арабами на ломаном английском.

– Американцы захватили весь мир, они везде сажают своё правительство, с ними невозможно бороться, не нарушая закон, – говорил он. – И во Франции, и у вас в Ираке, американцы устраивают шоу с выборами, а во главе страны садится человек, выполняющий команды из-за океана. Нет, конечно, для прессы они ругают США, даже спорят, а на деле разваливают собственную экономику и губят страну. Фашисты поступали точно так же, они собирали огромную армию из народов покоренных ими стран. Поэтому погибали венгры, итальянцы, французы, украинцы, и только люди, ушедшие в подполье, взрывали мосты, пускали под откос поезда и расшатывали мощь фашистской империи. Сегодня американцы делают то же самое. Войска НАТО – это пушечное мясо со всего мира или нищие американцы, желающие подработать на этой войне. Мой отец был партизаном, и я тоже буду бороться с этой адской машиной, желающей абсолютной власти.

Иракцы одобрительно кивали, не понимая и половины сказанного французом. Американцы молчали, остальные тихо говорили о своем.

– А тебя за что? – спросил его сухопарый мужчина со шрамом на лице.

– Не знаю, – сказал Алекс, – еще не придумали.

– Сюда просто так не привозят. Обязательно придумают, не сомневайся.

Алекс промолчал.

– Держись подальше от того парня, – продолжил мужчина. – Похоже, что у него малярия, а если это так, то нам всем скоро крышка. Здесь никого лечить не будут, просто спишут как отработанный материал.

Алекс взглянул на чернокожего, лежащего в углу. Его исхудавшее лицо было покрыто испариной, и он тяжело дышал.

Когда принесли еду, Алекс взял только металлическую кружку, наполненную желтоватой водой. Она пахла ржавчиной, но не пить было нельзя, и он осторожно глоток за глотком наполнил желудок жидкостью. Результат проявился уже через полчаса: начались резкие колики, которые скрутили его вмиг. Алекс с трудом сдерживался, чтобы не закричать. Он сел на холодный пол, пытаясь сосредоточиться и как-то справиться с болью, но это ему не удавалось. За окном темнело, и заключенные стали засыпать. На бетонном полу спать было непросто неуютно – начинали болеть мышцы и кости, а режущая боль в желудке становилась невыносимой. Боль и усталость вымотали вконец, и Алекс провалился в сон. Ему снилась холодная заснеженная Москва и вереницы машин на дорогах. Потом он резко посыпался как будто от толчка и так же резко снова проваливался в сон.

– Маса Алекс, – услышал он шепот совсем рядом. – Маса Алекс.

Он открыл глаза и увидел рядом с собой черного «китайца», принесшего ему весть от Мухаммеда.

– Выпейте это, – шепнул «китаец» и протянул ему таблетку. – Это хинин, это надо, это от малярии. И вот это надо пожевать.

Он протянул Алексу какое-то сушеное корневище, чем-то напоминающее жень-шень.

– Что это? – спросил Алекс. – Неужели жень-шень?

– Нет, но это помогает сохранить силы… И тогда можно есть даже тараканов – желудок болеть не будет.

– Спасибо, – поблагодарил Алекс. – А как ты оказался здесь?

– Я везде могу проходить, когда надо. Только меня сейчас уведут. А мистер Мухаммед говорит, что скоро все устроит. Вам только надо продержаться несколько дней.

– А у тебя есть связь с Мухаммедом?

– Нет, я ведь сижу в тюрьме, я заключенный. Но если надо что-то передать, я могу это сделать.

– Наверное, ничего не надо, просто передай ему, что я на него надеюсь. Без него я отсюда не выберусь.

– Передам, маса Алекс.

Скрипнула дверь камеры, «китаец» осторожно скользнул к открывшейся двери и слился с темнотой коридора.

Алекс пожевал чудо-корешок и почувствовал прилив сил, желудок перестал болеть, и сон стал спокойным.

На следующее утро он осторожно поел принесенную кашу и снова пожевал корешок, а оставшийся кусочек корня спрятал в ботинок. Желудок не болел, поэтому Алекс немного повеселел. Но через пару часов его вывели на допрос, и на этот раз это оказалось серьезнее.

– Кто твои сообщники? Для кого предназначались стратегические ракеты? Где Мухаммед? – вопросы посыпались один за другим, смешиваясь в голове в поток ревущей лавы.

Затем вопросы стали подкрепляться «стимулирующими» методами. На себе Алексу пришлось испытать всю ту «энциклопедию» пыток, о которой ему доводилось раньше только читать в книгах. Вокруг будто оживали ситуации, описанные О. Пинто. Теперь Алекс как никогда понял, что значит разделение пыток на беспокоящие и болевые, калечащие и некалечащие .

Когда Алекс терял сознание, его обливали водой и приводили в чувства, после этого вновь выкрикивали в лицо свои вопросы. Алексей понимал, что они не причинят ему больше повреждений, чем дозволено. От него не ускользнуло также то, что избивали его, стараясь не оставлять сильных следов и повреждений. И хотя он видел, что некоторых заключённых после пыток вволакивали обратно в камеру в бессознательном состоянии без пальцев или других частей тела, с ним пока до таких мер не доходили. Что-то заставляло их ограничивать свои зверства.

– Вы же понимаете, куда попали? – услышал Алекс, приходя в себя. – Вы здесь сдохнете, как все остальные, которые сидят с вами в одной камере. Вы же не имеете отношения к терроризму, зачем вам кого-то выгораживать? Мы предлагаем вам сотрудничество, вы могли бы нам пригодиться, поэтому подумайте хорошенько.

– У вас нет оснований обвинять меня в терроризме, – выжал из себя Алекс, оглядев допрашивающего его мужчину в военной форме. – Я гражданин Великобритании и требую связи с послом.

– Вы купили свое гражданство за миллион долларов, господин Николаев, – губы мужчины превратились в тонкую линию, – и надо еще выяснить, не являетесь ли вы советским шпионом.

– Я получил британское гражданство на законных основаниях. И вы не имеете права меня пытать. Это нарушение всех гражданских свобод.

– Мы имеем право на все, – ухмыльнулся мужчина. – Мы делаем это в интересах защиты демократии. А с вами мы еще обращаемся вполне лояльно. Я уже говорил, что в вашем возрасте всего, на что мы способны, вам не выдержать. Поэтому в ваших интересах пойти на сотрудничество.

– Я с удовольствием поговорил бы с вами, но мне абсолютно нечего вам сказать, – ответил Алекс. – Я могу рассказать вам о своём фильме, о планах на будущее, о погоде в Британии… Но вам же неинтересны эти темы…

У него кружилась голова, и пульс отбивал неистовый ритм.

– Мы дадим вам время подумать, и научиться говорить на интересующие нас темы, – ухмыльнулся мужчина. – Только не опоздайте, у вас в камере один заключенный болен малярией. Не исключено, что он скоро умрет. А малярия никогда не останавливается на одной жертве.

– Разве вы не может прислать врача?

– Это никому не нужно, – зашипел мужчина. – Может быть, только вам, но здесь не вы диктуете порядки.

– Как вас зовут? – неожиданно спросил Алекс. – Хотелось бы знать, какие имена дают таким уродам при рождении…

Ответом был сильный удар, погрузивший Алекса в полную тьму.

Сон был сумбурным, Марта часто просыпалась оттого, что вздрагивала. Говорят, это случается, если душа во сне начинает свои странствия и улетает слишком далеко, а невидимые энергетические нити, связующие её с телом, натягиваются и с эффектом резины притягивают душу назад. От резкого возвращения ночной скиталицы тело вздрагивает и человек просыпается. Марта мало верила в такие вещи, но читала о них с удовольствием. Вот и теперь её душа, видимо, мечтала вернуться к родным стенам в круг семьи, а может быть, она бродила по улочкам Нигерии в поисках Алекса, к которому неосознанно рвалась с момента той первой встречи в аэропорту, или же душа пыталась отыскать грабителей, так усложнивших жизнь в один миг. Марта не знала, куда рвётся её душа, женщина не помнила, что ей снилось, но окончательно проснуться её заставили потоки ветра, скользящие по ней. Ей почудилось, будто тысячи неожиданно встрепенувшихся и поднявшихся в небо птиц своими крыльями будоражат воздушное пространство.

«Балкон у меня закрыт!» – в полусознательном состоянии попыталась объяснить себе происходящее Марта, которой стало сниться, что она лежит на крыше небоскрёба, прикованная цепями.

Она замотала головой, как делала всегда, чтобы проснуться и избавиться от кошмара. Открыла глаза, соображая, где находится, и прокручивая череду последних событий. Отяжелевшей рукой она нащупала кнопку ночника. Щелчок, отчётливо проткнувший тишину ночи, полностью прогнал сон.

Часы показывали третий час.

«Откуда ветер?».

Взгляд Марты упал на балконную дверь, которая была открыта настежь. Лёгкие занавески разлетались от воздушных потоков. Марта отчетливо помнила, что закрывала балкон перед сном, но теперь дверь была распахнута.

«Странно, – подумала Марта, – неужели такой сильный ветер?».

Она встала с кровати и подошла к двери. Сердце тревожно забилось, когда она обнаружила еле заметные следы грязи на балконе, будто кто-то поднялся сюда снизу. Она осторожно подошла к краю, но ничего не увидела. На улице было темно, и только уличный фонарь освещал газон под балконом.

«Это земля с газона, – подумала Марта. – Они совсем обнаглели и охотятся на меня прямо здесь. Интересно, неужели они думают, что я могу прятать миллионы под матрацем? Вот наивные, если б они знали, что я сама осталась без гроша… Впору идти самой кого-нибудь грабить, или просить милостыню…».

Марта прошлась по комнате, пытаясь найти следы пребывания воров, но ничего не обнаружила. Она заперла балконную дверь и снова легла, укрывшись простынёй. Сон пропал, и Марта задумалась, как выкрутиться из ситуации, в которую она попала. Конечно, в полиции ей могут представить какой-нибудь документ с изложением случившегося, но примут ли это в отеле в качестве оплаты? Вряд ли. И как теперь улететь домой? Ведь вместе с сумочкой пропали и документы.

Марта вспомнила, что в таких случаях обращаются в консульство. Там вместо паспорта могут выдать справку, по которой пропустят в аэропорту. В крайнем случае, консульство может взять на себя ее расходы, правда, Марта в это мало верила. Ей вообще претило ходить по кабинетам и просить. Когда она жила с Хансом, ее муж занимался всей бумажной волокитой, а ей оставалось только хозяйничать в доме. После его смерти она с трудом заставила себя пойти в страховую компанию, чтобы добиться выплаты компенсации, и каждый раз она воспринимала это как унижение.

За дверью в коридоре раздались шаги, осторожные мягкие шаги. Марта вскочила с кровати и машинально попыталась схватить что-нибудь для обороны. Но в номере ничего такого не было, поэтому она схватила с пола туфлю и, подняв ее над головой, спряталась за дверью.

Шаги прошуршали мимо её двери, и в коридоре стихло.

Марта шумно выдохнула и теперь только осознала, что туфлёй, в лучшем случае, можно обороняться от комара. Она усмехнулась своему боевому настрою и глупому виду, представляя, как смотрится со стороны: взъерошенная, лохматая, в длинной сорочке в три часа ночи с туфлёй в руках… Теперь она пожалела, что рассталась с увесистой сковородкой, которая ещё могла ей пригодиться.

«Это все нервы, – подумала Марта, – скорее всего уборщица ходит».

Она осторожно открыла дверь и выглянула в коридор. Там было пусто. Марта ещё некоторое время прислушивалась, но никаких звуков ни в коридоре, ни в номере не услышала. Она закрыла дверь и вернулась к кровати. Но лечь на неё так и не успела. Балконная дверь была снова распахнута! Марта вскрикнула от неожиданности и бросилась на балкон. Внизу прошмыгнула какая-то тень и скрылась в зарослях кустарника.

«Это уже слишком!» – почти закричала она, наскоро накидывая пеньюар.

Она закрыла дверь и помчалась вниз к администратору. Дежурный администратор лежал на диванчике за перегородкой, он с трудом открыл глаза и заставил себя подняться, когда Марта несколько раз прозвонила в звоночек.

– Простите, мадам, вам что-то нужно? – спросил парень, на лице которого было написано желание послать всех посетителей гостиницы куда подальше и скорее завалиться спать.

– Мне нужно, чтобы в мой номер не лазили воры! – отчитала его Марта. – А у меня они устроили настоящий проспект, так и лазят через мой балкон.

– Простите, я не понял, какие воры, какой проспект? – начал просыпаться молодой человек.

Он подумал, что женщина свихнулась, а теперь вот ему предстоит выслушивать её бредни.

– Проспект, – раздраженно продолжала Марта, – это место, где все шастают, все кому не лень. А у меня в номере не должно быть такого, я хочу спокойно отдохнуть, а они все ходят и ходят.

Марта понимала, что из-за раздражения говорит несуразицы, смысл которых непонятен ночному администратору.

– Мадам приснился кошмар? – попытался сообразить парень. – Может желаете минеральной воды?

– Я не за водой спустилась. Вызовите лучше полицию, – резюмировала она, понимая, что теряет время. – Я им все объясню.

Молодой человек, испуганно глядя на Марту, машинально набрал номер телефона полиции и вызвал наряд. Марта уселась на диванчик напротив и буравила сонного парня глазами до тех пор, пока к отелю не подъехала полицейская машина. Одного из полицейских Марта узнала, он был накануне в полиции, куда ее доставили.

– Я вас узнал, – улыбнулся полицейский, – не думал, что так быстро увижу вас. Что-то у вас невезучий день, или ночь.

Полицейский улыбнулся и посмотрел на часы, стрелки которых подходили к четырём.

–Утро, – исправился он и снова широко улыбнулся. – А у нас приятная новость.

При слове «приятная» Марта вопросительно посмотрела на полицейского. Казалось, это слово старательно обходило её за версту в последние дни.

– Вы его уже поймали? Совсем обнаглел, в номер залез… – удивилась она оперативности работы полицейских.

– Не его, а их.

– Их было несколько? Я видела следы одного…

– Вы о чём толкуете? Мы нашли ваших вчерашних обидчиков, которые сумочку у вас отобрали. Мы хотели сообщить вам утром…

– Как нашли?! – чуть не подпрыгнула от радости Марта. – Как это возможно?!

– У нас есть способы, мадам. Наш шеф позвонил одному авторитету, а тот по своим каналам нашёл грабителей. На ваше счастье, это были ребята из чужого района, своих он обычно не сдаёт нам. Они даже не успели потратить деньги. От сумочки они успели избавиться, но большую часть её содержимого мы изъяли. Кредитная карточка и документы тоже на месте, так что сегодня вы вполне успеваете на свой самолет.

– Плевать на сумочку, главное, документы и деньги…– глаза Марты засветились счастьем, на мгновение она даже забыла о своём ночном посетителе.

– Отвезите меня в полицию, мне нужно получить свои вещи.

– Конечно, но сначала расскажите, что у вас тут произошло, почему вызвали полицию?

– У меня… – начала Марта и остановилась, не зная, как сказать быстро и понятно.

– Проспект, – подсказал дежурный.

– Да, именно проспект. Я спала, а в мой номер влезли. Через балкон. Я помню, что закрывала дверь. А она два раза открывалась. И в коридоре ходят. А на полу следы. Он через балкон обратно убежал, я тень видела.

Марта, сообразив, что говорит сумбурно и непонятно, с трудом заставила себя успокоиться и поднялась вместе с полицейскими в свой номер. Там она рассказала всё по порядку, показала следы на балконе и на то место, где, как ей показалось, она видела грабителя.

– У вас что-нибудь пропало? – спросил полицейский.

– Я еще не смотрела, – ответила Марта, – но это неважно, у меня нет ценных вещей, главное, что вы нашли документы. Давайте уже поедем в полицию.

Марта первой села на заднее сиденье полицейской машины, терпеливо дожидаясь, когда полицейские обследуют газон под ее балконом. Они что-то тщательно записывали и куда-то звонили. Наконец, машина тронулась, и один из полицейских обернулся к Марте.

– Похоже, что вы правы: мы обнаружили следы, будто кто-то, на самом деле, залезал к вам на балкон. Но сейчас темно, мы вернемся сюда утром.

– Я же сказала – проспект.

– Думаю, что ваши злоключения кончаются. У вас самолет в десять, кажется?

– Да, в десять утра. Если я получу свои документы, я буду просто счастлива.

– Конечно, получите, просто подпишете кое-какие бумаги.

В полицейском участке никто не спал. Дежурный отвечал на телефонные звонки, к зданию постоянно подъезжали полицейские машины, кого-то привозили и отводили в камеры, гоготали проститутки, на кого-то кричал начальник. Усатый сидел за своим столом, положив на него ноги, и листал «Плейбой».

– Значит, проспект, говорите? – улыбнулся следователь. – Напишите, пожалуйста, все, что вы видели. А мы пока подготовим документы, чтобы вернуть вам ваши вещи.

Марта старательно скрипела ручкой, описывая случившееся, и положила исписанный лист бумаги перед полицейским.

– Вот, готово.

– Вообще-то это странно, «Шератон» престижная гостиница, там установлена система слежения. Кому могло понадобиться залезать к вам в номер? У вас есть какие-нибудь предположения?

У Марты они были, но она не стали о них говорить. Без пяти минут миллионерша не хотела привлекать лишнего внимания. К тому же, кто знает, куда еще может просочиться эта информация.

– Нет, понятия не имею, – сказала она, – у меня и воровать-то нечего.

В кабинет принесли целлофановый пакет с содержимым сумочки Марты.

– Проверьте, все ли на месте, – предложил полицейский. – И подпишитесь здесь.

Марта высыпала содержимое пакета на стол, документы, кредитка, кошелёк, телефон и даже очки от солнца. Не было косметички, расчёски с зеркалом, носового платка и других мелочей, на которые не позарились грабители и, видимо, выбросили вместе с сумочкой.

– Да, – сказала она, – все на месте. Спасибо большое, вы меня спасли.

– Не стоит благодарности, это наша работа. Не собираетесь ещё в Нигерию?

– Пока не знаю, – улыбнулась Марта, – но если вдруг приеду, то с вашим участком я уже знакома.

– Обычно такое знакомство мало кого радует, – ухмыльнулся полицейский. – Счастливого вам пути. Я скажу, чтобы вас отвезли в гостиницу.

Уже светало, и Марта с удовольствием разглядывала пробегавшие за стеклом автомобиля дома и деревья. Ей начинала нравиться Нигерия, она уже не казалась такой страшной и опасной.

Уже несколько дней в Роттердаме беспрерывно шли дожди. Моторчик, откачивающий воду из подвала дома семьи Сталь, работал без остановки. Так было во многих домах, и вода, пытающаяся заполнить все низины, уносилась по многочисленным каналам, чтобы выплеснуться за дамбы. Прибрежная часть Голландии находилась ниже уровня моря, но здесь было продумано все, чтобы не допустить затопления. Если во многих частях этой страны каналы использовались для орошения полей, то здесь они служили иной цели.

– Что там с прогнозом погоды? – оторвалась от телевизора Анжела. – Лето за окном, а мы даже выйти не можем.

Ее брат Ян сидел за компьютером и не обратил внимания на вопрос Анжелы.

– Ты слышал, что я спросила? – повторила девушка.

– Погода? – переспросил Ян, – не знаю, зато в Африке, наверное, жара.

– Не говори мне об Африке, я слышать об этом не хочу.

– О деньгах тоже не говорить? – съязвил Ян. – Тебе ведь нужно всегда самое лучшее, могла бы пойти на бухгалтера, а ты все картинки рисуешь. Неужели ты думаешь, что если мама оплатит твое обучение во Флоренции, твои картины станут покупать?

Анжела насупилась.

– Ты ничего в этом не понимаешь.

– Может быть и так, но я зарабатываю себе на жизнь, а ты сидишь на маминой шее. А теперь она ввязалась в какие-то неприятности в этой Нигерии.

– Мог бы сам с ней поехать. Когда появятся деньги, ты ведь первым попросишь на новую машину.

Ян замолчал, продолжая что-то рассматривать в компьютере.

– Не обижайся, – сказал он, – но согласись, при жизни ни один художник не был богатым. Картины взлетали в цене только после их смерти, да и то, если их умело раскручивали. Как это делают с поп-звездами. Вложишь денег в рекламу и получаешь отдачу даже от бездари.

– Кстати, а когда мы пойдем на концерт? – вспомнила Анжела. – Разве не сегодня?

Ян кивнул:

–Да, билеты у меня.

– А Мариам тоже пойдет? – спросила Анжела.

Ян замолчал, сосредоточенно что-то выискивая в потоке мелькающих букв и картинок.

– Наверное, нет.

– Что-нибудь случилось?

По виду Яна было видно, что ему не хочется отвечать. Его губы напряженно сжались, как будто, он сдерживался от выплеска эмоций, но Анжеле не нужно было объяснять, она поняла.

– Вы расстались? В чем дело? У вас же было все хорошо.

– Я не знаю, – взорвался Ян. – Что ты меня допытываешь? Я сам не понимаю, что происходит. Она почему-то стала меня избегать. Сначала перестала отвечать на мои звонки, потом позвонила сама и почему-то извинялась.

– Наверное, у нее появился кто-то другой…

– Я тоже так подумал, но она сказала, что любит меня и ей обязательно надо со мной поговорить… А потом снова пропала, и я никак не могу ей дозвониться.

– А ты звонил ей на работу? – спросила Анжела.

Она подошла к нему и участливо погладила по голове.

– Мне сказали, что она взяла отпуск и куда-то уехала. Я не понимаю, что происходит, но мне это не нравится. Так что на концерте ее не будет.

Анжела промолчала, она понимала, что брат расстроен и следует перевести тему разговора.

– Знаешь, – сказала она, – а я хочу выставить несколько своих картин на выставку. Может быть, кому-нибудь они понравятся. Вот, например, эта.

Она сняла со стены картину, изображающую типичный голландский пейзаж. Овечки на зеленом поле, мельница и солнце, уходящее за горизонт.

– Где ты видела такое большое солнце? – буркнул Ян, но тут же осекся. – Красиво, не спорю. Только я бы на твоем месте выставил другую картину.

Он указал на портрет девушки, висящий на стене.

– Это реальная девушка или твоя фантазия? – спросил он.

– Тебе понравилась девушка? – заулыбалась Анжела. – Если честно, я хотела нарисовать мою подругу, которая ходит со мной на курсы, а потом где-то ошиблась, и начала работать фантазия.

Она подошла к стене и сняла картину, чтобы отнести ее Яну. Но неожиданно ее взгляд упал на небольшой кусочек пластика, прикрепленный к задней стороне картины.

– А что это такое? – удивленно спросила она, протягивая картину Яну. Тот снял пластиковую «пуговку» с картины, внимательно рассмотрел ее, а потом сильно ударил по ней пальцем.

– У кого-то сейчас не выдержат уши, – ухмыльнулся он. – Это «жучок», разве не видишь? Дожили, нас подслушивают.

– Зачем нас подслушивать, мы же не преступники, – возмутилась Анжела. – Кто это мог установить? Может, мама решила нас так контролировать?

– С ума сошла? Мама, так же как ты, приняла бы это за пуговицу и того лучше, ещё и пришила бы её куда-нибудь. Я больше поверю в твоё большое солнце или фантастическую девушку, чем в то, что мама способна на такое. А в дом никто не входил?

– Вчера, когда тебя не было, приходил мужчина из телефонной компании, проверял сеть.

– Из телефонной компании? Он тебе и удостоверение показал?

– Нет, но на нем была униформа компании… и провода…

Ян хмыкнул и подошел к телефонному аппарату. Он открутил крышку телефона, чтобы убедиться, что там ничего нет.

– Насколько я видел в кино, они всегда прячут свои «жучки» в телефоне. Но здесь ничего нет. Или я плохо в этом разбираюсь.

– А, может, это и не «жучок» вовсе? – предположила Анжела.

– «Жучок», он самый, – ответил Ян, продолжая заглядывать под стол, стулья, за картины и даже в цветочные горшки. – Но больше я ничего не нахожу, наверное, рама продавалась вместе с жучком.

– Нет, когда я покупала ее, там ничего не было, – возмутилась Анжела.

– Я пошутил, – сказал Ян, – конечно, не было. Но сейчас есть, и это, скорее всего, связано с маминой поездкой.

Он достал мобильный телефон, кому-то позвонил и направился к выходу.

– Я приеду к шести часам, мне нужно поговорить кое с кем. Приготовь что-нибудь перекусить. В клубе вряд ли удастся поесть, там только выпивка.

– Ладно, – сказала Анжела, – я попробую, но мама все равно готовит лучше.

– Не сомневаюсь, – улыбнулся Ян, – но сейчас выбирать не приходится.

Дверь захлопнулась, и Анжела осталась одна, раздумывая, что можно приготовить. Самым простым для нее были макароны. Она могла сварить их и перемешать с тертым сыром. Мама часто так готовила. Анжела пошла на кухню, открыл дверцу шкафчика, и в самом верхнем углу заметила знакомую пуговку «жучок». Она отлепила ее, щелкнула пальцем, как это делал Ян, и выбросила в мусорное ведро. Потом, подумав, достала пуговку, положила ее на разделочную доску и несколько раз ударила по ней молотком, которым отбивали мясо. Начинка «пуговки» разлетелась в разные стороны, а то, что осталось, Анжела тщательно собрала и выбросила в ведро.

– Вот так! – торжествующе сказала она и достала макароны.

Теперь она была уверена, что Ян похвалит ее за вкусный обед. И за расправу с «жучком» тоже.

На сон времени уже не оставалось, да и после событий ушедшей ночи уснуть мог лишь человек с железными нервами. Марта собрала вещи, тщательно проверяя, не оставила ли чего-нибудь в многочисленных ящичках. Затем расплатилась за номер и хотела вызвать такси до аэропорта, но ей опять повезло. Микроавтобус отеля как раз направлялся в аэропорт, и она с удовольствием села в машину. Усталость после последних эмоциональных потрясений ощущалась в полной мере, и чтобы как-то расслабиться, женщина постаралась не думать о своих недавних злоключениях. Водителем машины оказался не тот, который подвозил ее в прошлый раз. Это был молчаливый грузный мужчина, не сказавший ни слова и даже не повернувший головы в ее сторону. Подъехав к аэропорту, он достал чемодан Марты, вежливо пожелал ей счастливого пути и, не проявляя никаких эмоций, сел в машину и уехал. Марта тут же о нём забыла, как и о том, что происходило с ней ещё недавно. Теперь она думала только о том, что скоро будет дома и увидит детей. Она мысленно уже входила в свою ванную, где каждая вещица, любая мелочь была своей, близкой, создающей ощущение спокойствия и комфорта. Потом она отправляется на кухню, где всё лежит на своём месте, наливает себе в стакан сока, и входит в свою спальню, пахнущую родным домом. Как же соскучилась она по домашней атмосфере и по детям! Только сейчас Марта осознала это в полной мере, и ни за какие богатства мира не отдала бы она возможность таких ощущений.

Часто ожидание будущего события воспринимается с большим трепетом, чем само событие. Не так давно она с волнением думала о предстоящем знакомстве с Нигерией, о том, как получит огромные деньги со счета Ханса и ощутит себя богатой женщиной. Теперь Марта мечтала о возвращении домой и думала, как достать недостающие средства для оплаты услуг фирмы Нупалы. Когда все будет завершено, можно будет начинать новую жизнь.

Она подошла к стойке регистрации и предъявила свой билет и паспорт. Девушка взглянула на билет и подняла голову на Марту.

– Вам лучше у окна или с краю? – спросила она.

– У окна, если можно, хочу сверху посмотреть на Лагос.

– Ваше место 14 А, посадка начинается через полчаса.

Марта взяла билет и отошла от стойки регистрации. Она вспомнила, как впервые прибыла в этот город и как познакомилась с Алексом. Теперь их пути разошлись, назад она возвращается одна. Она скользнула глазами по пассажирам, надеясь на чудо, но Алексея нигде не было.

«Случайности не повторяются», – подумала Марта и полезла в кармашек саквояжа, куда положила вещи из украденной сумочки. Как ни странно, карточка Алекса была среди других бумаг целой и невредимой. Грабители почему-то не выбросили её. Она посмотрела на номер телефона и подумала, что вполне могла бы попрощаться. Женщина набрала на мобильнике его номер, но в трубке равнодушный голос сообщил, что телефон абонента выключен.

«Значит, не судьба», – подумала Марта и взглянула на табло.

Уже можно было идти на посадку. Она осмотрелась вокруг в поисках указателей выхода и улыбнулась, увидев светловолосого мальчугана с огромными голубыми глазами, пинавшего свой мяч. Он весело смеялся, догонял мячик, что-то говорил ему на своём детском языке и снова пинал. Марта остановилась и залюбовалась зрелищем. Мяч покатился под ноги молодой женщине в сером костюме с огромными пуговицами. Та высокомерно взглянула на малыша и, недовольно отпихнув мяч, пошла дальше.

Малыш почувствовал раздражение женщины и прижался к своей матери. Марта перестала улыбаться и вздохнула.

Она снова вспомнила своих детей. Еще недавно ее собственный сын точно так же бегал за мячом. Теперь нескоро она сможет потискать малыша на руках, ведь о внуках думать пока рано. Марте захотелось позвонить домой, но она решила отложить звонок до того момента, когда самолет сделает посадку в Каире. Может быть, Ян сможет встретить ее в аэропорту.

В самолете Марта удобно расположилась у окна и попросила плед, чтобы вздремнуть. Рядом с ней села та самая женщина в сером костюме, которую Марта недавно видела в зале.

– Вы в Каир или до Амстердама? – спросила она.

– До Амстердама, – ответила Марта и отвернулась.

Она заранее недолюбливала собеседницу, так нехорошо воспринявшую голубоглазого мальчугана.

– Знаете, я тоже в Амстердам. Меня зовут Линда, будем знакомы.

Марта представилась, но у нее не было никакого желания продолжать разговор, поскольку бессонная ночь ужа давала о себе знать.

Самолет резко набрал высоту, и Марта откинулась в кресле.

Ее соседка полистала журнал и снова обратилась к ней.

– Я ездила к мужу по делам фирмы, так хочется скорей вернуться. У меня ребенок дома, наверное, соскучился. А у вас есть дети?

Марта хотела сослаться на усталость и не отвечать на ее вопросы, но разговор о детях заставил ее поддержать беседу.

– У меня они уже взрослые, но для родителей дети всегда остаются детьми, сколько бы лет им ни было.

– А чем они занимаются? – спросила Линда.

– Сын работает, а дочь учится, мечтает стать художником.

– А где работает ваш сын? – спросила собеседница Марты, но тут же исправилась. – Я просто хотела спросить, как устраиваются молодые люди. Ведь теперь так трудно найти хорошую работу.

– Не знаю, – пожала плечами Марта. – Ян работает таксистом. Не лучшее занятие, конечно, но ему нравится. А сколько вашему ребенку?

– Что? – переспросила Линда. – А, ребенку? Ему… три года.

Марта засомневалась в словах Линды, вспомнив опять, как та отреагировала на забаву малыша с мячом. Тот гневный взгляд был отнюдь не взглядом матери трёхлетнего ребёнка.

– Мальчик или девочка? – спросила Марта.

– Мальчик, – автоматически ответила Линда. – Очень хороший ребёнок, любит играть с оружием. Все мальчики любят оружие. А ваш сын тоже это любил?

Марта попыталась вспомнить, ведь это было так давно.

– Знаете, – сказала она, – насколько я помню Яна, он всегда любил играть с машинами, он их разбирал, собирал, таскал за собой на веревочке. Теперь я понимаю, почему он стал таксистом.

– Неужели никогда не играл в войну?

– Я этого не помню. Давно это было. Расскажите лучше о своём сыне.

– А мой… Он очень забавный…. У него много игрушек. Мы с мужем любим его и покупаем всё, что попросит. Его комната просто завалена игрушками. А вы…– Линда хотела спросить что-то, но остановилась, увидев, как её собеседница красноречиво зевнула.

Марта явно нервничала. Линда ей не нравилась: ее узкие губы, гладко зачёсанные волосы и безупречность внешнего вида вызывали неприязнь.

«Что ей от меня надо? – подумала Марта. – Она же нагло врёт. Не надо быть опытным психологом, чтобы понять это. Во-первых, её взгляд на того мальчика, во-вторых, она ни разу не назвала имени своего ребёнка, пока говорила о нём, в-третьих, избегает подробностей в разговоре о сыне, ограничиваясь общими фразами и, по-моему, вообще не имеет представления о детях. Зачем ей врать? От скуки? Но от меня мало веселья».

Стюардессы начали разносить еду, Марта установила столик и вернула кресло в вертикальное положение.

– Я хотела поспать, – сказала она, – но надо бы и перекусить.

– А вы еще не завтракали? – спросила Линда.

– Не успела, – ответила Марта, – у меня было трудное утро.

– И ночь, наверное? – растянула губы в улыбке Линда. – Простите, я не имела в виду ничего плохого, просто перед полетом… часто плохо спится.

– Вот именно, – отрезала Марта.

Вопросы Линды действовали раздражающе, но та не хотела этого замечать.

Марта быстро поела и снова откинулась в кресле.

– Простите, – обратилась она к Линде, – я хочу немного поспать.

Линда кивнула и снова взяла в руки журнал.

Марта мгновенно провалилась в сон. Усталость уже давно сморила ее, а плотный завтрак в самолете усилил желание уснуть. Сон её был поверхностным, смешанным с явью. Она слышала гул самолёта, шаги по салону, обрывки разговора сидящих впереди людей, но в то же время будто летела куда-то независимо от самолёта, в какую-то тьму, редко освещаемую вспышками света. Такие озарения приносили образы детей: вот Ян, играющий в машинки, потом Анжела с большим альбомом, куда она делала зарисовки всего увиденного. Потом понеслась череда нигерийских женщин в цветных платьях и множеством украшений, а потом возник Алекс, почему-то очень бледный, с ввалившимися глазами. Он покивал Марте головой, будто отрицая что-то, и хотел что-то сказать ей. Марта прислушалась, что есть мочи, понимая, что должна услышать что-то важное.

– Не желаете ли чаю? – услышала она от него и в недоумении открыла глаза.

Над Линдой склонилась стюардесса, разносившая горячие напитки.

– Вы нервно спали, – сказала ей Линда, отхлёбывая из чашки, – часто вздрагивали. Что-нибудь снилось?

– Нет, ничего, а еще долго лететь?

– Минут через тридцать будем в Каире.

– Вам чай или кофе? – спросила у Марты стюардесса.

– Кофе, пожалуйста, надо проснуться.

Марта выглянула в окно иллюминатора и увидела ленту реки Нил и огромный город, раскинувшийся внизу. Она вспомнила, как они сидели в кафе с Алексом, и улыбнулась.

– Что-нибудь вспомнили? – поинтересовалась Линда. – Вы вдруг улыбнулись…

– Мороженое, – соврала Марта первое, что пришло на ум. – В Каире хорошее мороженое.

– Правда? – переспросила Линда. – Может быть, вы покажете мне, где его там можно купить. Ведь мы два часа будем ждать другого самолета.

Марта промолчала и подумала, что от назойливой соседки не мешало бы избавиться. Если она сядет рядом в самолет до Амстердама, она попросит у стюардессы другое место.

Алекс проснулся от смрадного запаха и гула голосов. Он открыл глаза и увидел, что над больным малярией склонились его сокамерники. Этот человек был мертв, и теперь от него невыносимо пахло. Француз Пьер заколотил в дверь, и, когда она открылась, показал охраннику умершего.

Через некоторое время тело упаковали в мешок и унесли, но запах еще долго оставался в воздухе. В жарком климате разложение происходит почти мгновенно. Тлетворные бактерии стремительно размножаются во всём, что начинает умирать. На теле многих заключенных были незаживающие раны, поскольку заключенных никто не осматривал, они были предоставлены сами себе. Только Алекс держался благодаря корешкам, которые регулярно жевал.

Алекса неоднократно вызывали на допросы, но, не имея на руках никакой информации, его надзиратели нервничали, не зная как с ним поступить.

Если он был арестован за хранение наркотиков, его должны были судить, а для этого передать властям Нигерии, что не было сделано. Очевидно, от него надеялись добиться признания под угрозой смерти от болезней или посредством пыток. Алекс вполне понимал, что именно стратегические ракеты были причиной его ареста. Если даже Мухаммед, всесильный Мухаммед вынужден был скрыться, то за его арестом стояли силы международного масштаба.

На следующий день еще два человека слегли с симптомами малярии, другие же в страхе старались держаться подальше от заболевших. Помещение, в котором находились заключенные, не вентилировалось, поэтому опасность возникновения эпидемии становилась все более и более реальной.

Чернокожий «китаец» еще несколько раз появлялся в камере, принося очередные корешки. В последний раз он передал Алексу сообщение от Мухаммеда.

– Еще два дня, – сказал он. – Я скажу, когда все начнется.

– Что начнется? – удивился Алекс

– Бунт, – «китаец» понизил голос. – Надо будет устроить бунт. В других камерах тоже готовы. А когда вы сможете вырваться из камер, охранники сбегут, с ними все обговорено. Вам останется завладеть оружием и попасть в корпус администрации.

– А какой в этом смысл?

– Для многих смысла нет, а для тебя Мухаммед пришлет машину и поможет выехать из страны. Надо только найти твои документы.

Алекс слабо поверил в возможность осуществления сказанного, но это был единственный шанс вырваться отсюда. Прежде он читал в газетах, что в нигерийских тюрьмах время от времени вспыхивают стихийные бунты. При таких условиях содержания это было естественно. Поэтому оставалось только ждать нужного часа.

Тем временем еще один человек свалился с симптомами малярии, теперь их было трое.

– Надо требовать, чтобы их перевели отсюда, – нервничал Пьер. – Мы же все здесь помрем, как мухи.

– И как же ты будешь требовать? – осторожно поинтересовался Алекс. – Здесь свои порядки.

– Плевать на порядки. Надо устроить шум, в конце концов, они ведь тоже люди, если вся тюрьма превратится в рассадник малярии, то здесь вымрут все, включая охранников.

Бунт назревал спонтанно, Алекс это чувствовал, хотя, возможно, кто-то из заключенных был в курсе готовящегося мятежа и даже пробовал проявить возмущение.

Охранники, чувствуя волну возмущения, старались держаться на расстоянии от заключенных, а, открывая двери, всегда держали наготове дубинки.

Прошел еще один день. Еще один человек слег с симптомами малярии, но врач так и не появился.

– Вызовите доктора! – кричали заключенные, – мы не хотим здесь сдохнуть.

Ответом было молчание охранников и усиливающаяся напряженность между двумя лагерями. Гнойный нарыв беспредела, созданного по какому-то злому умыслу администрации или от ее бессилия, должен был вот-вот лопнуть.

– Журналисты вмешались, – вполголоса сказал Пьер Алексу. – В газетах информация об условиях содержания заключенных.

– Откуда ты это знаешь?

– Есть свои люди, мне передали. К тому же это не просто тюрьма, нас здесь содержат незаконно, у них нет никаких санкций. Нас просто схватили и под разными предлогами привезли сюда. А это самое настоящее беззаконие, но даже здесь, в Нигерии, если начнется газетная шумиха, никому это не понравится.

– Газетная шумиха всегда кем-нибудь организована, – сказал Алекс, думая о Мухаммеде. С его деньгами и связями этот человек мог быть бы инициатором чего угодно. Он снова вспомнил слова Мухаммеда, что деньги могут служить не только злу, но и добру. Не исключено, что деньги, добытые махинациями с оружием, могут теперь помочь ему выйти на свободу.

– Ты считаешь, что честных журналистов не бывает? – возмутился Пьер.

– Бывают, конечно, только никакой редактор не пропустит «честную» статью, если не получит одобрения от тех, кто его финансирует.

– Но ведь есть и независимые издания.

– Чтобы их выпустить, тоже нужны деньги, то есть даже у них есть зависимость от денег.

Пьер пожал плечами. Ему не нравилось мнение Алекса.

– Не знаю, – сказал Пьер, – мне кажется, что деньги можно всегда найти.

Алекс не стал спорить. Он отлично знал, что значит найти деньги. Когда их нет, невозможно найти даже на дело, приносящее прибыль. В свое время он пытался добиться кредитов или привлечь людей с деньгами, но из этого ничего не получилось. Только начав сам по мелочи, он постепенно смог накопить сумму, достаточную для первой сделки. Потом было легче, но он навсегда усвоил урок, что деньги никогда не даются легко.

Ближе к ночи к ним в камеру снова привели «китайца». Тот о чем-то переговорил с заключенными, а потом подошел к Алексу.

– Завтра утром, – сказал он. – Твои документы у Мухаммеда. Когда все начнется, беги к правому выходу. Охраны не будет. За воротами тебя будет ждать серый джип. Беги к нему. Мухаммед будет тебя ждать.

– Как мои документы могли оказаться у Мухаммеда? – удивился Алекс.

– Их украли из сейфа, деньги делают свое дело. А Мухаммед очень богатый человек.

– Я знаю это, – согласился Алекс. – Спасибо тебе. А у тебя есть еще корешки? А то я что-то плохо себя чувствую.

«Китаец» покачал головой.

– Подожди до утра, только не забудь, бежать надо к правому выходу.

Когда вездесущего «китайца» увели, Алекс сел на бетонный пол камеры и откинул голову. Он ощутил какую-то слабость.

«Наверное, это я расслабился, понадеявшись на свободу, – подумал Алекс. – Только вдруг из этого ничего не выйдет…».

Он взглянул на четверых больных, лежащих в противоположном углу, и вдруг возникла страшная мысль.

«А может быть, я уже заразился? – подумал Алекс. – Хватило бы сил до завтра».

Наступала ночь. Алекс попробовал заснуть, но ему никак не удавалось. Промучившись несколько часов, он неожиданно провалился в сон. Было жарко, на него постоянно садились мухи, а из угла доносились слабые стоны больных.

– Завтра, – сказал себе Алекс, – завтра надо успеть.

В Каире было даже более знойно, чем в Нигерии. Конечно, в самом аэропорту царствовал собственный микроклимат, но стоило только выйти за порог здания, и жара начинала казаться невыносимой. Пассажиры рассосались по территории аэропорта, некоторые остались в транзитной зоне. Марте хотелось оторваться от своей соседки, и она отправилась гулять по магазинам. Но Линда последовала за ней, она как будто приклеилась к Марте и заходила в те же магазины, постоянно спрашивая ее мнение.

– Оно пошло бы мне, как вы считаете? – спрашивала она, ощупывая подол ярко-красного шёлкового платья.

И тут же сама отвечала:

– Для меня оно дороговато. Может купите своей дочери?

– Для меня тоже дороговато, – парировала Марта, думая про себя, что скоро сможет купить все, что захочет.

– А мороженое? – настаивала Линда. – Вы говорили, что здесь оно вкусное. Давайте сходим вместе. Я так давно не ела мороженого. Оно очень вредит фигуре. Но когда такое пекло – очень хочется.

– Я ела мороженое не в аэропорту, а в кафе. Меня туда пригласили. А сейчас я даже боюсь выглянуть наружу. Там очень жарко.

Линда как будто уцепилась за упоминание о человеке, угостившем Марту мороженым. Она бесцеремонно обо всем расспрашивала, и Марта уже стала думать, как не показаться грубой, попросив оставить ее в покое.

– Как это интересно! – воскликнула Линда. – Обожаю, когда меня приглашают в кафе, особенно мужчины. А это был мужчина? Он, наверное, очень красивый?

– Да, Алекс довольно приятный мужчина.

Марте больше не хотелось отвечать на вопросы, она вышла из магазина и, ускорив шаг, пошла по аэропорту. Навстречу ей катился мячик, который она узнала. Женщина осмотрелась по сторонам, отыскивая голубоглазого хозяина мяча. Мальчишки не было видно, он, наверное, толкнул мяч и куда-то спрятался. Когда мальчик довольный, что его не заметили, выскочил из своего укрытия и помчался к Марте, она подняла мячик и кинула его в руки ребёнку. Малыш засмеялся и убежал к маме. Линда равнодушно проводила его взглядом и приблизилась к Марте.

– Вот какое-то кафе, – указала она. – Может быть, здесь есть мороженое? Давайте присядем здесь.

Марта вздохнула, не зная, что ответить. От мороженого она бы и сама не отказалась, но это было не кафе, а какое-то бистро для пассажиров аэропорта. Несколько столиков и стойка, за которой два араба пили кофе, но в ассортименте, действительно, было мороженое, и Марта решила уступить. В конце концов, надо было как-то прожечь время.

– Я заплачу, – предложила Линда и вытащила кошелек. Марта не сопротивлялась, тем более что ее кошелек был почти пуст. Они сели за крайний столик и принялись за мороженое.

– Действительно, вкусное, – причмокнула губами Линда. – Мой ребенок очень любит мороженое.

«Странно, что она вдруг снова заговорила о ребенке, будто со мной больше поговорить не о чем», – подумала Марта, но ничего не сказала.

Ей почему-то стало жаль эту женщину, ищущую с ней контакта. Может она несчастна, и ей не хватает общения. Марта снова заметила того малыша, который забавлялся с мячом. Он прятался среди людей и поглядывал на нее издалека.

«Я ему понравилась. Наверное, хочет поиграть со мной», – подумала Марта.

Она с большим удовольствием сейчас бы поиграла с мальчиком в мяч, но вынуждена была терпеть общество назойливой собеседницы.

– Скажите, Марта, – спросила Линда. – А тот мужчина, который пригласил вас в кафе, он вам не сказал, зачем он едет в Нигерию?

«Опять началось», – подумала Марта.

– О каком мужчине вы спрашиваете?

– Об Алексе Никльби, он ведь галантный мужчина?

Марта задумалась и снова подозрительно посмотрела на свою собеседницу. Она не называла Линде фамилию Алекса, во всяком случае, она не помнила этого.

– Я не знаю, – нахмурилась Марта. – Я не успела с ним хорошо позна…

Марта не окончила фразу. Она заметила, как через зал к их столику летит знакомый мячик. Он грозил сбить вазочку с мороженным, и Марта резко привстала, чтобы попытаться схватить его налету. Линда не видела мяч, но уловила движение Марты. Реакция ее была мгновенной. Она резко развернулась на стуле и молниеносно схватила свою сумочку, будто пытаясь что-то выхватить из неё. Движения её не были спонтанными, Линда действовала чётко, будто по отработанной схеме. Но увидев, как Марта отбивает мячик и грозит пальцем довольному хулигану, она выдохнула, и достала из сумки телефон.

– Чуть не забыла сделать важный звонок, – оправдалась она, восстанавливая дыхание. – Вы не будете против, если я покину вас на минуту?

«Да хоть насовсем, буду очень признательна», – подумала Марта.

– Конечно, я посижу ещё тут, – произнесла она вслух.

Линда отошла в сторону, поглядывая боковым зрением на Марту. Она повозилась с телефоном и снова подошла к Марте.

– Не отвечают, позже позвоню, – сказала она, присаживаясь.

– Значит, вы ко мне приставлены? – неожиданно спросила Марта, которой надоело играть в кошки-мышки. – И кому это нужно, скажите, пожалуйста? Что я натворила? Налоги плачу исправно. Жить никому не мешаю. Магазины не граблю. Зачем вы меня пасёте?

– Что вы? С чего вы это взяли? – удивилась Линда, широко раскрыв глаза.

– С чего? Во-первых, вы всё время задаёте много вопросов и очень уж старательно крутитесь возле меня. Ваша навязчивость могла бы означать, что вы любите общение, но тогда бы вы сами много говорили. А вы выпытывает что-то у меня. Во-вторых, вас выдаёт ваша спортивная фигура и военная выправка. Ваши движения, осанка, речь – всё говорит о том, что вы не домохозяйка и не офисный работник, которым представились. В-третьих, вряд ли у вас есть ребёнок, которого вы себе зачем-то приписали. Скорее всего, чтобы расположить меня к себе. В-четвёртых, ваша реакция на мяч… Не удивлюсь, если в сумочке у вас лежит оружие. Вы рефлекторно всё время проверяете его. В-пятых, когда вы якобы звонили, вы даже не поднесли телефон к уху. И наконец, фамилии Алекса я вам не называла. Вы заранее её знали. Ещё продолжать или сознаетесь?

– Нет-нет, достаточно, вы раскусили меня, – Линда сначала смутилась, но потом громко рассмеялась, – по-моему, мы поменялись ролями, из вас выйдет настоящий детектив.

– Я уже достаточно натерпелась в Лагосе, – продолжила Марта, которой было не так весело, – а что вам нужно от меня?

– Сначала скажите, только правду, с какой целью вы приехали в Нигерию. А потом мы сможем откровенно поговорить.

Марта была вынуждена рассказать о наследстве, не называя суммы, о ее приключениях в Африке и постоянном ощущении преследования.

– Ну, хорошо, я верю вам, – улыбнулась Линда. – Только очень прошу вас, пусть это останется между нами. Это моё первое серьёзное задание, и если начальство узнает, что я провалила его, меня сразу уволят. Я не должна вам этого говорить, но мне нужно было выяснить, какое отношение вы имеете к Алексу Никльби и не связаны ли вы с торговлей оружием…

– Я? С оружием?! – поразилась Марта. – Вы шутите? Какой же из меня торговец оружием? Да я и пучок салата с собственного огорода продать не смогу.

– Я поняла, что это не так, но нужно было проверить. Кстати, за вами в гостинице следили наши люди. Но с одним из них вы поступили довольно жестоко.

Марта вспомнила, как ударила человека по голове сковородкой, и ей стало стыдно.

– Я думала, что он хочет меня ограбить, – оправдалась она. – А разве Алексей не продюсер? Он сказал, что едет снимать фильм.

Марта не поверила в то, что приписывали Алексу, но спорить или расспрашивать было бесполезно, поэтому она решила не развивать эту тему.

– Я и так вам слишком много сказала, – ответила Линда, – но вас уже достаточно проверили, поэтому я и открылась вам. Скорей всего слежку снимут, но я обязана долететь с вами до Амстердама и отчитаться.

– Не могу запретить вам это, знаю, что вы на работе, только давайте уже не будем играть в детективов, я очень устала.

– Понимаю вас, просто мы должны всё тщательно проверять: и подозреваемого, и весь круг его знакомых и родственников.

– Что?! – возмутилась Марта. – К моим детям тоже приставили ваших громил?!

– Нет, нет, не волнуйтесь, просто кое-что выяснили, но все будет в порядке, я отчитаюсь, когда приеду в Амстердам. Повторяю, все было связано с Никльби, но давайте забудем об этом. Не хотите выпить? Я угощаю.

Марта улыбнулась. Впервые в жизни ей предлагала выпить женщина. Но выпить, действительно, не мешало – после всех приключений, ей можно было и расслабиться.

– Что уж там, давайте! – улыбнулась она. – Если, конечно, вы не собираетесь меня напоить, а потом выпытывать информацию.

– Честное слово, не буду, – в свою очередь рассмеялась Линда. – Могу поклясться, если хотите. Только не советую пить арабскую водку, это ужасная гадость.

– Вы даже это знаете? – удивилась Марта. – Часто путешествуете?

– Приходится, работа такая. Вы не будете против, если я возьму мартини с грейпфрутовым соком?

Марта согласилась. Оставшуюся часть времени они провели как давние подруги, о чем-то весело рассказывая и громко смеясь, привлекая к себе внимание окружающих.

Мартини со льдом был очень приятным, Марта уже почти забыла его вкус. Последний раз она пила его с Хансом во время свадебного путешествия, они купили бутылочку мартини Бьянко с терпкими нотками трав. Она тогда была ещё молода и совсем не знала жизни, а мир вокруг казался таким романтичным.

Линда оказалась веселой и дружелюбной женщиной, она рассказывала множество историй из своей жизни и сыпала анекдотами, над которыми сама же громко хохотала. Когда объявили посадку на самолет до Амстердама, Марта почувствовала слабость в ногах, но заставила себя встать и пойти к стойке регистрации. Теперь оставалось совсем немного. Через несколько часов она уже будет дома.

В полутемном зале в ритме зажигательной музыки двигались молодые тела. Этот клуб в основном посещала молодежь до 30 лет. В нем не разрешали использовать наркотики, хотя по лицам некоторых танцоров можно было догадаться, что легкую дозу они все-таки приняли. Но за поведением гостей пристально следили бдительные «секьюрити», а персонал был строго предупрежден о запрете на использование и тем более продажу будоражащего зелья.

В Роттердаме, в отличие от Амстердама, царили более строгие нравы, хотя только до определенной степени. Если в Амстердаме квартал «красных фонарей» и «кофейни», где можно было легально купить наркотики, начинался прямо около вокзала, то в Роттердаме такие заведения тоже существовали, но их еще надо было найти. Так называемые «чистые от наркотиков» клубы посещали офисные работники, рабочая молодежь и любители потанцевать, здесь можно было послушать хорошую музыку и завести новые знакомства.

Ян приехал в клуб вместе с Анжелой. Они припарковали машину на набережной и до клуба пошли пешком.

– Так что ты сделала с этой «пуговкой»? – в очередной раз спросил он Анжелу, сидя за стойкой бара. – Расколошматила?

– Расколошматила, – улыбалась Анжела. – Может, потанцуешь?

– Что-то не хочется, я посижу, выпью. А ты сходи, тебе надо размяться. Потренироваться разбивать пуговки каблуками. А вдруг придется…

– Надеюсь, больше не придется, – улыбнулась Анжела и пошла на площадку.

Ян что-то кричал ей вслед, но из-за громкой музыки Анжела не услышала ни слова. Брат смотрел ей вслед, думая, как быстро выросла эта девчонка. Конечно, у нее еще наивные мысли о карьере, но Ян был уверен, что время поставит все на свои места.

– Не угостите меня пивом? – обратилась к нему блондинка в обтянутом платье.

– Угостил бы, если б ты был женщиной, – ухмыльнулся Ян.

Он сразу же признал одетого в женское платье мужчину.

– А чем же я хуже? – настаивала « блондинка». – Я ведь знаю все мужские слабости. И еще…– «блондинка» приблизилась к уху Яна, – я не могу забеременеть.

Ян относился равнодушно к сексуальным меньшинствам, в конце концов, это личное дело каждого, но ненавидел, когда к нему приставали. Сейчас у него возникло желание как следует вмазать по размалёванному лицу трансвестита, но он сдержал этот порыв.

– Я ведь чувствую, что с тобой происходит, – продолжала «блондинка». – Тебя недавно бросила девушка, разве не так? Они все такие, так что подумай насчет меня.

Вызывающе двигая задом, «блондинка» удалилась в центр зала. Ян допил свой бокал пива и огляделся вокруг.

«Может, действительно, потанцевать?» – подумал он.

Но с ним не было Мариам, а слова трансвестита напомнили ему о ней. Настроение было вконец испорчено. С тех пор, как бесследно пропала его девушка, Ян все время высматривал ее на улице, бросался к похожим фигурам, но тщетно. Он заходил к ней домой, оставлял записки, но Мариам не отвечала.

«Может быть, с ней что-то случилось? – подумал Ян. – Наверное, надо было сообщить в полицию». Но кто он ей, в полиции могли просто посмеяться. Тысячи людей сходятся и разбегаются.

Среди танцующих мелькнула знакомая фигура, на какое-то мгновение ему показалось, что это была она.

«Не может быть, мне уже мерещится», – подумал Ян.

У них была очень нежная и глубокая связь, и Ян чувствовал, что очень привязался к ней…

«Нет, не она», – сказал он себе и отвернулся.

Пиво показалось горьким, и Ян отложил в сторону недопитый бокал.

– Не нравится пиво? – спросил бармен.

– Нет, ничего, только немного горьковато.

– На любителя, но это очень хороший сорт, у нас собственная пивоварня. Многие приезжают только ради этого пива.

Ян пожал плечами, он не особо разбирался в сортах пива. Конечно, за рулем он никогда не употреблял крепких напитков, но друзья-таксисты часто собирались за кружкой пива, и Ян поддерживал компанию.

– Может у вас есть «Хролш»? – спросил он.

Ян часто брал именно это пиво в компании, ему нравился его вкус и легкость.

– Есть, – ответил бармен и добавил, как будто угадывая его мысли, – светлого нет, только темное. Ты ведь хотел светлое?

– Догадливый! – удивился Ян. – Оно не такое горькое.

Бармен загадочно посмотрел на него и потянулся поближе.

– Тебя ведь Яном зовут?

– Да.

– Тогда у меня для тебя записка. Только я дам тебе эту записку с бокалом пива.

– От кого записка? – заволновался Ян.

У него было какое-то странное предчувствие, что эта записка от Мариам. Неужели он, действительно, видел ее в зале?

Бармен протянул ему бокал светлого пива. Под ним Ян ощутил сложенную в несколько раз бумажку.

– Не открывай здесь, – ухмыльнулся бармен. – Просто положи в карман, откроешь в другом месте.

– Значит, все-таки есть светлое пиво, – пробурчал Ян, зажимая записку в кулаке…

– Для хороших людей все можно найти.

Ян пригубил пиво, оно, действительно, было легким, но записка в кулаке жгла огнем. Он попробовал положить ее в карман брюк, и жар записки перекинулся на ногу. Он боялся раскрывать ее здесь, тем более, что об этом просил бармен. Может быть, Мариам попала в какую-то историю и ей нужна помощь? Мысли спутались в комок, который отчаянно шевелился у него в голове.

«А вдруг это не от Мариам? – подумал он. – Вдруг это связано с мамой и теми миллионами, за которыми она поехала?».

Музыка прекратилась, и Анжела подошла к стойке бара.

– Что с тобой? – удивилась она. – У тебя такое бледное и напряженное лицо.

– Ничего страшного, – успокоил ее Ян. – Просто пиво горькое попалось.

-– Пиво? – недоуменно спросила Анжела. – Так скривиться от пива? Ты как будто привидение увидел…

– Может быть и увидел, вон сколько здесь обдолбанных…

– А ты… ты случайно… – начала Анжела.

– Нет, оборвал ее Ян, – я наркотой не балуюсь. Посиди здесь, а я пока схожу в туалет.

Он поднялся и пошел через толпу. У дверей туалета была очередь, но это была очередь в женский туалет. Среди стоявших там женщин он заметил трансвестита, не так давно пристававшего к нему.

«Был бы мужиком – не стоял бы в очереди», – подумал Ян.

Он закрыл за собой дверь кабинки и нервно развернул записку. Записка, действительно, была от Мариам. Ян узнал её аккуратный почерк, хотя понял, что писала она в спешке:

«Дорогой Ян, – прочитал он. – Мне необходимо поговорить с тобой и все объяснить. Если сможешь, позвони мне по этому номеру завтра в полдень. Это очень важно для тебя и твоей семьи».

Ян перевернул записку, но больше ничего не обнаружил.

«Значит, это была все-таки она, – подумал Ян. – Но почему же она не подошла ко мне? Какая тайна заставляет ее прятаться от меня, и почему она написала, что это важно для моей семьи?».

Он вышел из туалета и снова направился к стойке бара.

– Ты не видела здесь случайно Мариам? – спросил он Анжелу, мотавшую головой в такт музыки.

– Нет, ты же говорил, что она куда-то уехала…

– Не уехала, – огрызнулся Ян, – просто пропала. Но сегодня мне показалось, что она здесь, а потом мне передали записку от нее.

– И что в ней написано? – удивилась Анжела, перестав двигаться.

– Ничего особенного. – Ян посмотрел по сторонам, пытаясь убедиться, что их никто не слушает. – Лучше поедем домой, мне здесь надоело.

– Как домой?! – возмутилась Анжела. – Ведь мы только недавно пришли. Может, останемся?

Но Ян был неумолим.

– Останься, если хочешь, а я поеду.

Боль от напоминания о любимой женщине не могла позволить ему отдыхать и расслабляться среди чужих ему людей.

– Ты странный, – сказала Анжела, но покорно пошла за старшим братом. Они вышли из клуба и молча двинулись к машине.

– Почитай, – протянул ей записку Ян.

Анжела бросил взгляд на записку, потом недоуменно посмотрела на Яна. В машине ехали молча, Ян даже не включил музыку. Только когда машина остановилась возле их дома, Анжела спросила:

– А почему она сказала про семью?

– Узнаем завтра, я ей обязательно позвоню.

Алексу редко снились цветные сны, в последний раз он видел такой сон в детстве. Потом он время от времени повторялся, одинаково ввергая его в ужас. В самом сне не было ничего особенного, он видел бородатого гнома в пещере, и чувствовал, что именно от него исходит жуткая угроза. Висящие под сводами пещеры сталактиты были почему-то окрашены в фиолетово-красные цвета, и это сочетание вызывало неконтролируемый ужас.

Став старше, он больше не видел этот сон, но сегодня ему снова привиделся жуткий гном, он приближался к нему, и Алекс задрожал от страха. Гном пристально смотрел ему в глаза и что-то шептал, отчего Алексу становилось все труднее дышать. Он попытался убежать от злого гнома, но был не в силах пошевелиться. Он чувствовал, что лицо горит огнем, и жар охватывает все конечности.

Алекс попытался закричать, но не услышал своего голоса, зато он слышал голоса других людей, они кричали, шумели и грохотали решетками. Кто-то прикоснулся к его плечу, и он заставил себя раскрыть глаза. Перед ним стоял Пьер и тряс его.

– Ты в состоянии подняться? – спросил француз. – В тюрьме бунт, охрана сбежала, надо уходить.

Ужасная слабость сковала все мышцы Алекса, но он через силу приподнялся и попробовал встать.

– А ты совсем плохой, – прокомментировал Пьер, и подставил ему плечо. – Хватайся за меня, сейчас главное – уйти отсюда, там мы тебя поднимем на ноги.

Алекс видел, что люди с криками бегут по коридору, повсюду валялась разбитая мебель, решетки были сорваны с петель. Несколько человек лежало на полу без признаков жизни.

– Они уже не дождались, – объяснил Пьер, – в соседних камерах тоже умерли люди, малярия, у охранников отняли ключи, двоих убили, остальные сбежали.

Алекс попытался вспомнить инструкции, которые давал «китаец», но не смог.

– Документы, мне нужно найти мои документы, – произнес он, – это важно…

– Документы в сейфе, мы не сможем этого сделать, надо бежать, иначе сюда подоспеют войска.

Он подтянул Алекса и двинулся по коридору. Алекс заметил раскрытую дверь, а еще через мгновение они оказались во дворе. Охраны не было, ворота оказались выбиты, а несколько автомобилей перевернуты. Люди бежали, тащили на себе тяжелобольных, пытаясь вырваться на свободу. Их не сдерживало сейчас осознание бессмысленности своего побега – до настоящей свободы им было не добраться. С одной стороны – узкая береговая полоска, которая давала возможность уплыть далеко, но ни единого, даже захудалого судёнышка не просматривалось и в миле вокруг. С трёх других сторон – пустота, необъятные просторы без какой-либо растительности и признаков жизни. Бежать туда было бесполезно, но вся толпа всё равно ринулась врассыпную. Им важно было вырваться быстрее из ненавистных, затхлых стен, и как можно дальше удалиться от заграждения с колючей проволокой. Будто эти лишние шаги, которые успеют они сделать на свободе до того, как их схватят, имели для заключённых какой-то жизненно важный смысл, известный им одним. Тонущий человек всегда хватается за любую веточку, как бы бессмысленно это ни было. Она для него – олицетворение надежды, в ней концентрируется вся жажда жизни и ожидание чуда.

Алекс понемногу приходил в себя и даже пробовал бежать сам, но сил не хватало, и он снова падал на плечо Пьера. Где-то вдалеке послышались выстрелы и звук приближающихся грузовиков. Пьеру было тяжело бежать с такой ношей, и поэтому они не успели отойти далеко от лагеря.

– Армия, неужели не успеем?! – в сердцах произнес Пьер. – Скорее, спрячемся, может нас не заметят.

Он потащил Алекса за огромные цистерны, брошенные на обочине дороге. Это было сделано вовремя, поскольку через мгновение мимо них промчалось нескольку армейских грузовиков с вооруженными солдатами в них. Остальные грузовики останавливались повсюду вокруг, из них выпрыгивали вооружённые люди, и отлавливали беглецов, в особо прытких просто стреляли. Кто-то завершил свой последние шаги на свободе. Остальные ещё держались за свою спасительную соломинку и пытались скрыться.

Когда пыль рассеялась, Пьер с Алексом выползли из своего укрытия и снова вышли на дорогу, пытаясь определиться с направлением движения.

– Стой, – прозвучал окрик. – Стой, стрелять буду.

Пьер остановился и поднял руки. Алекс внезапно ощутил слабость и стал сползать на землю.

– Повернуться ко мне лицом, – прозвучала команда. – И без фокусов.

То, что произошло в следующий момент, было совершенно неожиданным. Говоривший неожиданно издал охающий звук и упал на землю. К Алексу подбежали и подняли на руки.

– Скорее, скорее, катер ждет, – услышал Алекс.

Его понесли, посадили в машину, потом он почувствовал, что его опять куда-то несут и осторожно кладут на что-то мягкое. Алексею показалось, что он целую вечность не лежал на мягкой постели – ощущения каменного пола и металлических перекладин кроватей будто вросли в его спину.

Он услышал звук заводящегося мотора и выстрелы с берега. Алекс понял, что его спасли, но еще не знал, кто это мог сделать. Он попытался открыть глаза, но не смог.

– Я здесь, – услышал он голос Пьера. – Мы в безопасности, нас спасли твои друзья.

Алекс опять провалился в сон, он снова видел знакомую пещеру с фиолетовыми сталактитами, но бородатого гнома в этом сне не было. И куда-то пропал страх, Алекс заснул и забыл обо всем. Он только слышал какие-то голоса, прикосновения рук и запах лекарств.

– Вовремя успели, – услышал он незнакомый голос. – Еще немного, и я бы не смог его вытащить.

– Откуда вытащить? – переспросил Алекс, удивившись неожиданно появившемуся голосу. Он открыл глаза и увидел рядом с собой чернокожего врача в белом халате.

– Быстро вы пришли в себя. Вот что такое современные лекарства. Вам, наверное, корешки какие-нибудь давали?

– Да, – кивнул Алекс.

– Это как мертвому припарки, – усмехнулся доктор. – Просто для самоуспокоения или как профилактика. Когда болезнь наступает, все это не подходит. Нужны медикаменты. Как вы себя чувствуете?

– Слабость, – ответил Алекс. – А где я?

– Это вам скажет господин Мухаммед, а я имею честь откланяться.

Алексу было странно слышать такую высокопарную речь из уст африканца. Хотя он вполне понимал, что многие африканцы учатся в престижных университетах Великобритании, где перенимают манеру говорить.

– Мухаммед? – переспросил Алекс. – Так он здесь?

– Я позвоню ему, и он приедет. А пока я позову Пьера, того человека, который был с вами.

Врач вышел, и к кровати подошел Пьер. Он был чисто выбрит и выглядел очень свежо, Алекс сначала не узнал его.

– Если бы не ты, я бы пропал, – признался Пьер. – Твои ребята все это организовали. И катер, и, кажется, к бунту тоже имеют отношение. Ты какая-то важная персона, а я даже не знал.

– Но без тебя я бы тоже не выжил. Ты вытащил меня оттуда, так что мы в расчёте. А это просто это мои хорошие знакомые.

– Ладно, можешь не оправдываться, меня это не касается. Главное, что мы вырвались из этого ада. Теперь надо найти какие-нибудь документы и уехать из страны. Как ты думаешь, твои ребята смогут с этим помочь?

– Не знаю, – пожал плечами Алекс. – Я спрошу, если будет возможность, я тебе помогу. Как нас вытащили? Последнее, что я помню, как смотрел на нас в прицел автомата какой-то вояка.

Пьер рассказал Алексу, что произошло. Когда их чуть было не арестовал один из охранников, со стороны берега подъехала машина. Охранник был застрелен, и Алекса довезли до катера, который ждал на берегу. Потом их отвезли куда-то далеко от города, где их уже ждал врач.

– Оперативно все сделано, – сказал Пьер. – А кто этот Мухаммед, про которого все здесь говорят? Я слышал о нем, но не знаю, чем он занимается.

– Мухаммед занимается спасением беглецов. Разве это плохо? – послышался голос за спиной Пьера.

В дверях собственной персоной стоял Мухаммед, немного похудевший, но уверенный в себе как всегда:

– Оставьте нас, я хочу поговорить с Алексом наедине.

Пьер кивнул и вышел из комнаты.

– Значит, жив? – улыбнулся Мухаммед.

– И ты тоже? – ответил Алекс. – А то мне говорили, что ты исчез или сбежал.

– Я никуда не исчезну, я нужен всем, а вот эти шакалы не нужны никому, их ненавидят даже собственные жёны.

– Ты имеешь в виду моих похитителей?

– Называй как хочешь. А я называю их «американцы» Они думают, что всесильны, только с мафией бесполезно бороться. Тем более на ее территории. Я правильно говорю?

– Я рад, что у тебя все в порядке, – сказал Алекс.

– Тогда отдыхай, приходи в себя, а потом мы закончим наше дело, которое не успели закончить.

– Какое дело? – удивился Алекс. – Неужели ты хочешь продолжить?

– Хочу, – кивнул Мухаммед, – но об этом поговорим позже.

Амстердамский «Схипхол» вдохнул в Марту душевное спокойствие и ощущение радости от приближения к родному дому. Воздух здесь казался слаще и приятней, люди приветливее, и её саквояж стал почти невесомым. Сердце забилось чаще, когда, ожидая прибытия багажа возле конвейера, Марта заметила вдалеке приближающуюся фигуру сына.

«Как же не встретит он мать?!» – подумала Марта, вспоминая их телефонный разговор из Каира.

Ян тогда упрекнул мать, что она не сообщила о прилёте заранее, и что у него сегодня важный клиент, на котором можно много заработать. Но о том, чтобы мать добиралась на электричке, он и слушать не захотел, обещав что-нибудь придумать.

– Мам! – Ян помахал ей рукой из-за ограждения и сказал что-то девушкам у входа в багажное отделение.

Девушки задорно рассмеялись, пропуская Яна к матери.

«Умеет он ладить с людьми, молодец, многого добьётся в жизни», – с гордостью отметила про себя Марта, забирая чемодан с конвейера.

– Привет, мамуль, а я думал, при выезде из Африки всех окрашивают в чёрный цвет на память, а ты, оказывается, совсем белая, – он поцеловал мать в щёку и схватил её чемодан.

– Здравствуй, сыночек, – Марта обняла его и почувствовала невыразимое счастье, глаза наполнились слезами, – а как же твой клиент? Я бы и на электричке добралась…

– Ну конечно! Ещё чего! Мы так по тебе соскучились, Анжела там марафет дома наводит, мы не знали, когда тебя ждать. А клиента другу отдал, всех денег не заработать, не волнуйся.

Они вышли в зал, Ян подмигнул девушкам у выхода, те заулыбались и приветливо попрощались. Машина Яна была припаркована недалеко от входа.

– Ну, рассказывай, наша нигерийка, как слетала, чего видела? Я так понимаю, что тот чемодан, который я нёс, наполнен деньгами? И куда же мы их девать будем? Я слышал, кто-то ими оклеивал стены… А что, неплохо иметь комнату с обоями из долларов. Или там африканские деревянные тугрики? Тогда мы ими сможем двор выложить, – выпалил, смеясь, Ян.

Он положил чемодан в багажник и ещё раз обнял мать.

– Ну, хватит надо мной смеяться, – улыбнулась Марта. – Я очень соскучилась по тебе и Анжеле, всё расскажу чуть позже. А в Нигерии совсем не тугрики, у них найра. Вот уедешь с Мариам туда жить, будешь найрики зарабатывать, а не тугрики.

При упоминании о подруге Ян заметно помрачнел и поспешил завести мотор. Марта уловила смену его настроения и поняла, что с Мариам у них что-то не ладится.

– У тебя всё в порядке? Вы поссорились? – спросила она.

– Да нет, мам, в том-то и дело, что не ссорились.

– Тогда что случилось?

– Не хочется тебя сразу огорошивать, тебе надо отдохнуть, принять ванную, выспаться хорошо, а то вон какие круги под глазами. Вижу, что несладко тебе там пришлось. А потом уж мы тебе кое-что расскажем.

Ян был сосредоточен на дороге, будто пытался не упустить что-то важное. Такая манера езды была присуща ему только в том случае, когда что-то уж очень его беспокоило.

– Нет уж, давай рассказывай, – заволновалась Марта, зная, что за её детьми могли следить и причинить им какое-то беспокойство, – ты же меня знаешь, что отдыхать я не смогу, пока не буду уверена, что с вами всё в порядке, а я вижу, что что-то случилось.

– Да не бери в голову, ничего не случилось. Так, мелочи.

– Ян!

– Что?

– Не гони так. Ты же знаешь, я очень боюсь, когда ты разгоняешься до такой скорости. Мы же никуда не опаздываем.

– Прости, мам, я забыл. А ты, наверное, уже от дома отвыкла. Не потребуешь от нас с Анжелкой наряжаться в перья и танцевать тебе по утрам африканские танцы? – попытался пошутить Ян.

На лице у Марты появилась измученная улыбка:

– Не заговаривай мне зубы, весельчак мой, давай уже рассказывай, что произошло. Я готова выслушать даже самые страшные известия.

– Ладно, твоя взяла. Анжела вышла замуж, и у неё родилось тринадцать злобных негритят. И все очень хотят есть, а еда у нас в холодильнике закончилась. Как нам быть? Я ходил пару раз на охоту, но мамонта добыть так и не удалось. Ждём, пока они не съедят друг друга…

– Хватит, хватит, остановись, – рассмеялась Марта, – не туда ты работать пошёл, надо было в артисты.

– Что наша жизнь? Игра-а-а! – пропел басом Ян. – Получилось бы мне сыграть Отелло?

– Это не из «Отелло», умник, – Марта потрепала сына по волосам. – Но память в Африке я не оставила, и она мне подсказывает, что ты мне обещал что-то рассказать.

– Хорошо, мамуль, куда же я денусь? – сдался Ян. – Только обещай, что не будешь переживать, нервничать и бродить по ночам в виде привидения?

– Начало хорошее. Не тяни. Обещаю.

Ян рассказал о жучках и человеке из телефонной компании.

– Ума не приложу, кому понадобилось подслушивать за нами, – закончил он.

Марта знала, кому. Но детей полностью погружать в свои дела она не захотела.

– Не беспокойся, – сказала она сыну, – больше не будет никаких жучков, это по моему делу.

– Ух, ты!

– Просто меня кое с кем спутали и решили проверить, теперь уже всё в порядке.

– И с кем же тебя спутали, мам? Наверное, с какой-нибудь телезвездой? – подмигнул Ян.

– Льстишь маме…

– А с кем же тебя тогда можно спутать?

– Не поверишь, они посчитали, что я как-то связана с торговлей оружием. Странно. С чего они взяли? Скорее всего, из-за встречи с Алексом?

– Так-так. Уже совсем интересно. Значит, в деле замешан мужчина…

– Перестань, Шерлок Холмс мой. Никакой мужчина не замешан. Я просто поговорила в аэропорту с ним. А в полиции решили, что я его знакомая и имею отношение к торговле оружием. И всё.

На самом деле Марта до сих пор не верила, что такой приятный мужчина может быть замешан в чём-то незаконном.

«Скорее всего, они его тоже с кем-то спутали. Алекс не такой, – подумала Марта. – Мне кажется, будто я его хорошо знаю. Откуда такая уверенность в нём? Даже если бы он на самом деле занимался оружием, уверена, что сам он не обидел бы невинного. Но тогда, получается, что он способствует убийствам…»

– О чём задумалась?

Марта вздрогнула и посмотрела на сына. Нет, напряжение у него не исчезло, каким бы беззаботным и весёлым Ян ни пытался показаться. Слишком хорошо Марта его знала. Материнским чутьём ощутила она, что ещё не всё знает о происходящем, и дело не только в жучках.

– Так что у вас с Мариам? – решила она пойти в атаку.

– Ничего. Она просто взяла и исчезла. Неожиданно. Не сказав ни слова. А вчера мне передали от неё странную записку. Просила позвонить по указанному телефону. Написала, что очень важно и дело касается нашей семьи. Я почти час звонил по этому номеру, но мне сказали, что абонент недоступен. Я абсолютно ничего не понимаю, но мне это совсем не нравится. Если она решила меня бросить, сказала бы прямо. Зачем играть в прятки?

– А до этого у вас были какие-нибудь ссоры или разногласия?

– Какие ссоры, мам? Всё было очень хорошо, мы съездили на пикник с друзьями, хорошо отдохнули, потом я отвёз её домой, сам поехал на ночную смену. Утром позвонил – она не отвечает. Вечером – уже не абонент. Приехал к ней – дверь закрыта, никого дома нет. Ни записки, ни звонка – ничего. Уже четвёртый день. Ума не приложу, что делать. Соседка сказала, что примерно через час после того, как я её привёз, к ней приехал темнокожий мужчина, они разговаривали на повышенных тонах, потом Мариам быстро собралась и уехала с ним. Пошёл в полицию – сказали, что нет состава преступления. Раз человек уехал по своей воле, он не считается пропавшим. И искать её не будут. Вот если бы её волокли за волосы, и она при этом кричала и сопротивлялась, они бы пошевелились. А так считают, что мы просто поссорились, и она от меня уехала. Вот и всё.

– А подруги, знакомые что говорят? Ты с кем-нибудь связывался?

– Конечно, мам, обзвонил всех наших общих знакомых и друзей знакомых, и друзей друзей знакомых – никто ничего не знает. Волнуюсь я за неё. И ещё эта записка.

– Успокойся, Ян. Мы что-нибудь придумаем. Может, она к родителям уехала? Ты знаешь, где они живут?

– В том-то и дело, что не знаю. Она редко говорила о них, я и не пытал её. Понял, что она по каким-то причинам не хочет рассказывать о своей семье. Однажды только заикнулась, что дядя у неё есть, который имеет очень большое влияние на неё. И всё.

– Да, очень странно. Мариам такая приветливая милая девушка, мне показалось, что она любит тебя, так она на тебя смотрела… Думаю, что если она так уехала, у неё были веские причины. Остаётся надеяться, что всё будет хорошо.

Ян вздохнул в ответ.

– Знаешь что? – вдруг почти вскрикнула Марта. – Я позвоню тёте Инге. Помнишь, она была вашей Зубной Феей? У неё муж работает в частном сыскном агентстве и имеет большие связи. Пусть, по крайней мере, пробьёт по своим каналам все аэропорты и вокзалы. Вылетала ли, уезжала, куда, с кем и когда. Может, он найдёт её родителей или дядю, тогда можно будет связаться с ними и спросить...

– Мамочка! Какая ты у меня умница! Что бы я без тебя делал? И как я сам не вспомнил про тётю Ингу! – Ян заметно повеселел от возможности действовать.

Он всегда очень тяготился ситуацией, в которой был бессилен справиться с какой-то проблемой или неудачей.

– Я сегодня же позвоню ей, как приедем домой, – пообещала Марта.

– Да-да, тем более она в долгу передо мной, – пошутил Ян. – За сколько зубов она не расплатилась? Кажется, она должна мне что-то около 5 золотых монет…

– Люблю, когда ты такой…

– Какой?

– Весёлый и озорной, – Марта снова потрепала сына по волосам.

– Приехали. С вас по счётчику… Вкусный ужин из жареной курицы по твоему фирменному рецепту на завтрашний вечер, – выпалил он, заглушая мотор перед домом.

Анжела выскочила в фартуке и кинулась обниматься:

– Мамочка! Как хорошо, что ты приехала! Мы так тебя ждали!

– Я тоже очень соскучилась, – Марта раздавала порции ласки детям поочерёдно.

– Ну хватит уже нежностей. Чего там у нас на ужин? – Ян занёс чемодан в дом и пошёл за саквояжем.

– Я приготовила суп и сделала салат, – отчиталась Анжела.

– Посмотрим на твоего мужа, которого ты будешь так кормить, он точно сбежит от тебя, – Ян пощекотал сестру, которая нахмурилась.

– Это здоровая пища, не то, что твоё жирное жареное мясо, – огрызнулась Анжела.

– От твоей здоровой пищи через неделю можно замычать или заблеять, а мужчин надо мясом кормить, иначе потом ночью от него не…

– Ну-ка хватит, – прервала сына Марта, – совсем распоясались без меня. Я дома!

Марта осмотрелась вокруг, вдохнула полной грудью и с чувством полнейшего удовольствия причмокнула.

– Накрывайте на стол, будем ужинать. Вместе. Как раньше, – бросила она и отправилась в душ.

Алекс шел на поправку, врач регулярно навещал его и давал лекарства.

– Хинин? – с пониманием спросил Алекс.

Врач с уважением посмотрел на него и хмыкнул:

– Не успели вы прийти в себя, а уже начинаете интересоваться, чем вас лечат.

– В конце концов, это интересно, к тому же я с детства помню, что малярию лечат хинином.

Врач рассмеялся:

– А с чего вы решили, что у вас малярия?

– Не знаю, – пожал плечами Алекс, – у нас несколько человек заболело малярией.

– Как ни странно, но малярии у вас не было. У Вас было истощение и грипп. Ещё чуть-чуть – и развилась бы пневмония. К тому же ваше депрессивное состояние… оно всегда тянет за собой и другие болячки. Но вы крепкий, подниметесь быстро, тем более Мухаммед очень этого хочет. Кстати, он сейчас придет. Сможете пообщаться с ним? Или вы устали?

– Я поговорю с ним, – кивнул Алекс.

Врач измерил ему давление, на всякий случай посмотрел горло, и на какое-то мгновение Алекс ощутил себя маленьким мальчиком, которого осматривает старенький доктор Петр Фомич, бабушкин одноклассник. Он приходил со стетоскопом, и прикладывал трубочку маленькому Леше к груди и говорил дежурную фразу: «Да, голубчик, жить будем».

Врач Мухаммеда был гораздо моложе и совсем не походил на Петра Фомича.

– В принципе, вы уже можете вставать, но я бы настоял, чтобы вы оставались в постели еще пару дней. А вообще, жить будете.

Алекс широко улыбнулся. Неужели все врачи одинаковы? Или они так озабочены мыслью о спасении человечества от смерти, что фраза «жить будете» присуща докторам всех поколений и всех стран?

– Я вас рассмешил? – поинтересовался врач.

– Не обижайтесь, – уверил его Алекс, – просто точно так же мне в детстве говорил один знакомый доктор, очень уважаемый человек.

– А, – понимающе кивнул врач. – Ну, я с вами прощаюсь, пойду, позову Мухаммеда.

Дверь за ним закрылась, и следом вошел Мухаммед, необычно напряженный, но старающийся шутить.

– Привет, больной! – сказал он и бросил на стол газету. –̶ Посмотри, что они пишут.

Алекс развернул газету и обнаружил статью о бунте в одной из тюрем. Информация подавалась скупо, без названия самой тюрьмы, по мнению писавшего статью журналиста, бунт возник из-за плохого питания, но не было сказано ни слова об условиях содержания заключенных, об отсутствии врачебной помощи и о запрещённых пытках.

– Нескольким заключенным удалось убежать из тюрьмы. Их сейчас разыскивает полиция. – Алекс прочитал эти строки и ухмыльнулся. – Это они нас имеют в виду?

– Наверное, тебя, прежде всего. Твой друг Пьер спокойно прошел контроль в аэропорту и улетел. По фальшивому паспорту, конечно.

– Ты сделал ему паспорт?

– Ну, не сложное это дело, ты же знаешь. А он маячил здесь и все разнюхивал, мне было проще заплатить за его паспорт, чтобы он поскорее уехал. Я не против друзей, но дело важнее.

– А как насчет меня, – поинтересовался Алекс. – Думаешь, мне не удастся улететь по фальшивому паспорту?

– Я уже узнавал, твои фотографии переданы на все таможенные посты, раздали в полиции, так что ты – особо разыскиваемая персона. К тому же у меня есть информация, что их ищейки разнюхали и это место. Придется менять дисклокацию. Сегодня ближе к ночи тебя отправят на другой остров.

– Так, значит я на острове? То-то меня по ночам укачивает, – попробовал пошутить Алекс.

– Еще успеешь пошутить. Здесь много островов. Только береговая охрана стала активно рыскать по округе. Мне это совсем не нравится. Кстати, у меня есть для тебя подарок.

– Неужели?

– Да, подожди минутку.

Мухаммед вышел за дверь и через мгновение занес чемоданчик, знакомый Алексу. В нем был ноутбук, о содержимом которого его так долго расспрашивали.

– Как, как ты умудрился?!

– Когда все разбежались, мои люди вскрыли сейф и достали его оттуда. Вот, кстати, и твой паспорт и некоторые другие вещи.

Алекс расхохотался.

– Спасибо большое, но компьютер можно было оставить, он теперь абсолютно пустой. Вся информация стерта.

– Стерта? Я думал, что она зашифрована…– сказал Мухаммед. – Но ты знаешь, как ее найти. Ведь нам нужно закончить эту операцию. Покупатели торопят, они, кстати, профинансировали бунт в тюрьме.

– А я думал, что это ты по дружбе.

Мухаммед присел на край кровати и положил руку на плечо Алексу.

– Дружба – замечательная вещь, но даже я не в силах бороться с ЦРУ. Они ведь и меня пытались арестовать. Через спецслужбы Нигерии, конечно, но у меня ведь и там свои люди, так что я временно на отдыхе, меня здесь нет.

Алекс задумался. Неужели даже в этой ситуации, когда на Мухаммеда охотятся спецслужбы собственной страны, он готов идти на риск ради огромных денег? Что это, жадность, или он тоже марионетка в чужих руках?

– Ты не передумал? Ведь это же очень опасно. Я бы не стал рисковать на твоем месте, – осторожно произнёс Алекс. – У тебя и так неплохо идет бизнес, зачем тебе эти ракеты?

Мухаммед встал и нервно заходил по комнате.

– Ты можешь восстановить информацию? Ракеты должны быть поставлены вовремя. Все уже обговорено, и я не отказываюсь от своих обещаний. Разве тебе не нужны деньги, Алекс?

– Не знаю, Мухаммед, – тихо проговорил Никльби, – в тюрьме я многое переосмыслил. Нет ничего лучше свободы, а если мы провернем эту операцию, нас в покое не оставят. Мы переходим дорогу очень сильному противнику. И кому-то нужны ракеты, чтобы подразнить этого монстра. Ты, понимаешь, чем это может кончиться?

– Ты со мной или против меня? – оборвал его Мухаммед. – Мне нужно закончить сделку, вот чего я жду от тебя. Как только все закончится, переправим тебя через Камерунскую границу, а там лети куда хочешь, причем на твоем счету будет лежать очень неплохой капитал.

– Я попробую, – сказал Алекс, – но для этого мне нужен компьютер с Интернетом и несколько специальных программ.

– Запиши мне, я все тебе достану, – Мухаммед протянул ему блокнот и ручку. – А ближе к вечеру будь готов, тебя заберет мой друг на лодке.

Алекс кивнул и откинулся на подушку. Силы вновь покинули его, и он постарался уснуть.

К вечеру его что-то подняло в кровати, и он стал прислушиваться к звукам. В коридоре были слышны шаги, осторожные, вкрадчивые шаги, приближавшиеся к его двери. Человек Мухаммеда не мог так передвигаться. Алекс на всякий случая спустился с постели и спрятался за дверью. Но ничего не произошло, звуки куда-то исчезли и возникли другие, тяжелые и торопливые. В дверь постучали и открыли дверь, не ожидая ответа.

– Мистер Алекс, где вы?

В комнату вошел мужчина в камуфляжной куртке, увидев Алекса за дверью, он протянул к нему руку.

– Вы уже встали? Меня прислал Мухаммед и нам надо спешить, собирайте свои вещи.

– Я слышал какие-то шаги в коридоре, – сказал Алекс.

– А я видел вашего охранника с перерезанным горлом, – парировал мужчина. – И, кажется, это было сделано совсем недавно. Поэтому возьмите самое необходимое, и надо смываться отсюда. Кажется, вас вычислили.

Алекс схватил пакет с документами, который ему принес Мухаммед и поспешил за мужчиной. В коридоре он увидел мертвого охранника и постарался не задерживать на нем взгляда. Катер стоял рядом с берегом, в нем сидел еще один человек в камуфляже с автоматом через плечо.

– Быстрее, – замахал он рукой. – Вдоль берега проплыли какие-то катера. Нам надо быстрее исчезнуть.

Мужчины сели в лодку и медленно отплыли. Алексу показалось, что на берегу показалась какая-то фигура, но ему приказали пригнуться, и он повиновался приказу.

Это был быстроходный катер из тех, что используют военные. Он издавал мало шума, и если бы не предполагаемая погоня, он двинулся бы на полной скорости. Но надо было плыть тихо, поэтому скорость не увеличивали.

Пройдя вдоль берега, катер нырнул в узкий проток и двинулся вглубь. Мотор заглушили и пошли на веслах.

– Здесь много водорослей, мотор может заглохнуть, – пояснил один из мужчин.

В воздухе над ними пронесся вертолет, он то взлетал, то опускался над землей, и в темноте луч прожектора прыгал по поверхности, но ни разу не осветил лодку.

– Я накрою вас камуфляжной сеткой, пригнитесь, – сказал один из мужчин, и набросил на него камуфляж.

Вертолет пролетел мимо и вскоре звук удалился.

– Оторвались? – тихо спросил Алекс.

– Неизвестно, – таким же тихим был ответ. Весла тихо загребали воду, и лодка продвигалась дальше. Здесь уже была тропическая густая растительность, и на самом деле, в такое время суток обнаружить лодку среди листвы было чрезвычайно трудно. Алекс откинул камуфляжную сетку и сел, оглядываясь по сторонам.

– И долго мы будем здесь отсиживаться? – поинтересовался он.

Мужчины пожали плечами, но не двинулись с места. Где-то вдалеке был слышен шум вертолета и время от времени возникали странные звуки по обе стороны канала.

– А где мы хоть находимся? – спросил Алекс. – Это река или искусственный канал?

– Тихо, – шикнул на него один из мужчин. – Пригнись.

Алекс пригнулся как раз вовремя потому, что вертолет неожиданно снова появился над головой, отбрасывая луч прожектора по поверхности воды. Потом он удалился и совсем пропал.

Лодка медленно сдвинулась с места, оказавшись на более глубоком месте, снова включили мотор, и почти в полной темноте катер понесся по реке. Прошло четверть часа, погони не было, мужчины временами глушили мотор, чтобы прислушаться, потом причалили к небольшому самодельному причалу, где их уже ждала машина. Алексу протянули руку, и он выкарабкался из лодки, чтобы пересесть в машину. Прошло еще полчаса, машина ехала по проселочным дорогам, и было довольно трудно определить, куда они едут, но Алекс знал, там он будет в безопасности. Он успокоился и даже начал засыпать, когда машина резко остановилась. Поперек дороги лежало дерево, любые попытки его объехать ни к чему не приводили.

– Водитель чертыхнулся и дал задний ход.

– Что-нибудь не так? – спросил Алекс.

– Все так, мистер, – обернулся к нему водитель, – но придется ехать другой дорогой, а это опасно. Но я знаю здесь все дороги, если повезет, через полчаса будем на месте. Машина свернула на поворот и выехала на широкую трассу. Над дорогой висел вертолет, освещая прожектором проезжающие машины.

36.

Как приятно валяться утром в своей постели и ощущать, что не надо никуда вскакивать и бежать! Можно нежиться, ворочаться, перекатываться с бока на бок, сладко потягиваться и, обнимая подушку, снова и снова проваливаться в сон. Причём его можно легко направлять в нужное русло. Проснёшься, подумаешь о чём-нибудь приятном – и снова дремать. Тогда мысли плавно перетекают в ощущения и потом становятся лёгким сном, похожим на реальность.

Марта любила такие минуты и теперь наслаждалась ими в полной мере.

Ян взял выходной, чтобы побыть с матерью и самому съездить к мужу тёте Инги. Анжела тоже решила остаться дома. Она встала пораньше, приготовила яичницу с беконом и сыром, сварила кофе и нарвала свежей зелени.

– Ну вот, пахнет нормальной едой, – отозвался из своей комнаты Ян, – ты делаешь успехи, сестрёнка.

–Тише, – цыкнула на него Анжела, – мама ещё спит, пусть отдыхает.

– А я уже не сплю, – донеслось из спальни Марты, – ох, как хорошо дома!

– Ну, тогда прошу всех к завтраку! – торжественно объявила Анжела.

– Впервые за последнюю неделю так крепко и сладко спала, – завязывая пояс халата, произнесла Марта.

Она собрала растрепавшиеся волосы в пучок и подошла к Анжеле, чтобы поцеловать её:

– Доброе утро, цветочек мой, хозяюшка, ты уже и завтрак приготовила, а кофе как пахнет!

– Сварила твою любимую робусту, – отчиталась Анжела, подставляя матери щёку.

– Спасибо, родная. Кстати, в Нигерии я узнала, что кофейное дерево Канефора Робуста было открыто в бассейне реки Конго, в Африке. А я всегда считала, что его из Америки привезли.

– Я всё понял, – влез в разговор Ян. – А мы-то тут гадали, зачем мама поехала в Африку… Оказывается, она ездила свой любимый кофе попить!

– Доброе утро, сыночек. Ты всё шутишь? Как настроение?

– Хорошее, мам. Я поеду к дяде Адриену.

– Позавтракай с нами сначала, – возразила Марта. – Тётя Инга же вчера сказала, что у Адриен сегодня во вторую смену, значит, он будет спать до обеда. Так что выезжать можно будет только через пару часов. Заодно подбросишь меня к Винсенту, у меня к нему дело.

– Ладно, мам, просто мне не терпится уже хоть что-нибудь сделать.

– Понимаю тебя, сынок, всё наладится, я чувствую, что всё будет хорошо. Ты же доверяешь маминой интуиции?

– Конечно, доверяю.

– Ну, вы идёте? Сейчас всё остынет совсем! – Анжела выглянула из кухни, нахмурив брови.

– Видишь, какой хозяйкой без тебя стала, – подмигнул Ян матери.

После завтрака Марта привела себя в порядок и выбежала к Яну, который уже завёл мотор и нетерпеливо барабанил пальцами по рулю. Она договорилась с Винсентом встретиться через полчаса в Vet Park, куда Ян должен был её подвезти.

– Хорошо выглядишь, в Африке купила? – Ян окинул взглядом мать и подмигнул ей.

– Нет, что ты, этому платью уже года три.

– Я тебя не видел в нём…

– Не было случая одевать, я же почти никуда не хожу, – Марта пристегнула ремень безопасности, и машина рванула с места.

Ян напевал какую-то мелодию и был сосредоточен на дороге, Марта смотрела на мелькавших за окном прохожих.

– Мам, как ты думаешь, может ли женщина, которая любит мужчину, обидеться на него за что-нибудь и просто исчезнуть, не попрощавшись и не объяснив ничего? – прекратив пение, поинтересовался Ян.

– Женщины разные бывают, сынок, со своими странностями. Недаром говорят, что нет более загадочного и непредсказуемого существа, чем женщина. Мы можем быть капризными, избалованными, закатывать истерики или молчать весь день, у нас может часто меняться настроение – да всё, что угодно… Но если женщина искренне любит мужчину, она будет всегда искать пути сближения с ним, прощать ему его недостатки, давать ему шанс завоевать себя. Я, конечно, близко не знакома с Мариам, но у меня сложилось впечатление, что она довольно-таки разумная девушка. К тому же она любит тебя. Это видно. Так что всё будет хорошо. Успокойся. Уверена, что её исчезновению есть какое-то логическое объяснение.

Ян молчал, но слова матери подействовали на него как болеутоляющее. Он довёз её до парка и поехал к Адриену.

Винсент уже ждал Марту на скамейке. Он поднялся и пошёл ей навстречу. Марта немого смутилась, увидев, что Винсент при полном параде. На нём был серый с отливом костюм, галстук, который очень ему шёл, и до блеска начищенные туфли. Сам он был гладко причёсан и в руке держал алую розу.

– Привет, Винсент, ты как на свидание, – на щеках Марты заиграл румянец.

Она уже забыла это ощущение. Последнее романтическое свидание у неё было с Хансом лет двадцать пять назад. И хотя сейчас она пришла говорить по делу, атмосфера была явно романтическая. Само место располагало к этому.

– А я и так на свидании, – Винсент протянул Марте розу и попытался галантно поклониться в стиле мушкетёра, но это вышло у него так неуклюже, что Марта от души рассмеялась.

– Ну вот, – улыбнулся Винсент, – не удалось сразить даму обходительностью, так хоть рассмешил…

– Не обижайся, Винсент, ты очень хорошо выглядишь, спасибо за розу… Только я…

– Стоп-стоп! Знаю. Ты сейчас начнёшь говорить, что пришла по делу, и что никакое это не свидание, и я зря вырядился как клоун, – он ослабил галстук и вздохнул поглубже, – не люблю эти удавки… Марта! Считай нашу встречу чем угодно, но позволь мне думать, что я на свидании, не отнимай у меня надежды, ладно? Мне очень приятно просто побыть часок рядом с такой обворожительной женщиной, почувствовать себя ухажёром.

– Хорошо, Винсент, – Марта начала жалеть, что приходится обращаться за помощью к нему, потому что не испытывала к Винсенту никаких чувств, кроме дружеских, а внушать надежду на что-то большее или пользоваться услугами неравнодушного к себе мужчины она не хотела.

– Вот и славно, прошу, – Винсент подставил Марте локоть.

– Мне надо с тобой поговорить, – начала было Марта.

– Да-да, иначе бы ты здесь не была, – перебил её Винсент, – но я рад и этому. Знаешь, Марта, ты мне всегда очень нравилась. Пойми только правильно. Не то, чтобы я желал тебя отбить у Ханса или имел к тебе какие-нибудь неприличные желания…

Винсент закурил. Видно было, что он очень нервничает. Марта не решалась перебивать его. Сейчас не время было говорить о деньгах. Надо было дать возможность выговориться.

– Просто я всегда по-доброму завидовал Хансу, – продолжил Винсент. – Он всегда спешил домой, к жене и детям. Причём с большой охотой. Всегда рассказывал о тебе с таким блеском в глазах, советоваться бежал к тебе, доверял тебе на сто процентов. Такое редко бывает. Чтобы столько лет… вот так, как вы с ним… Всегда чистый, выглаженный, сытый, в конце концов. И настолько удовлетворённый семейной жизнью, что даже и смотреть-то больше ни на кого не хотел. Бывало, пойдём мы с мужиками (прости, что такие откровенности) в бар по пивку, ну… понимаешь… а там официанточки разные, там барышни… А он – ни-ни… Говорит: «А зачем? У меня жена, умница, красавица. Зачем мне размениваться на пустяки?» Понимаешь? Не каждому так везёт… чтобы вот так вот…

Винсент закашлялся, бросил сигарету и махнул рукой:

– Э-эх, плохой из меня оратор. Знаешь что? А пойдём на Евромачту! Сто лет там не был. Помню, мальчишками любили бывать на ней. Пускали с неё бумажные самолётики. Её только построили тогда. Нам казалось, что она упирается в самое небо. Весь Роттердам тогда был как на ладони. Пойдём. А?

– Пойдём. Я тоже давно не была на ней.

Они пересекли парк и поднялись на смотровую площадку Евромачты. Там было много туристов, и экскурсоводы твердили на разных языках:

«Прекрасная панорама города, разрушенного и возрожденного, открывается со сточетырехметровой высоты Евромачты (Euromast) – башни, построенной в 1960 году, название которой подчеркивает связь Роттердама с остальным миром: действительно, слово mast имеет в тринадцати языках одно и то же значение – "мачта". Именно с ее высоты можно увидеть новую ткань города, созданную по новейшим проектам с помощью современной передовой технологии».

– Да, пятьдесят лет назад это место было самым высоким во всём городе. Мы тогда были ещё зелёными юнцами, вся жизнь была впереди. А теперь вот…– Винсент махнул рукой, на лице его отразилась философская задумчивость.

– Как красиво! – Марта огляделась вокруг и вдохнула полной грудью.

– Да…

– Не грусти, Винс, у тебя ещё всё впереди. У такого красавца-мужчины обязательно всё будет хорошо. А курить бы тебе не мешало бросить, – Марта протянула платок закашлявшемуся Винсенту.

– Спасибо, – он взял платок, – только не верну, оставлю на память о даме сердца.

Они оба рассмеялись. Марта вдохнула аромат розы, которую держала в руках и, глядя вдаль, унеслась мысленно к Алексею.

«Странные мы существа, – подумала она, вспоминая недавний разговор с сыном, – один мужчина ухаживает за тобой, проявляет знаки внимания, ведь и неплохой совсем, и работящий, был бы хорошим мужем, в конце концов, а думаешь совсем о другом, которого, быть может, и не увидишь больше, о котором почти ничего не знаешь, но прикипел вот чем-то. Интересно, где он сейчас?».

– Ты очень красивая, – отметил Винсент, залюбовавшийся Мартой.

Она, действительно, выглядела сейчас очень красивой и счастливой на высоте стачетырёх метров.

– Спасибо, Винсент, мне надо поговорить с тобой, – вспомнила Марта.

– Да, я тебя слушаю.

– Мне очень неудобно говорить с тобой на эту тему, но друзей у меня мало, и ты сам предложил обращаться, если понадобится помощь, поэтому я вот…– Марта смутилась, она очень не любила просить денег в долг.

– Марта, не стесняйся, если я могу чем-то помочь тебе, я буду только счастлив.

– Спасибо. Просто мне, правда, неловко.

– Говори…

– Дело в том, что мне нужно сейчас завершить одно дело. Это важно для меня… Но мне нужны деньги… В долг. Я обязательно верну в ближайшее время. Можно даже с процентами. Но нужно срочно. И сумма немалая…

– И только? Я думал, тебе срочно потребовалось пересадить какой-нибудь орган, – рассмеялся, переходя на кашель, Винсент, – и думаю, что лёгкие у меня негодные, печень тоже подпорченная, вот только сердце в норме… Возьмёшь? Я бы с радостью тебе отдал…

– Нет, Винс, – Марта тоже засмеялась, – сердце оставь себе, оно тебе ещё пригодится.

– Хорошо, раз ты говоришь. Сколько тебе надо?

– Много, двадцать тысяч.

– Мда…– Винсент достал сигарету, покрутил её и спрятал обратно.

– Если нет всей суммы, то хотя бы часть… – залепетала Марта, – я ещё у кого-нибудь спрошу.

– Да нет, я прикидываю, сколько у меня на счёте. Тысяч шестнадцать есть, я откладывал на нашу с тобой свадьбу, – он подмигнул Марте, которая не находила себе места, – а раз ты отказываешь мне…

– Хватит тебе шутить, – Марта слегка ущипнула Винсента за руку, – ты такой ребёнок!

– Ну, тогда усынови меня, я согласен.

Они снова рассмеялись так, что люди вокруг стали поглядывать на них.

– Я дам тебе 20 тысяч, только послезавтра. Идёт? Завтра сниму со счёта шестнадцать тысяч, а четыре заберу у клиента, он мне задолжал за ремонт яхты. Только с условием.

– Каким? – Марта была довольна, что больше просить ни у кого не надо будет.

– Если согласишься поужинать со мной послезавтра. Я как раз передам тебе деньги. И провожу домой. Не отпускать же тебя одну с такой суммой.

Марта снова засмеялась.

– Конечно, Винсент, с удовольствием. Только…

– Что?

– Винсент, пойми меня правильно, ты мне очень симпатичен, ты хороший друг… И для Ханса был, и для меня тоже… Но… Я не хочу тебя ни в чём обнадёживать… Я…

– Ой, не надо. Я же всё понимаю. И не требую от тебя ничего. Будем просто друзьями. Обещаю не давить на тебя. Может быть когда-нибудь… Да, ладно… Просто поужинаем.

Они спустились с мачты, прошлись по парку, потом прогулялись по набережной и насладились видом моста Эразмуса, главного символа Роттердама. Марта испытывала теперь невыразимое счастье от возможности видеть и ощущать город, ставший ей родным.

37.

Уже вторую неделю Мариам не могла вырваться из импровизированной тюрьмы, в которую ее упрятали люди собственного дяди.

Она пыталась объяснить Нупале, что не собирается мешать его делам, но именно в этом конкретном случае она просила его остановиться. Да, конечно, именно она сообщила ему адрес Марты Сталь и раздобыла информацию о смерти Ханса Сталь, но ее отношения с Яном зашли довольно далеко, и она теперь не желала неприятностей для этой семьи. Дядя же не собирался отпускать добычу, которая так легко попалась в его силки, он хотел разжиться по максимуму. Нупала любил Мариам, как родную дочь, заботился о ней и посвятил во все тонкости своей профессии, но её увлечение Яном не воспринимал всерьёз.

– Тебе же на приданное откладываю, а любовь-нелюбовь – это всё преходящее, – говорил он племяннице. – Деньги правят миром. И у кого они есть, получают любовь, власть и уважение. А таких Янов у тебя ещё десяток будет.

– Нет, дядя, ты не понимаешь ничего, он единственный, я хочу покончить с прошлым и начать новую жизнь, создать семью и не вздрагивать от шума шагов за дверью. Я благодарна тебе за то, что ты сделал для меня, но я выхожу из игры.

– Ты не ведаешь, что творишь, – вспылил Нупала. – Ты молода и горяча. Вся в мать. Я всегда говорил своей сестре, что из неё получился бы отличный мошенник. С таким умом, житейской мудростью, силой воли и смекалкой можно было покорить весь мир, а она предпочла твоего отца. И что получила? Рай в шалаше? Они же после смерти не оставили тебе ни гроша.

– Не трогай мою мать, – Мариам нахмурилась. – Она сделала свой выбор и прожила счастливо. У неё была любовь.

– Да, – ухмыльнулся Нупала, – и больше ничего за душой. Не забывай, это не её любовью был оплачен твой колледж, и не за её чувства к твоему отцу куплена квартира, в которую ты приводишь своего Яна…

– Я благодарна тебе, дядя, я уже говорила, но если ты будешь меня попрекать, можешь забрать квартиру, мне от тебя ничего не нужно, и деньги за колледж я тебе выплачу… постепенно. Но Яна потерять я не смогу. Это выше моих сил. Этот мужчина очень дорог мне.

– Ох-ох-ох… Это мне в тебе нравится. Мой характер. И сила. Но только ты должна одуматься. Исчезни на время. Увидишь, твой Ян быстро утешится с какой-нибудь красоткой. Эти белые мальчики очень ветреные. Поймёшь, что не стоит из-за них морочить себе голову.

Мариам поняла, что дядя непреклонен, и решила попробовать подойти с другой стороны:

– Но, дядя, с этой семьи ты всё равно много не получишь. Я познакомилась с ними близко. Они бедствуют сами. Ян работает простым таксистом, у матери последние сбережения, она ещё дочь содержит. У тебя же должно быть хоть что-то святое. Обдирай богачей. А эта семья нищая.

– Ну не скажи. Эта Марта Сталь мигом выложила хорошую сумму, и, увидишь, она быстро найдёт и остальное. Знаю я этих нищих. У них залежи в матрацах… К тому же, поезд уже тронулся. Поздно срывать стоп-кран. Если о нашем деле станет кому-то известно, то будут большие неприятности. А нам они ни к чему.

– Дядя, но неужели тебе мало других клиентов? Пойми же, я люблю Яна, это не простое увлечение. А ты губишь мне жизнь...

– Знаешь, детка, если бы это было лет десять назад, я бы спустил с крючка рыбку и отпустил тебя восвояси. Но теперь другое время. Люди уже не столь доверчивы и наивны. За каждого клиента мы боремся не на жизнь, а на смерть. К тому же в тебя слишком много вложено, чтобы терять такой ценный кадр. А ты мне потом ещё спасибо скажешь. Всё. Я не желаю больше разговаривать с тобой об этом.

– Я тоже не собираюсь сдаваться. И тебе я больше не помощница. Я завтра же пойду и признаюсь во всём Яну. Пусть даже после этого он не захочет видеть меня, но врать ему я больше не могу. Как и участвовать в разорении его семьи.

Нупала понял, чем это пахнет, он сделал вид, что задумался:

– Ну, не кипятись, пожалуйста. Собирайся. Поедем, поужинаем в каком-нибудь ресторанчике и спокойно обсудим, как нам достойно выйти из этой ситуации.

Мариам не хотелось никуда ехать, но она собралась и села в машину. Дядя же привёз её в квартиру с решётками на окнах в глухом районе и посадил под охрану. Он ещё не знал, как поступить дальше, но решил подержать племянницу здесь, пока не вытрясет всё до цента с Марты Сталь. В глубине души он надеялся на то, что Мариам одумается.

Девушка понимала опасения дяди насчёт Марты Сталь, которая, узнав об его афере, может сообщить в полицию и Интерпол. Нет, в Нигерии он не боялся Интерпола, но такое паблисити могло помешать ему находить других доверчивых клиентов. А в этом бизнесе было задействовано много людей по всей Европе. Отдельные наивные европейцы оставляли в Нигерии по полмиллиона долларов. Это был принцип казино: чем ближе выигрыш, тем на большие жертвы шли люди.

– Салех, а помнишь, как детьми мы с тобой мечтали соорудить летательный аппарат и улететь в космос? – заговорила Мариам с охранником, приставленным к ней дядей.

– Угу, – промычал Салех, смотревший телевизор.

– Слушай, а почему ты пошёл к моему дяде? Неужели ничего более подходящего не нашёл? – продолжила девушка, пытаясь разговорить Салеха.

– Он хорошо платит.

– Слушай, а давай сходим куда-нибудь. Сегодня в клубе очень хорошо, весёлая музыка и много красивых девушек. Сидеть здесь – смертельная скука. А дяде мы не скажем. А, Салех? Ну пойдём… Я же никуда от тебя не денусь…

После долгого сопротивления Салех поддался чарам Мариам, к которой был неравнодушен с самого детства.

Мариам знала, что Ян обязательно придет в клуб, потому что они планировали сегодня встретиться там. В этом был определенный риск: ей никак нельзя было теперь видеться с Яном, чтобы Салех не понял подвоха, но нужно было как-то предупредить своего друга.

Она смешалась с толпой танцующих, временами оглядываясь вокруг. Салех не спускал с неё глаз и не захотел отлучаться даже за выпивкой. Мариам заметила, как пришли Ян с сестрой, и попросила Салеха проводить её до туалета. Там она начеркала записку, в которой просила Яна позвонить ей по указанному телефону. Она надеялась, что Ян сможет позвонить на новый номер, который ей оставил Нупала для связи. Номер был с односторонней связью. Сама Мариам не могла никуда звонить, но дядя постоянно справлялся о ее здоровье и даже предложил найти ей другую работу при условии, если она забудет об этом белом парне.

Теперь нужно было как-то передать записку.

– Салех, а может нам выпить по бокальчику чего-нибудь? – она кокетливо улыбнулась охраннику и тот, подхватив её за руку, повёл к барной стойке.

Там Мариам улучила минутку, чтобы незаметно передать бармену записку, объяснив, кому следует передать её. Согласие бармена укрепилось пятидолларовой купюрой.

Но как бы глуп ни был Салех, он почувствовал что-то неладное и заметил движения. Он не стал разбираться в клубе, не желая поднимать шум, а подыграл девушке, чтобы увести её домой.

– А теперь дай-ка мне свой телефон, – сказал, запирая за племянницей босса входную дверь, Салех.

Он выхватил из её кармана телефон и вынул симкарту.

– Ты же передала бармену номер своего телефона? Ведь так?

Мариам отчаянно глядела на охранника, готовая растерзать его на мелкие кусочки. Но перед ней была двухметровая перекаченная глыба, справиться с которой физически ей было невозможно. Она пыталась успокоиться, чтобы усыпить хоть как-то бдительность Салеха для второй попытки одурачить его.

– Я вынужден буду сказать Нупале о твоей попытке, – продолжал громила.

– Нет, Салех, зачем делать это? Ты же знаешь, что нам обоим не поздоровится. Мне за хитрость, хотя я просто хотела услышать голос своего друга… Ты же понимаешь… Я соскучилась… А тебе будет хуже, что ослушался команды. Нупала очень строг в этих вопросах. Ты же не хочешь лишиться работы? Давай скажем, что телефон я уронила в ванную и симкарта испортилась. Сделаем вид, что ничего не произошло. Договорились?

Салеху самому очень не хотелось неприятностей, поэтому он быстро согласился.

– Ты будешь есть? – спросила у Мариам строгая негритянка, которую по приказу Нупалы приставили к ней на следующий же день ареста. – Я приготовила жаркое из кролика.

Жаркое из кролика когда-то готовила ей мама, но это было так давно, что сочетание слов «жаркое» и «кролик» вызывали только смутные ассоциации. С тех пор как погибли в автокатастрофе ее родители, о ней заботился дядя Нупала. Но его забота выражалась в основном в том, что он обеспечивал ее всем необходимым. Особого тепла она не ощущала, хотя была благодарна ему за все, что он сделал.

– Да, буду, – ответила Мариам. – А салат тоже приготовишь?

– В холодильнике только один помидор, порежу его, если хочешь.

– Нет, – театрально раскапризничалась Мариам, – одного помидора мало. Пошли Салеха за овощами, здесь магазин недалеко.

– Он не пойдет, ему запрещено отлучаться.

– А почему? – картинно удивилась Мариам, широко раскрыв глаза. – Человеку надо бывать на свежем воздухе, а он целыми днями сидит в своей комнате и пялится в телевизор. И вообще, какой с него толк? Я все равно за решеткой. Куда я денусь? Может закрыть нас на ключ и сходить. Бутылочку винца может купить.

Женщина покачала головой и вышла в другую комнату, чтобы поговорить с охранником, потом вышла, отрицательно качая головой.

– Нет, он не пойдет, ему запретили. Он за тебя отвечает.

Мариам хмыкнула и сама направилась к Салеху. Грузный чернокожий сидел напротив телевизора и смотрел какую-то спортивную передачу.

– Спортом интересуешься? – хмыкнула Мариам. – А ты на себя посмотри, на кого ты похож.

– А что? – удивился охранник. – Я в зал хожу каждый день.

– Не знаю, в какой ты зал ходишь, но брюхо у тебя скоро твои достоинства закроет. Двигаться надо, а то заплывешь жиром.

– А, – ухмыльнулся охранник, – хочешь, чтобы я в магазин пошел? Я не имею права, Нупала запретил. А после твоей прошлой выходки и не думай, что поддамся твоим уговорам.

– Ну что ты? Если бы я хотела сбежать, то подняла бы шум в клубе, ты бы ничего не поделал. А я вот даже дяде ничего не сказала, и спасла твой зад от его гневных выпадов. Так что, за тобой должок. Возьму его в помидорах и бутылочке вина. Идёт?

Салех задумался, пытаясь произвести развал-схождение мыслей в своём большом черепе.

– А вдруг ты сбежишь? – засомневался он.

– Куда я сбегу, если на окнах решетки? Ключ можешь забрать с собой. А сквозь стены я ходить не умею. Ну, пожалуйста, никто не узнает. Ну, не могу я этого подгоревшего кролика есть без салата.

– Он не подгоревший, – отозвалась женщина из кухни. – Очень сочный.

– Тем более, – невозмутимо продолжала Мариам. – Жирное мясо надо заедать овощами. Так что подними свою задницу и топай, и вино не забудь взять. И тебе налью бокал. Ты же любишь вино?

– Для меня лучше пиво, – лениво выдавил из себя охранник.

– Возьмешь пива, – ответила Мариам. – Вот тебе сто евро, сдачу оставишь себе.

– Многовато, – сказал охранник, но деньги взял. – Уговорила, только обещай, что никуда не сбежишь.

– Если ты объяснишь, как можно отсюда убежать…

Охранник медленно поднялся, тщательно запер снаружи дверь и ушел.

– Здорово ты его уговорила, – сказала женщина. – Я бы так не смогла.

– Я и тебя уговорю, – неожиданно жестко ответила Мариам. – Чем-нибудь по голове, если будешь мне мешать. Я сильнее, ты же понимаешь. Так что не вмешивайся.

Она взяла на кухне тяжёлую разделочную доску и разбила окно в комнате, выходившее на проезжую часть. Она знала, что днём на этой улице много прохожих, и не ошиблась: внизу стояла старушка с большим пакетом. Та удивленно смотрела вверх, пытаясь разобраться, где разбилось окно.

– Эй, вы меня видите? Я здесь, – Мариам замахала старушке полотенцем. – Срочно вызовите службу спасения и слесаря, пусть сломают дверь. Я случайно заперла себя в квартире, но очень спешу…

Старушка послушно кивнула и куда-то ушла. Через несколько минут подъехала машина службы спасения и раздался стук в дверь.

– Вы здесь? – услышала Мариам голос.

– Да, ломайте дверь, замок заклинило, а у меня важная встреча.

– С вами все в порядке? Врач не требуется?

– Нет, со мной всё в порядке. Поскорее, пожалуйста.

Еще через пару минут, дверь открылась. Мариам поблагодарила всех и выбежала на улицу, оставив недоумевающих спасателей и кухарку. Когда она садилась в такси, увидела охранника, возвращающегося из супермаркета, тот зашёл в подъезд, ничего не подозревая.

– Лишь бы его не схватили. Надеюсь, он придумает, что соврать, – подумала Мариам. – Иначе дядя будет очень зол на меня. Теперь уж я придумаю, как обезопасить себя от Нупалы.

Машина с визгом помчалась по улицам Роттердама.

Два дня, проведённые в родных стенах, пролетели мгновенно. Марта занималась делами по хозяйству. Она перебрала свои шкафы и распределила вещи на три категории: буду носить, пусть пока полежит и выбросить без разговора. Временами у неё появлялась охота разбирать какие-нибудь залежи дома, чтобы избавляться от ненужных предметов.

Раньше она много чего оставляла, складывая в чулане, пока Ханс не заходил туда за чем-нибудь и не начинал громко ругаться. Потом он брал большие мешки, сваливал в них всё подряд и вывозил на свалку.

– То, чем не пользуешься в течение одного года, нужно выбрасывать без сожаления, – говорил он.

А Марта жила по принципу – «вдруг пригодится». Теперь же ей самой хотелось выбросить всё ненужное, будто это могло помочь ей избавиться от прошлого. Ей сейчас, как никогда раньше, хотелось почувствовать утро обновлённой жизни. Она вспомнила, как её бабушка учила пересаживать кустики земляники:

«Молодые усики надо отрывать от куста, только когда они сами уцепятся в землю, иначе не выживут, – говорила бабушка, – а старые кусты, которые уже не плодоносят, нужно омолаживать. Выкапываешь куст и нещадно счищаешь все старые корни вместе с наросшей оболочкой. Вот тогда пойдут молодые корешки и земляника заживёт новой жизнью».

Только спустя много лет Марта поняла, что наука огородничества очень уж схожа с человеческой мудростью.

– Мам, ты бы позвала, чего сама тянешь? – Анжела схватилась за конец мешка, помогая Марте вытащить его во двор.

– Сама бы справилась, ты же по телефону говорила…

– Я с Хельгой разговаривала, у неё проблемы с парнем.

– Какие могут быть у Хельги проблемы? Она же такой безобидный одуванчик.

– Зато парень у неё… тёмная лошадка. Встречается с ней, про любовь ей говорит, а сам ни одной юбки не пропускает, со всеми заигрывает. Хельга переживает очень. Кстати, что там у Яна с Мариам? Он мне ничего не рассказывает толком. Вижу только, что плохо всё. Зачем она ему записку написала, а сама трубку не берёт?

– Не знаю, что происходит, она просто исчезла. Позавчера Ян был у Адриена, тот обещал пробить по своим каналам всю информацию, касающуюся Мариам и её родственников, проверить вокзалы и аэропорты, узнать о номере телефона, который передали Яну в клубе. Вообще, сделает всё, что сможет. Только это займёт немало времени. Ян хоть немного успокоился, хотя видно, что места себе не находит. Телефон проверяет всё время, ждёт от Адриена известий или от Мариам.

– Да, я давно его таким не видела. Никуда не ходит после работы, отвечает невпопад, даже надо мной совсем перестал смеяться. Старается делать беззаботный вид, а сам переживает очень. Мне кажется, он похудел, – вывела Анжела.

– Любит он Мариам. Всё будет хорошо, я уже сказала ему. Интуиция мне подсказывает, что всё наладится. Я обычно предчувствую беду.

Они вытащили во двор мешки с ненужными вещами, и Марта отправилась приводить себя в порядок. Через два часа они встречались с Винсентом в джаз-кафе Dizzy.

Несмотря на то, что Марта не собиралась покорять сердце и так уже расположенного к ней Винсента и оделась как можно проще, выглядела она сногсшибательно. Ровный загар, привезённый из Африки, очень подчёркивался длинным белым платьем из бельсета.

Разрез выше колена соблазнительно демонстрировал стройные ножки. Собранные крабом волосы открывали изящную шею.

Марта взяла блестящую сумочку, которую можно было крепко держать в руках. Она переживала за то, что понесёт в ней крупную сумму денег. После нигерийских приключений женщина была начеку.

Винсент с Хансом любили это джаз-кафе и всегда утверждали, что время здесь летит гораздо быстрее и незаметнее, к тому же здесь была возможность вкусно поесть и услышать неплохие джазовые мелодии, которые играют прославленные исполнители и коллективы. Кроме того, в кафе предлагались диски с альбомами Энтони Уильямса, Жоржа Шеринга, Оскара Петерсона и многих других. Дружескую атмосферу создавали висевшие на стенах афиши, плакаты и рисунки с ироничными музыкальными изображениями. Марте тоже нравилось это уютное место с располагающим интерьером. Она с удовольствием выбрала его, когда Винсент предложил навскидку три заведения.

Сегодняшним вечером на сцене играл коллектив Reinier Voet & Pigalle44, исполняющий салонный парижский джаз.

– Короле-е-ева! – восхищённо протянул Винсент, как всегда пришедший раньше.

Марта смутилась, заметив, что от слишком громкого восклицания люди за столиками оглянулись и оценивающе посмотрели на неё.

Винсент отодвинул стул, приглашая Марту присесть. Музыка настраивала на романтический лад, но Марта держалась нарочито сухо. Винсент же наоборот, видимо, решил действовать вопреки здравомыслию. Взгляд его отличался особым блеском, во всей фигуре появилась какая-то молодцеватость, он то и дело смеялся, сыпал шутками и приглашал Марту танцевать. Казалось, он хотел получить максимальное удовольствие от общества спутницы, а может, выпил лишнего. Несмотря на это, он вёл себя прилично. Марте тоже удалось отдохнуть душой и расслабиться.

– Спасибо тебе, Винс, я очень хорошо провела время, – призналась она, протягивая ему руку и прощаясь.

– Это тебе спасибо, что не обделила вниманием старого холостяка, – он поцеловал руку Марты и внимательно посмотрел спутнице в глаза, будто ожидая какого-то чуда.

– Давай прощаться? – Марта не знала больше, что сказать.

Вся ситуация начала напрягать её, неловкость повисла в воздухе.

– Нет, я провожу тебя до дома, как обещал, а то вдруг тебя кто-нибудь вздумает ограбить?

Марта знала, что отпираться сейчас бесполезно, да и разумнее было идти не одной: на улице уже стемнело.

Они шли по пустынным улицам и молчали. Разговор не вязался. Винсент заметно погрустнел, Марта ощущала неловкость.

Звёздное небо грузно висело над головами, ночной воздух был сдобрен ароматами пряностей из ночных булочных, огни прожекторов с дискотек и клубов делили воздух на множество разноцветных сфер.

– Я постараюсь как можно быстрее вернуть тебе деньги, – нарушила нелепое молчание Марта.

– Я предпочёл бы отдать тебе их насовсем, и всю прибыль компании бы вносил в наш семейный бюджет, – пошутил Винсент.

Он понял, что шутка получилась глупой и неуместной, поэтому поспешил исправиться:

– Не буду об этом, знаю, что тебе неприятно. Только знай… это… если что – я всегда рад…

Винсент не сказал, чему рад, но Марта поняла его. Ей не хотелось возобновлять эту тему, она кивнула головой и протянула руку для прощания.

Когда захлопнулась входная дверь, Марта, не включая свет, оперлась на неё спиной и тяжело выдохнула. Ей нравился Винсент, и она с удовольствием бы поддерживала с ним дружеские отношения. Но зная, что он надеется на большее, и их встречи обнадёживают его, Марта решила, что когда отдаст ему долг, постарается сократить их до минимума.

– Мам, ты чего в темноте? – Анжела выглянула из своей комнаты.

– Я только пришла, а ты почему не спишь?

– Я днём выспалась, сейчас рисую. Посмотришь?

– С удовольствием, только сейчас переоденусь и зайду посмотреть на твой новый шедевр.

Марта скинула с себя одежду и облачилась в удобный плюшевый халат.

– Показывай свою красоту, – обратилась она к дочери, хотя уже увидела почти законченную работу на мольберте.

– Вот… Я ещё не закончила…

С холста смотрел на Марту юноша с взъерошенной озорной чёлкой и по-кошачьи зелёными глазами. От шеи его очертания плавно перетекали в изображение тигра, и все эти метаморфозы в виде угасающего вихря уносились вдаль.

– Кто это? – спросила Марта, любуясь.

– Это один мальчик с нашего курса, – Анжела немного смутилась, – он меня нарисовал в виде золотой рыбки среди кораллов, а я его так вот представляю.

– Он тебе нравится? – поинтересовалась Марта, чтобы понять, хочет ли дочь рассказать о нём, потому что по виду её поняла, что тут уже больше, чем просто «нравится».

– Очень нравится, мам, ты не представляешь какой он хороший…

«Ну вот, и Анжела уже созрела для серьёзных чувств, – подумала Марта, отправляясь спать после почти часовой беседы с дочерью, – скоро я стану им не нужна, у них будет своя жизнь, это правильно… с этим ничего не сделать…».

Скользкие щупальца одиночества слегка скользнули по душе Марты и исчезли, ожидая своего времени.

В это время суток на дороге было немного машин. Прожектор вертолета скользнул по крыше и вскоре звук пропеллера удалился.

– Неужели не заметили? – подумал Алекс.

– Сверху все машины похожи, – как бы прочитав мысли Алекса, ответил водитель. – Главное не ехать быстро, это может привлечь внимание.

Автомобиль действительно ехал слишком медленно, его обгоняли даже грузовики, презрительно сигналя тихоходу. Алекс позволил себе расслабиться и откинулся на сиденье.

«Удивительно, – подумал он, – такая суматоха, и все из-за предполагаемой сделки». А ведь у него уже нет никакого желания продолжать задуманное.

Слишком многое понял Алекс за последнее время и переоценил. Теперь возможность обогатиться уже не прельщала его. Алексею хотелось жить. Просто жить. Иметь возможность выпивать свою чашку кофе утром, дышать свежестью после осеннего дождика, сидеть с удочкой на знакомом берегу, целовать любимую женщину. Сейчас Алексей понял, что и не жил толком. Да, он боролся, выживал, зарабатывал, терял всё и снова выкарабкивался. Он будто всю жизнь грёб против течения, доказывая себе и всем остальным, что он отличный пловец. Он махал руками изо всех сил, борясь со стихией. Но во всей этой гонке он забывал наслаждаться пейзажем, раскрывавшимся по обе стороны реки. Он не испытывал наслаждения от того, как нежно вода обволакивает всё тело и как приятно её журчание. У него была цель – выгрести к истоку и не впасть в море вместе с рекой, как все остальные, кто безучастно плывёт по течению. И только после тех испытаний, которые пришлось перенести ему в тюрьме, после стольких смертей, произошедших на его глазах, после того, когда сам он оказался на самом краю пропасти, за шаг до смерти, Алексей по-настоящему почувствовал вкус жизни. И теперь этот вкус был на его губах. Это было самое лучшее ощущение, когда-либо испытанное им.

Водитель, видимо, тоже расслабился, он начал насвистывать какую-то мелодию, и улыбался, но, заметив что-то впереди, вдруг резко сбавил скорость. Алекс тоже посмотрел вперед и увидел, что дорога перегорожена и ярко освещена. Импровизированная проверка на дорогах вызвала небольшую пробку. Автомобили снижали скорость и по одной тормозили у поста.

– Мы не проедем, это ищут вас. И назад ехать тоже поздно. Придется выйти из машины.

– И куда мы пойдем? – спросил Алекс.

– Ты пойдешь, – поправил его водитель, – а я поеду дальше. Забери свои вещи и медленно выходи, я прижмусь к обочине.

– Куда мне идти?

– Иди по дороге назад, и сверни в ближайший лесок. Там пойдешь, не сворачивая на север, километров пять. Выйдешь на другую дорогу, жди меня там. Я подъеду за тобой.

– А как я пойму, где север?

– По звездам, по луне, не знаю, придумай что-нибудь, – поторопил его водитель, – выходи быстрее, пока тебя не заметили, быстро.

Алекс взял свой рюкзак и осторожно вышел из машины. Он пошел вдоль дороги, стараясь прятаться за машинами, чтобы его не было видно с поста, потом, оглянувшись назад, он нырнул в кромешную тьму леса и двинулся вглубь.

– По луне на север… – пробормотал Алекс, – было бы это в России, можно было бы по мху сориентироваться.

Он попытался вспомнить знания из школьной географии, чтобы определить, где находится север. Кажется, полярная звезда всегда указывала на север, но Нигерия была в южном полушарии, и даже небо было здесь незнакомым. Окружавший его лес состоял большей частью из кустарников, хотя попадались и крупные деревья. Ночью он казался сплошной преградой, сквозь которую приходилось пробираться, чуть ли не на ощупь. Как назло, луна то и дело пряталась за облака, и становилось совсем темно.

Шум дороги стих далеко за спиной, зато послышались какие-то новые звуки, похожие на лай и завывание, но не привычное тявканье домашних собак: в этих звуках было что-то угрожающее и зловещее.

– Пять километров, – подумал Алекс, – это вроде немного, но правильно ли я иду?

Он понимал, что главным сейчас было спасти себя и затеряться в городе. Мухаммед много сделал для него, но Алексею меньше всего хотелось встречаться с ним.

«Столько вынести в тюрьме, – подумал Алекс, – и быть съеденным неизвестным зверем в африканском лесу… это было бы несправедливо…».

Он остановился и прислушался. Тявкающие звуки приближались. На самом деле он не имел ни малейшего представления, какие животные водятся здесь и какие могут оказаться опасными. Он даже не знал, в какой части Нигерии он сейчас находится.

«Животные боятся огня, – подумал он. – Надо найти зажигалку».

Зажигалка нашлась очень быстро, он вытащил какую-то рубаху из наспех собранного рюкзака, оторвал рукав и намотал на палку. Если что, он сделает факел, если это поможет. Он ускорил шаг, и вскоре странные звуки прекратились. Алекс шел по прямой, надеясь, что рано или поздно выйдет на дорогу. Прошло несколько часов, но он все еще был в лесу. Усталость давала о себе знать, ноги уже гудели, и хотелось пить. Он присел под деревом и раскрыл рюкзак, чтобы проверить его содержимое. В спешке он накидал туда все, что было под рукой, там была разная одежда, но еды не оказалось. В глубине рюкзака он нащупал твердый предмет, вытащил его и к своему удивлению обнаружил свой сотовый телефон. Мухаммед говорил, что им удалось забрать кое-что из его вещей в тюремной кладовке. Алекс нажал кнопку, и телефон загорелся синеватым цветом. В глухом нигерийском лесу эта вещь теперь казалась инопланетным чудом.

«Странно, – подумал Алексей, – аккумулятор еще жив». Он выключил телефон и поднялся. Небо начинало понемногу светлеть, но тем не менее, было достаточно темно.

Алекс двинулся дальше, стараясь не менять направление, но это ему удавалось с трудом.

Теперь Алексей должен быть определять сам, что делать дальше. Последние несколько дней он являлся пассивным свидетелем событий, в которых он играл всего лишь роль ключика, отпирающего волшебный ларец. Всем хотелось заполучить этот ключик, поэтому его перехватывали из рук в руки.

– Может быть, позвонить Мухаммеду, – подумал он. – Ведь рано или поздно я все равно выйду на дорогу.

Однако, взвесив все за и против, он решил не делать этого. Мухаммед был теперь на крючке, и все звонки, очевидно, фиксировались.

Алекс прошел еще немного и снова присел. Бессонная ночь и слабость после болезни обессилили тело.

Звук проехавшей недалеко машины заставил Алекса подняться. Дорога была где-то рядом. Он устремился в направлении звука и скоро увидел узкую дорогу со следами проехавшей машины.

«Скорее всего, водитель имел в виду другую дорогу, – подумал он. – Но проселочные дороги всегда куда-нибудь выводят».

Алекс медленно двинулся по обочине в надежде поймать попутную машину, но видимо было слишком рано для машин. Ноги отяжелели вконец, и пару раз Алекс попробовал присесть, но затем снова заставлял себя встать и идти. Он не позволял себе расслабиться, понимая, что тогда совсем не сможет двигаться дальше.

Шум приближающегося грузовика заставил его в очередной раз прервать свой отдых. Он даже не успел поднять руку, как машина остановилась.

– Подвезешь в Лагос?

Водитель отрицательно покачал головой и тронулся.

– Лагос в другой стороне, – услышал Алекс и понял, что идет не в том направлении.

На самом деле ему было все равно куда ехать, он был бы рад любой деревушке, где можно было бы купить еды и остановиться на ночлег. Денег у него было немного, но на пару дней могло хватать. Но грузовик уехал, и теперь имело смысл перейти на другую сторону.

Прошло около получаса, прежде чем появилась еще одна машина, она как раз ехала в нужном направлении. Это был грузовой фургон грязно-зеленого цвета с выцветшей надписью на борту.

Дверь фургона открылась, и из машины послышался отчаянный лай.

– Тихо, собака, не пугай прохожих, – раздался голос водителя. – Куда тебе, приятель?

– Куда-нибудь, но лучше в Лагос.

– Я как раз туда и еду, садись. Не бойся, пес не укусит, он просто от страха лает, он ведь слепой.

– Слепой? – удивился Алекс. Он сел на сиденье, а пес, видимо, смесь спаниеля и лайки, залез на полку за водителем и стал принюхиваться к пассажиру.

– Откуда едешь? – поинтересовался рыжеволосый парень.

– Был с друзьями на пикнике, здорово напился и отстал от них, теперь надо домой.

– На пикнике? – хмыкнул водитель. – Ты явно неместный, а откуда ты?

– Англичанин, – ответил Алекс.

– Ну, надо же было мне встретить на дороге англичанина. Я ведь вас всех ненавижу.

– Кого, англичан?

– А кого же еще, вы тоже не любите ирландцев, а я вот рыжий, настоящий ирландец. Приехал сюда на заработки, а тут капиталист на дороге стоит. На пикнике нажрался, видите ли.

– Ну, – замялся Алекс, понимая, что ему надо найти общий язык с ирландцем, – я не совсем англичанин, просто живу в Англии. Вообще-то я… русский.

Машина резко затормозила, и водитель восторженно взглянул на Алекса.

– Русский? Коммунист значит? Я так и подумал, что ты врешь насчет пикника, здесь тебе не Англия, и места здесь дикие. Ладно, если не хочешь, не говори, я ведь сам бунтарь-одиночка, а коммунисты – молодцы, надрали они задницу капиталистам. Только что у вас теперь происходит, я так и не понял. Знаю только, что бензин дороже стал, мне это не нравится.

– Это никому не нравится, – кивнул Алекс.

– Я Райли, – представился рыжеволосый.

– А я Алекс. Ты в какое место направляешься в Лагосе?

– Какая разница? Довезу, куда скажешь. Я ведь впервые в жизни везу коммуниста. К тому же такого истрепанного, что-то с тобой произошло, я уверен. Может быть, ты даже русский шпион. А мне все равно. Меня все называют террористом. И правильно. Я бы сам взрывал эти нефтяные вышки капиталистов, если б был нигерийцем. Слышал о «Движении за освобождение дельты Нигера»?

Алекс неохотно кивнул, борясь с усталостью.

– Вот эти негритосы молодцы! Не дают капиталистам нигерийскую нефть качать. У них там целая армия, и оружия полно, «Шелл» уже побаивается новые вышки ставить.

Заметив, что Алекс почти не слушает его, он понимающе кивнул.

– Вижу, устал, не обращай на меня внимания, спи. Когда будем подъезжать к Лагосу, я тебя разбужу. Может, есть хочешь?

– Мне бы воды немного...

Райли оттолкнул собаку и достал из-за сидения бутылку воды и сумку с продуктами.

– Вот вода, и перекуси чего-нибудь.

Алекс поблагодарил и с жадностью припал к горлышку бутылки, а затем вытащил из сумки бутерброд с сыром.

– Тебя случаем не разыскивают? А то много постов на дорогах.

– Если увидишь пост, я выйду.

– Понял, – понимающе кивнул Райли, – я знаю, как посты объехать.

Он замолчал и стал смотреть на дорогу. Машина укачивала, и Алекс постепенно погрузился в сон. Неожиданно он почувствовал, что его трясут за плечо.

– Эй, коммунист, подъезжаем, подсказывай, куда тебя подвезти.

– Знаешь китайский ресторан «Кван Джо»?

– Я по ресторанам не хожу, – усмехнулся Райли, лучше скажи адрес.

Алекс объяснил ему, по каким улицам лучше проехать, и Райли нажал на газ. Подъехав к ресторану, водитель дружески подмигнул Алексу:

– Постов было много, так что будь осторожней.

– Да-да, я вас слушаю, – лениво раздалось в трубке, когда Марта, уже заметно нервничая, в очередной раз набрала номер офиса Нупалы.

– Здравствуйте, я миссис Сталь, могу я поговорить с мистером Нупалой Гванди? – торопливо произнесла Марта, будто боясь, что связь может прерваться.

– А по какому вы вопросу? – протяжно поинтересовался женский голос на другом конце.

– Я… я… Марта Сталь, я была у вас две недели назад, я по поводу наследства…

– Не волнуйтесь, объясните всё по порядку.

– Как не волноваться?! Я была у вас, вы мне сказали, что всё сделаете быстро, я перевела вам деньги четыре дня назад, а вы не шевелитесь. Второй день не могу до вас дозвониться. И вы говорите мне не волноваться… С кем я, вообще, разговариваю? – Марта была в бешенстве и еле сдерживала себя, чтобы не перейти на крик.

– Я секретарь мистера Нупалы, меня зовут Латифа. К сожалению, мистера Гванди сейчас нет на месте, перезвоните на следующей неделе, – заученным текстом ответила женщина.

– Нет-нет-нет, не кладите трубку, – испуганно затараторила Марта, – я еле-еле дозвонилась, вы должны мне всё объяснить…

В ответ по вискам ударили равнодушно-ноющие гудки. То ли связь прервалась, то ли Латифа не посчитала необходимым разговаривать и что-то объяснять.

«Как это на следующей неделе?! Это что ж, они получили деньги, теперь можно тянуть резину с выплатой мне наследства?! А на что же нам жить? И Винсу я обещала быстро отдать», – размышляла Марта сама с собой.

Она ещё раз десять подряд набрала тот же номер, и, убедившись, что её игнорируют, положила трубку. Она была растеряна: телефон офиса не отвечал, эта Латифа не смогла толком ничего объяснить, к тому же интуиция Марты, до сих пор молчавшая, сейчас странным металлическим скрежетом прошлась по груди.

«Что-то тут неладно, – решила она. – Не нравится мне всё это».

Всевозможные мысли хаотично хороводили в её голове. Она не понимала, как Нупала мог куда-то уехать, если у неё такое важное дело. Как эта Латифа не захотела объяснить, на какой стадии оформления её наследство, и почему телефон офиса не отвечает.

«Так, Марта, успокойся, тебе нужно сделать всё правильно», – сказала она себе и потёрла виски.

Чтобы сосредоточиться и прогнать дурные мысли, она встала и, вытянув руки в стороны, стала совершать ими мелкие круговые движения. Это упражнение всегда помогало ей успокоиться и настроиться на нужный лад. Кровь прихлынула в мозговой центр и рассудок прояснился.

Марта позвонила в авиакомпанию и заказала билет до Лагоса. Ближайший рейс был завтра утром. Марта не захотела откладывать и решила лететь. Просто так сидеть и ждать у моря погоды она уже не могла.

В дорожный саквояж уверенными движениями были отправлены необходимые вещи. Марта теперь уже чётко знала, что нужно брать с собой.

Когда всё было готово, она сообщила детям о своём решении снова лететь в Нигерию.

– Уже завтра?! Ну ты даёшь, не узнаю свою мать, ты же была такой домоседкой, – удивился Ян.

– Я ей и осталась. Вот только завершу начатое дело, получу деньги, куплю вам с Анжелой по уютному домику, займусь каким-нибудь любимым делом, да внуков буду нянчить, так что вы меня потом и с места не сдвинете, – пошутила Марта. – Ян, сыночек, ты смотри, чтобы тут было всё в порядке, и если будет какая-то информация о Мариам, сразу же дай знать, хорошо?

– Да, мам, не волнуйся. Кстати, звонил дядя Адриен, он сказал, что из страны Мариам не выезжала, по крайней мере, ни в аэропортах, ни на вокзалах её имя не фигурировало. Теперь он проверяет все больницы, морги, зарегистрированные случаи разбойных нападений, грабежа и прочие неприятные факты… Но я надеюсь, что там её тоже не будет. Не хочу даже думать, что с ней случилось что-то плохое.

– Правильно, не нужно прогнозировать неприятности, надо думать только о хорошем.

Проводив мать, Ян поехал на работу. Сегодня и завтра у него было плотное расписание: с его фирмой заключили договор представители машиностроительных предприятий, судостроительных верфей и предприятий, выпускающих портовое оборудование. Яну предстояло возить менеджеров заказчика до Схидама и Влардингена.

Он скупо и невпопад отвечал на вопросы словоохотливых пассажиров, и те, наконец, оставили его в покое, заговорив о своём.

Вскоре тишину прервала мелодия мобильника. Ян взглянул на высветившийся незнакомый номер и равнодушно ответил.

– Алло, Ян, это Мариам, – прозвучал родной голос.

Ян резко ударил по тормозам, приведя в недоумение чуть не вылетевших со своих сидений менеджеров. Те хотели было разразиться бранью, но Ян властным жестом прицыкнул на них.

– С тобой всё в порядке? – закричал он в трубку.

– Да, я нормально, прости, знаю, что ты волновался, нам нужно встретиться, – подавленным голосом ответила девушка, готовая разрыдаться.

– Конечно, я скоро приеду, скажи, где ты?

– Я сейчас в Морском музее «Принс Хендрик», здесь много людей, домой мне пока нельзя.

– Оставайся там, я сейчас буду. Это твой номер? – сердце Яна, казалось, заглушало его собственный голос, всё тело напряглось, будто сейчас ему предстояло перепрыгнуть через огромную пропасть.

– Нет, я без телефона, это номер музея, я буду ждать тебя в фойе.

– Хорошо, я мигом.

Пассажиры молчали, ожидая, чем всё закончится.

– Приехали, выходите, – скомандовал им Ян голосом, не терпящим возражений.

– Но… у нас договор, мы ещё не приехали… у нас сделка может не состояться… – робко проговорили менеджеры, открывая, однако, дверцы.

– Простите, ребята, но моя жена рожает, я должен отвезти её срочно в больницу, а по пути я вызову вам другое такси, подождите двадцать минут, а? Без обид только, хорошо? Сами понимаете… первенец… – прокричал он уже на ходу, оставляя ошарашенных мужчин в клубах пыли.

– Она жива, она жива, – твердил он без перерыва, пока его автомобиль нёсся, пытаясь взлететь.

К счастью, на дороге не попалось ни одного дорожного инспектора, иначе на штрафы ему пришлось бы работать следующие пару лет.

Мариам выглядела не столько напуганной, как представлял её по голосу Ян, сколько смущённой и виноватой.

Ян осмотрел её бегло, убеждаясь, что с ней всё в порядке, потом крепко прижал к себе.

– Ян, мне нужно рассказать тебе что-то важное. Я очень виновата перед тобой, – тихо сказала девушка, глядя Яну в глаза.

– Не здесь, поехали ко мне домой.

– Как твоя мама? Она дома? – робко спросила Мариам.

– Нет, она уехала. Не переживай, мы будем одни. Анжела на учёбе, – успокоил девушку Ян, решив, что она хочет поговорить с ним наедине.

– Куда уехала? – испугалась Мариам? – В Лагос?

– Да, сегодня утром… А ты откуда знаешь про Лагос? – насторожился Ян.

– Прошу тебя, поедем скорее, мне надо тебе всё рассказать, надо успеть предупредить её…

Ян не на шутку растерялся и заволновался.

Они сели в машину и помчали к дому.

– Я расскажу тебе всё по порядку, только сначала хочу сказать тебе одну вещь. Верь мне, пожалуйста, для меня это важно. Ян, я очень тебя люблю. Я не знала, что смогу зайти так далеко в отношениях с кем-нибудь. Но когда встретила тебя, я изменилась. И жизнь моя изменилась. Я не такая как раньше… Ты должен всё обо мне знать. Может, после этого мы расстанемся, но я не могу врать тебе.

– Мариам… я…

– Подожди, Ян, не говори ничего, пожалуйста, пока не выслушаешь меня. Всё очень серьёзно…

Похудевшая и осунувшаяся Мариам выглядела очень уставшей. К тому же она дрожала от холода или от сильного волнения. Такой Ян ещё никогда не видел свою девушку. Они подъехали к дому, Ян вышел из машины и обнял Мариам, пытаясь успокоить.

– Сейчас иди в душ и согрейся как следует, а я сварю нам кофе, потом ты всё мне расскажешь, – вывел он, хотя в голове у него уже рождались самые невероятные мысли.

– Ты очень хороший, Ян, – сдалась Мариам.

После горячего душа она почти успокоилась, и только в больших уставших глазах всё ещё читалась тревога. Они выпили по чашке кофе. Мариам теперь оттягивала разговор, пытаясь впитать в себя образ Яна. Она просто сидела и любовалась им, будто видит в последний раз.

– Не нравится мне, как ты на меня смотришь, – прервал тишину Ян, – то есть, нравится, конечно, но в твоём взгляде есть какая-то обречённость что ли…

Мариам глубоко вздохнула и разом выпалила:

– Я аферистка, Ян. Я выдала информацию о вашей семье своему дяде, и он обманул вас по поводу наследства. Я ненавижу себя.

Ян смотрел на неё молча, не понимая, о чём она толкует. Девушка продолжила:

– Но я полюбила тебя очень сильно и не хочу вам вреда, не хочу жить как раньше, я просила дядю отказаться от затеи и оставить вас в покое, но он и слушать не захотел, тогда я погрозила ему, что расскажу всё тебе, он запер меня, но я сбежала. Твоя мать не должна отдавать никаких денег Нупале. Он не сделает ей ничего плохого, но он мошенник и вымогатель. И я содействовала ему. Но теперь всё кончено. Ян, если сможешь, прости меня…

Всё, что столько копилось, хлынуло теперь нескончаемым потоком слёз. Мариам рыдала, а Ян сидел недвижно, пытаясь понять, как ему реагировать на услышанное.

Он любил эту девушку, она стала близка ему. Но она использовала его в своих корыстных целях, и теперь Ян не знал, можно ли ей верить. Ему было больно осознавать это. В то же время он ощущал раскаяние Мариам, видел в её глазах безмерную любовь. Глаза не умеют врать. По ним можно прочитать всё. Теперь эти наполненные слезами карие озёра кричали о своей любви и отчаянии. Минуты, проведённые в молчании, показались обоим вечностью. Мариам перестала плакать и просто обречённо ждала приговора. Ян встал и заходил по комнате. Девушка вздрагивала каждый раз, когда он проходил мимо неё.

– Ты правильно сделала, что сказала, – произнёс Ян, остановившись за спиной Мариам. – Будет очень тяжело восстановить прежние отношения, но…

Мариам встала. Их лица оказались совсем близко друг от друга.

– Иди ко мне, – Ян притянул к себе девушку и поцеловал её, – я верю тебе.

Чувства захватили обоих, Мариам снова разрыдалась, теперь уже от счастья. Ян гладил её волосы и вытирал слёзы.

– Мы начнём всё сначала. И сделаем вид, что ничего не произошло. Слышишь?

Мариам перестала всхлипывать:

– Что же мы стоим? Надо предупредить твою маму, она же сейчас отдаст все деньги Нупале!

– Она уже перечислила ему большую сумму, заняла у дяди Винсента. Теперь полетела в Лагос разбираться… Сейчас она ещё в самолёте, через час прилетит, я позвоню ей.

– Я ненавижу себя… Я буду много работать… Я продам все свои украшения… Я… – Мариам готова была снова расплакаться, но Ян остановил её и прижал к себе.

– Успокойся, родная. Это всего лишь деньги. Главное, что ты жива, и с мамой всё будет в порядке. Мы придумаем что-нибудь. Всё наживное, Мариам. Вместе мы справимся. Я устроюсь на вторую работу. Всё будет хорошо, слышишь? Только не плачь больше. Ты же знаешь, я не могу видеть твоих слёз.

Посетители ресторана «Кван Джо» собирались преимущественно ближе к вечеру, поэтому в ранние часы в ресторане было безлюдно. Алекс, уверенно прошел к стойке бармена и назвал имя хозяина.

– Его нет, мистер, он уехал в Сидней на семинар.

– А когда он будет?

– Только послезавтра.

Человек, которого искал Алекс, имел хорошие связи в Лагосе и, возможно, мог бы помочь ему. Алексей попросил бармена связаться с хозяином и передать, что его ждёт Алекс Никльби, а сам сел за один из столиков.

Не так давно именно здесь он встречался с Нупалой.

«Если китаец не появится, возможно, Нупала сможет оказать мне услугу, – подумал Алексей. – Нужно только заинтересовать его чем-нибудь».

Алексей понимал, что одному ему не выбраться из страны, потому что на него охотятся два сильных хищника. Причём хищники ещё и противоборствовали друг с другом. И пойти на поводу у одного – значило стать смертельным врагом второго. Конечно, один хищник, в лице Мухаммеда, заботился о его благополучном возвращении домой, но слишком высокой была цена на эти услуги. Алексею сейчас нужен был союзник, пусть не такой могущественный, как Мухаммед, но довольно-таки пронырливый. Нупала подходил под описания, к тому же он недолюбливал Мухаммеда и сам нуждался в услугах Алекса.

«Для того, чтобы уйти от двух акул, жаждущих крови, нужно воспользоваться помощью рыбёшки средней величины, которую весьма устроит всего лишь жирный червяк, – вывел мысленно Алексей, решив, что Нупала будет рад получить даже небольшую партию примитивного орудия».

– Будете что-нибудь есть? – перебил мысли Алекса возникший рядом официант.

– Если можно, зеленый чай. С жасмином.

Алекс вопросительно взглянул на бармена, но тот отрицательно покачал головой.

– Вне зоны доступа.

Каждый раз, когда Алекс приезжал в Лаос, он обязательно наведывался сюда, и с хозяином ресторана у него сложились теплые дружеские отношения. Алекс разбирался в китайской еде и даже немного знал китайский.

Чай принесли, и Алекс с удовольствием глотнул освежающего напитка. После того, как он утолил голод в кабине грузовика, во рту остался неприятный привкус искусственного жира, теперь стало гораздо лучше. Конечно, он бы с удовольствием поел яичницу с ветчиной, но, во-первых, в этом ресторане таких блюд не было в меню, а во-вторых, Алекс понимал, что сейчас надо экономить деньги.

– Мистер, – позвал его бармен, – у меня сообщение от хозяина.

– Вы поговорили с ним? – спросил Алекс.

– Нет, но я получил от него смс, видимо, он очень занят. Он просил Вас подождать его приезда, он приедет через два дня.

– И больше ничего?

Бармен отрицательно покачал головой.

Алекс отвернулся от него и налил себе чаю.

«Возможно, придется позвонить Нупале», – подумал он.

На самом деле, это были единственные контакты, за которые он мог уцепиться. Мухаммед пугал его своим безумным упрямством, и связь с ним с каждым днем становилась все опаснее. С Нупалой бы тоже не особо хотелось связываться, определённый риск в этом был, но из двух зол всегда выбирают меньшее. К тому же у Гванди были необходимые связи.

– Мистер, – снова обратился к нему бармен. – Если вам нужны деньги или ночлег, мы можем вас устроить до приезда хозяина.

– Это твое решение? – спросил Алекс.

– Нет, хозяин прислал еще одно сообщение.

– Для начала мне бы телефон зарядить.

Бармен покопался в ящике и вытащил черную коробочку.

–У меня универсальное зарядное устройство «одиннадцать в одном», так что не беспокойтесь, это сделаем, – с гордостью произнёс он, подбирая нужный разъём.

– Если можно, найдите мне комнату на сегодня.

Бармен кивнул.

– И ещё… Сделайте мне какой-нибудь завтрак. Я рассчитаюсь с хозяином позже.

Завтрак оказался как раз по вкусу, официант принес нежные китайские блинчики с мясом, и Алекс с удовольствием смаковал их вкус, макая их в кисло-сладкую приправу.

Телефон просигналил о полной зарядке, и Алекс набрал номер Нупалы, проглатывая остатки блинчика, чтобы говорить внятно.

– Я узнал вас, – прозвучал голос Нупалы. – Понимаю, что у вас неприятности, я в курсе. Только сегодня ничего не могу сказать. У меня у самого множество проблем, к тому же я не в Лагосе сейчас. Если хотите, мы можем встретиться завтра, только в таком месте, где нас не увидят.

– Помните ресторан, где мы обедали? – сказал Алекс.

– Да, конечно.

– В котором часу сможете заехать?

– Только после двух.

– Хорошо, я буду ждать.

Алекс медленно доел свой завтрак, но неожиданно понял, что сделал непростительную ошибку. Звонок был совершен с номера, который мог быть известен ищущим его. Если за ним, действительно, ведется серьезная слежка, то номер могли определить.

– Я выйду прогуляться, – бросил он бармену. – Через пару часов приду.

Он выключил телефон, вышел из ресторана и отправился по тропинке, ведущей в лес. Поднявшись на пригорок, откуда хорошо просматривался ресторанчик, он присел на поваленное дерево.

Минут через пятнадцать он увидел, как к ресторану подъехало несколько машин и послышались нервные команды военных. Алекс на всякий случай углубился в лес, то и дело оглядываясь назад. Еще через некоторое время он услышал звук отъезжающих машин, затем все стихло.

– Я сказал им, что вы уехали на красной машине, – сказал бармен. – Они осмотрели все помещения.

– Спасибо.

– Не за что, только вам нельзя здесь оставаться, это опасно и для вас и для нас. Я уже объяснил все хозяину. Он попросил передать вам вот это.

Алекс взял пакет из рук бармена, и ему показалось, что там деньги.

– Там тысяча долларов, – подтвердил догадки Алекса бармен. – А это адрес, где вам помогут.

Встреча с Нупалой провалилась, нужно было искать другие пути.

Перелёт по знакомому маршруту уже не пугал Марту. Она чувствовала себя чуть ни завсегдатаем аэропортов и самолётов. К тому же она настолько была занята своими гневными мыслями о конторе Нупалы, что даже не успела толком испугаться взлёта и посадки, которых в прошлый раз особенно боялась. Она представляла, как придёт в офис, с яростью взглянет на секретаршу, потом учинит скандал Нупале. Теперь она чувствовала себя уверенно: деньги все перевела вовремя, бумаги подписала. Она даст понять всем, что не лыком шита и медлить с делом не позволит.

«Надо позвонить детям, сообщить, что долетела хорошо», – подумала Марта, когда выходила из самолёта.

В багаж она ничего не сдавала, дорожный саквояж был при себе, поэтому Марта сразу вышла в зал ожидания, чтобы найти тихое место. Везде было много народу, преимущественно темнокожих. Теперь Марта ощутила себя снова крохотной и беззащитной среди огромного чужого города, в котором столько ей уже пришлось пережить.

Она достала из сумочки мобильник и включила его. Он тут же зазвучал мелодией, поставленной на вызовы сына.

– Да, сыночек, я только хотела звонить вам, я в порядке, долетела прекрасно.

– Мамуль, ты, правда, нормально? Есть куда сейчас присесть? – Ян пытался говорить спокойно, но Марта сразу поняла, что что-то не так.

– Зачем мне садиться? Что-то случилось? – забеспокоилась она.

– Мам, ничего страшного, только не волнуйся, просто небольшое недоразумение, о котором ты должна знать. Только присядь сейчас куда-нибудь, пожалуйста.

Марта машинально плюхнулась в первое же свободное кресло и в ожидании плохой новости сжала в руках свой саквояж:

– Говори, Ян, не томи.

– Мам, ты не нервничай только, с Анжелой и со мной всё в порядке. Мариам нашлась…

– Ну, наконец-то, – выдохнула Марта, – это же хорошая новость, а ты меня напугал…

– Подожди, мам, я не всё сказал. Нупала, к которому ты поехала – мошенник. Он отправляет липовые письма и выманивает у людей деньги. Ты попалась на удочку к аферистам. Бери билет и прилетай обратно, мы придумаем, как уличить их и вернуть твои деньги, – проговорил Ян.

– Откуда ты знаешь? Не может быть… Я была в их офисе, видела банк. Я… я говорила с нотариусом, видела завещание, все бумаги…– Марта недоумевала, вспоминая все детали, которые выглядели очень натурально и правдоподобно.

– Мам, не спрашивай, откуда я знаю, мы всё расскажем тебе, когда ты прилетишь домой. Поверь, это всё хорошо организованная афёра. Поэтому они тебе не отвечают на звонки. Они набирают денег от жертв и скрываются, меняют офис.

– Но… Как же так? Мы теперь нищие? – Марта задыхалась от гнева и недоумения. – Как же теперь Винсенту…

– Мамочка, родная, только успокойся, всё будет хорошо. Ты сама меня учила: что бы ни случилось, нельзя впадать в панику, нужно только действовать рассудительно и сообща. Мы выкрутимся. Все вместе. Мам, если ты не успокоишься, я сейчас же беру билет и лечу за тобой в Нигерию. Слышишь?

– Нет-нет, Ян, ни в коем случае. Я и так собрала последние деньги, которые откладывала тебе на свадебный подарок. У нас теперь ни цента. Мы в долгах, и как жить дальше – не знаю. Я сейчас успокоюсь, – Марта сделала глубокий вдох.

– Обещаешь?

– Обещаю. Я уже в норме.

– Когда рейс обратно? Мы тебя ждём, – Ян посмотрел на Мариам, которая вжалась в стул, страдая от мук совести.

– Я не узнавала. Но чтобы до конца успокоиться, я съезжу в офис и всё выясню. Я не могу сейчас просто так развернуться и улететь ни с чем, я же не прощу себе этого. Ян, не волнуйтесь за меня. Очень скоро я буду дома. Но на день или два я тут ещё задержусь. Всё, не трать деньги, а то звонок дорогой, нам нужно теперь очень экономить. Я позвоню тебе сама. Поцелуй Анжелу от меня.

– Только не делай чего-нибудь сгоряча, слышишь? – прокричал в трубку Ян, но Марта уже отключила телефон.

– Сволочи… – процедила Марта сквозь зубы и, не обращая внимания на любопытные взгляды со всех сторон, боевой походкой двинулась из аэропорта.

Женщину было не узнать: куда делась хрупкость и изящество её фигуры, мягкость черт лица и нежность взгляда? Она мигом преобразилась в кого-то из породы кошачьих, кто увидел вдруг опасность и, взъерошив шерсть, выгнув спину, обнажив когти, готов кинуться на противника и основательно выщипать ему подшёрсток.

Она вышла на улицу и подошла к такси, возле которого стоял мужчина в деловом костюме. Тот договаривался с водителем, торгуясь и споря о цене. Марта отодвинула мужчину и уселась в машину.

– «Первый нигерийский банк»! – скомандовала она.

Мужчина, посмотрев на Марту, не проронил ни слова и отошёл от машины.

Такси помчалось по уже знакомым местам.

– С вас 15 евро, – сказал таксист, подъехав к банку.

– Озверел совсем? За что 15 евро? Мы же ехали всего ничего. Мошенники! Кругом мошенники! И ворьё! Жулики!

– Ладно, ладно, мадам, не кричите, давайте 5, и мы в расчете.

Марта отдала ему 5 евро и вышла, хлопнув дверцей. Она направилась прямо к крыльцу в торце банка, куда заходила в прошлый раз с Мелани.

«Пройдоха! Она мне сразу не понравилась! – Марта вспомнила слащавое лицо Мелани и её противно-щеголеватый костюм. – А Гванди! Мерзавец! Ещё и улыбался! Как может человек быть таким лицемерным?!».

Она шла и ругалась вслух, невзирая на оглядывающихся прохожих. Её саквояж взлетал вверх-вниз, грозясь выместить на ком-нибудь весь гнев своей хозяйки.

– Свои, открывайте! – скомандовала она охраннику, ответившему на её звонок в дверь.

Охранник открыл и впустил её, даже не спросив имени. Вероятно, грозный вид Марты не располагал к возражениям.

Марта прошла по знакомому коридору к двери с вывеской «Первый нигерийский банк. Отдел финансового регулирования». Она напрочь забыла все правила приличия и без стука с размаху отворила дверь.

– Если вы не вернёте мне все мои… – прокричала она и осеклась.

Она встала как вкопанная с открытым ртом, будто изображая пантомимой сильный шок.

На мгновение Марта забыла, зачем пришла и в каком она состоянии.

– Ой… – это было всё, что вырвалось из её уст, остальное разом улетучилось куда-то.

Перед ней на своём месте сидел, ошарашенный таким внезапным появлением нежданной гости Нупала, а рядом с ним…

– Алексей? – Марта вновь обрела дар речи. – Вы?! Здесь?!

Нупала Гванди сидел в своем офисе, обхватив голову руками. В последнее время его преследовали одни неприятности. Сначала его родная племянница отказалась с ним сотрудничать и даже угрожала, что раскроет его секрет Марте Сталь. Нупала понимал, что отказ Мариам связан с привязанностью к сыну Марты, но поступать так по отношению к собственному дяде она не имела права.

В принципе он не боялся, что его афера с Мартой Сталь раскроется. В конце концов, если она даже заявит в Интерпол, местная полиция дело замнет. В последние годы у Нупалы сложилась целая сеть агентов в Европе и Америке, и доверчивые клиенты стекались в Нигерию со всего мира. В надежде получить псевдонаследство люди переводили на его счета немалые суммы, а потом Нупала менял офис и телефон, а счета закрывались.

Это был неплохой доход, хотя торговля оружием была бы намного выгодней. Но Мухаммед не допускал его в свою сферу, и Гванди продолжал заниматься махинациями с наследством. В последнее время этим занимались многие. С появлением Интернета целые кланы молодых дельцов рассылали по электронной почте предложения получить приз в бесплатной лотерее или перевести средства «умершего» вкладчика на счета потенциальных жертв. Но Нупала не доверял Интернету, он знал, что подобные письма попадают в основном в спам, и люди уничтожают их, не читая. У Нупалы дело было обставлено гораздо серьезнее. Его агенты разыскивали недавно умерших людей, имевших собственный бизнес, и снабжали его информацией. Не так давно Мариам подсказала ему адрес Марты Сталь, но потом вдруг захотела, чтобы он отказался от этого дела.

Конечно, она обиделась, когда он изолировал ее, не позволяя встретиться с ее дружком, но клиентка уже перевела деньги в Нигерию, и он ожидал еще одного этапа, когда Марте Сталь придется заплатить еще больше, в надежде получить долгожданное наследство.

И тут его племянница подготовила ему еще один сюрприз, устроив побег. Такого он от нее не ожидал, она ведь даже не связалась с ним после побега, и, возможно, уже сказала Марте правду. Именно поэтому Нупала не отвечал на звонки из Голландии, не зная как поступить. Он выжидал. Это было ожидание паука, напрягшегося перед тем, как схватить жертву в свои объятья.

В Нигерии тоже было не все в порядке. Он слышал о событиях, связанных с Мухаммедом и Алексом Никльби, но не знал, как на них реагировать. С одной стороны, теперь, когда пошатнулось могущество Мухаммеда, он бы мог занять его место. Это было возможно только в том случае, если он найдет надежного поставщика оружия. Таким был Алекс, но его разыскивали все службы Нигерии, и любой контакт с ним был опасен. А теперь после телефонного звонка Никльби Нупала был в растерянности, не зная, что предпринять.

– Хотите кофе? – спросила его секретарша, без стука приоткрыв дверь его комнаты.

Нупала покачал головой.

– Есть какие-нибудь новости? – спросил он.

Курьер принес письма, будете читать сейчас?

– Да, просмотрю.

Писем было немного: счет за телефонные услуги, какая-то реклама и странный конверт без имени и адреса. Нупала удивленно повертел конверт в руках и вскрыл его.

На желтой бумаге было написано несколько слов:

«Нупала, встреча в ресторане отменяется. Если сможешь заехать за мной, свяжись с Квентином по этому номеру, только звони с телефона-автомата. Алекс».

«Начинается, – подумал Нупала, – шпионские штучки».

Он понимал, что Никльби загнан в угол и пытается с его помощью выкарабкаться. С другой стороны, безвыходность Никльби была тем единственным счастливым случаем для Нупалы, когда он мог сорвать свой джек-пот. При других обстоятельствах Алекс бы даже не вспомнил про Нупалу.

– Кто принес это письмо? – спросил он у секретарши.

– Какой-то парнишка, – ответила она. – Полчаса назад.

– Хорошо, – кивнул он. – А у нас есть поблизости телефон-автомат?

– Да, на углу возле магазина, – удивленно взглянула на него секретарша.

– Хорошо, – Нупала встал из-за стола. – Не уходи из офиса, я постараюсь скоро приехать, на всякий случай будь повнимательнее, поглядывай из окна, нет ли чего подозрительного.

– Да, еще эта Марта Сталь звонила, – вставила секретарша. – Что ей отвечать? Она очень настойчиво звонит.

Нупала не любил откладывать важные дела на потом. Он решил закончить с Алексом, чтобы потом не ломать себе голову насчет его проблем, а потом уже думать насчет Марты.

– Пока ничего, скажи, что я уехал, приеду завтра.

Нупала прошелся пешком до магазина, набрал номер, и ему сообщили, где найти Алекса. Он знал это место. Это был район, где проживали бедняки. Появление Алекса в таком квартале могло привлечь к себе внимание, и Гванди решил поехать за ним, не мешкая.

Через двадцать минут он постучался в дверь старенького дома, где старушка с бегающими глазами встретила его и без слов проводила в одну из комнат.

– Квентин, – позвала она, – к тебе пришли.

Человек, которого она назвала Квентином, был похож на индуса. Он посадил Нупалу на единственный стул, стоящий в комнате и, странно подмигивая глазом, сказал:

– Вам надо его увезти. Здесь опасно. Его видели, когда он входил сюда.

– Хорошо, а где он?

– В подвале, конечно, меня попросили его укрыть, но я не смогу это долго делать.

Алекс появился через пару минут, исхудавший и небритый, но в глазах был тот же огонёк, который Нупала видел совсем недавно.

– Мне нужна помощь, – сразу начал Алекс. – Помоги мне выбраться из страны, и я смогу быть полезным тебе.

– Посмотри, у моей машины нет никого? – обратился Нупала к Квентину.

Тот осторожно выглянул из дома и быстро вернулся, отрицательно качая головой.

– Тогда быстро в машину, а там решим, как поступить.

Алекс понимающе кивнул, и через две минуты машина Нупалы отъехала от временного убежища Никльби.

«Этой ситуацией непременно надо воспользоваться, – подумал Нупала, – но очень осторожно».

Алекс начал разговор еще в машине.

– Ты, наверное, в курсе того, что произошло?

Нупала кивнул головой:

– Да, я знаю, у вас что-то намечалось с Мухаммедом, а теперь он прячется сам. Видимо вы оба перешли дорогу кому-то очень могущественному.

– Ты случайно не себя имеешь в виду?

– Вовсе нет, – усмехнулся Нупала, – я работаю осторожно, а вот Мухаммед всегда был упрямым. Он возомнил, что ему позволено все.

– Наверное, ты прав, – согласился Алекс. – Куда мы едем?

– Для начала поедем ко мне в офис, там пока безопасно, а потом я постараюсь решить, как с тобой поступить.

– Я оплачу все твои услуги, – сказал Алекс, – но это будет потом, сейчас мне главное выехать из страны. Мухаммед на самом деле перегнул палку, и меня будут отслеживать во всех аэропортах.

– Я понимаю, – ответил Нупала, – с этим я постараюсь помочь, можно перейти границу с Камеруном, а оттуда ты сможешь вылететь в Европу. Главное сделать приличный паспорт.

– Я именно об этом и подумал, – кивнул Алекс.

Машина выехала на шоссе и развила скорость.

– Мне нужно обсудить с тобой возможность сотрудничества, – осторожно начал Нупала. – Это для меня гораздо важнее, чем выручать из беды друга Мухаммеда. Я ведь никогда не был альтруистом.

– Я и не прошу от тебя бескорыстия. Ты о поставках оружия?

– Да, – кивнул Нупала, – Мухаммед видимо ослабел, пора занимать его место.

– Только никаких межконтинентальных ракет и ядерных боеголовок, с этим я тебе не смогу помочь.

– Я человек реальный, – ухмыльнулся Нупала, – ракетами занимаются слишком могущественные люди, я же предпочитаю оружие местного масштаба, автоматы, зенитные установки. В Нигерии еще долго будут воевать, так что оружие нужно всегда.

– А чем ты сейчас занимаешься?

– Разве я не говорил? Так, финансовые операции.

– Только не говори, что на «Форексе» играешь.

– Нет, я не так глуп, «Форекс» очень похож на казино, выигрывает тот, кто владеет информацией, а все надеются на чудо или газетные публикации. В азартные игры я не играю.

– Нигерийский бизнес? – попробовал догадаться Алекс. – Заманиваешь клиентов, которые надеются получить большие деньги от нелегальных операций со счетами?

– В какой-то степени да, но у меня есть хорошие покупатели на оружие, просто я не хотел переходить дорогу Мухаммеду. Сейчас он будет вынужден уйти.

– Наверное, ты прав, – кивнул Алекс. – Только не знаю надолго ли.

– А это уже зависит о того, о чем мы договоримся.

Машина выехала на площадь около банка и завернула в ближайший переулок. Нупала набрал номер на мобильном телефоне.

– Все тихо? – спросил он. Потом понимающе кивнул и повернулся к Алексу.

– Сейчас быстро иди за мной, но держись на расстоянии.

Скоро за ними закрылась дверь, и Алекс оказался в уютном офисе. Секретарша предложила ему кофе, и Алекс с удовольствием глотнул ароматный напиток.

– Очень вкусный кофе, спасибо.

Нупала тоже выпил кофе, достал из ящика письменного стола несколько напечатанных листов и протянул Алексу.

– Вот то, что нужно прежде всего. По каждому виду – как минимум пятьдесят тысяч единиц. Доставка в Нигерию кораблями, так, как вы это делали раньше с Мухаммедом.

Алекс без энтузиазма взглянул на список и кивнул.

– Это вполне реально. Мне нужно время, я просчитаю, во что это может вылиться.

За дверью раздался какой-то шум, и Нупала испуганно посмотрел на Алекса.

– Что происходит?

Но ответа не последовало, дверь распахнулась, и в комнату ворвалась разъяренная женщина.

– Если вы не вернёте мне все мои… – закричала она и остановилась.

Алекс обернулся и увидел женщину, с которой летел в Нигерию. Он знал ее, это была Марта Сталь.

За окном послышалась сирена полицейской машины, отблески её сигнального маячка забегали по потолку, а на улице послышался топот тяжелых сапог.

Алекс и Марта вопросительно взглянули на Нупалу, но тот уже что-то сообразил.

– Быстро за дверь, – скомандовал он и откинул стеллаж с книгами, за которыми оказалась полая ниша в виде ещё одного встроенного шкафа.

– Не полезу я никуда! – воспротивилась Марта. – Это полиция? Очень кстати. Я сейчас же всё про тебя расскажу, Нупала.

– Не стоит, Марта, у него всё куплено, – шепнул ей на ухо Алекс, – они обвинят вас в каком-нибудь преступлении и упекут за решётку, с ними опасно связываться. Верьте мне.

Марта посмотрела в глаза Алексу. Она не знала почему, но доверяла этому человеку, даже сейчас, понимая, что он как-то связан с Нупалой и может быть даже заодно с ним.

Алекс и Марта нырнули в потайную нишу и, прижавшись к друг другу, затаили дыхание. За шкафом было очень мало места: помещение было явно не приспособлено для двоих. Марта пыталась не сильно прижиматься к Алексу, но отодвинуться не было возможности. Она прошептала ему на ухо:

– Что вы здесь делаете?

– Я расскажу потом, а сейчас тише, это опасно.

Марта послушно замолчала, ей казалось, будто она слышит сердцебиение Алекса. Горячее дыхание Алексея, смешиваясь с приятным запахом его волос, помогло Марте успокоиться. Она, как при первой встрече, почувствовала теперь необъяснимое спокойствие рядом с этим мужчиной. И это спокойствие, которое шло в противовес здравому рассудку и сложившейся теперь ситуации, было непоколебимо ни звуками хлопающих дверей и переворачивающейся мебели, ни грозными криками обыска.

В кабинете Нупалы послышались голоса.

– Привет Джонни, – голос Нупалы был как обычно приветлив. – Что тебя привело ко мне?

Тот, кого назвали Джонни, имел низкий и грубый голос.

– Поступила информация, я просто должен проверить. К тебе никто не приходил сегодня в офис?

– Как назло сегодня сижу один и пью кофе со своей секретаршей. Куда-то все клиенты подевались. Но ты ведь знаешь, что наши отношения остаются в силе. Как, кстати, жена, детишки?

– Спасибо, Нупала, только если придет кто-то подозрительный, обязательно звони мне.

– Конечно, конечно, – Нупала был сама учтивость.

– Это очень серьезно, Нупала, – продолжал Джонни, – не наделай ошибок. Тогда я не смогу тебя выручить.

– Я знаю, Джонни, кстати, передай жене бутылочку ликера, я знаю, что она его любит.

– Не сейчас, Нупала, но я еще зайду. И смотри, без глупостей.

Голос Джонни стих, в коридоре послышались удаляющиеся шаги. Когда и звук полицейской сирены стих, хозяин офиса отодвинул стеллаж и выпустил затворников.

– Шустро ты от него избавился, – сказал Алекс Нупале, поблагодарив Марту взглядом. – Я даже не понимаю, как это у тебя получилось.

– Джонни из народности «йоруба», как и я, к тому же я регулярно плачу ему, чтобы он прикрывал меня. Но сейчас все гораздо серьезнее, чем я думал. Джонни никогда не был так суров со мной, значит, ты серьёзно влип, Алекс. Надо вас куда-нибудь спрятать пока я решу с документами.

– Послушайте, – возмутилась Марта, – я не знаю, в какие игры вы тут играете, но не надо держать меня за дурочку. Вы хитростью выманили у меня деньги, я все знаю.

Она гневно взглянула на Алекса, подозревая, что и он был причастен к этой афере, и продолжила:

– Если вы не вернете мне мои деньги, я устрою большой международный скандал. И ваша лавочка взлетит… взлетит, – повторила она, пытаясь найти нужное слово, – взлетит на воздух.

– Не волнуйтесь, мадам, – заверил ее Нупала, которому поскорее хотелось избавиться от этой шумной мадам и решить вопрос с Алексом, – это была ошибка, мы обязательно все вам объясним. Просто в банке перепутали фамилии.

– Включая расходы на дорогу и гостиницу, – добавила Марта, – и скажите спасибо, если не потребую с вас компенсацию за моральный ущерб.

Алекс удивленно смотрел на нее и улыбался:

– Он вернет, не волнуйтесь, иначе его офис, как вы сказали… взлетит ко всем чертям.

– Ко всем чертам, – согласилась Марта, – хотя я так не говорила.

– Простите меня, – заторопился Нупала, – но нам надо спешить. Я отвезу вас в отель к моему знакомому, там никто не будет задавать лишних вопросов.

– Каких еще вопросов? – заволновалась Марта. – А когда я получу свои деньги?

– Я постараюсь все устроить завтра.

Лицо Марты побагровело.

– Опять завтра, – возмутилась она. – Вы снова меня обманываете. Я больше не попадусь на вашу удочку. Хватит, теперь я научена горьким опытом. Мне немедленно нужны мои деньги. Слышите? Не-мед-ленно!

– Он не обманет, – успокоил ее Алекс, – я вам обещаю.

– А вы как со всем этим связаны? Почему я должна вам верить? – спросила Марта больше сама у себя, потому что она уже доверяла ему как хорошо знакомому человеку.

– Просто верьте мне, – Алексей протянул ей открытую ладонь.

Марта вспомнила курс психологии Алана Пиза, где говорилось, что этот жест означает правдивость и расположенность человека к собеседнику. Но совсем не из-за знаний психологии женщина вложила свою руку в вопрошающую ладонь Алексея.

– Хорошо, – согласилась Марта, – я верю вам, но никуда с вами не поеду, я сниму номер в гостинице, а завтра приду за деньгами.

– А вот этого лучше не делать, – перебил её Нупала, – вы зашли через центральные двери, к тому же очень буйно, а Джонни забрал плёнку с видеокамеры над входом. Он сейчас увидит, что вы вошли незадолго до его прихода, но не выходили, а в помещении они вас не обнаружили при обыске, поэтому он точно заподозрит неладное и начнёт вас разыскивать. А у них в управлении вы признаетесь во всём, что им вздумается. Так что, если хотите вернуться домой, надо быть более покладистой.

– Не бойтесь Марта, – Алексей укоризненно посмотрел на Гванди, – вам ничего не грозит, но лучше не рисковать. Скорее всего, за офисом установили слежку. Я не обижу вас, обещаю.

Нупала не дал им договорить, он поторопил их спуститься через задний ход и открыл двери черного джипа, стоящего в заднем дворе.

– Мадам Сталь, – быстро проговорил Нупала, – я очень сожалею, что так все получилось, но ситуация, действительно, опасна для господина Алекса и для вас. Поэтому я представлю вас в гостинице как миссис и мистера Сталь. Вы не будете против?

– Я не знаю… – засомневалась Марта. – Если это, действительно, нужно для безопасности…

– Не волнуйтесь, – поспешил рассеять её невысказанные сомнения Алекс, – я буду вести себя прилично, и никак не затрону Вашу добродетель и нравственность.

– Я не волнуюсь, – ее плечи приподнялись, выражая смущение, – я доверяю вам, только расскажите мне, наконец, как вы замешаны в этом деле.

Алекс в нескольких словах обрисовал ситуацию, в которую попал, и признался, чем на самом деле занимается. Он должен был отплатить этой женщине доверием за доверие, тем более что невольно втянул её в свою историю. Марта теперь окончательно поняла, почему к ней в прошлый раз была приставлена женщина из полиции и почему дома дети находили жучки.

«Да, в совпадения они вряд ли поверят, если снова увидят меня с Алексом», – подумала Марта, оправдывая своё согласие помочь этому мужчине.

Через двадцать минут машина подъехала к отелю, окруженному зеленью, и Нупала провел их в фойе гостиницы. Он поздоровался с метрдотелем и представил Марту и Алекса.

– Это мои хорошие знакомые, запиши их как мистера и миссис Сталь. И пожалуйста, не надо лишних вопросов. Это мои друзья и они должны чувствовать себя комфортно.

Марта слабо понимала, что с ней происходит, но была уверена, что так надо. Ситуация, в которой она оказалась, была романтичной, но она совсем не за этим ехала в эту африканскую страну. Ее недавние ярость и недоумение сменились странным чувством предвкушения чего-то необычного, но она уже не удивлялась ничему: столько всего произошло с ней в дни посещения Нигерии!

– Я очень благодарен Вам, – шепнул ей на ухо Алекс. – Вы меня выручаете. Я Ваш должник.

Проводив их до номера, Нупала на минутку задержал Алекса и прошептал ему:

– Завтра мы продолжим наш разговор, и я продумаю, как все устроить.

– Деньги, – напомнил ему Алекс.

– Какие деньги? – переспросил Гванди.

– Этой женщине. Сколько ты ей должен?

Нупала замахал руками.

– Конечно, конечно, можешь ее успокоить, завтра же она все получит. Главное, чтобы у нас сложилось сотрудничество. Мне ни к чему сейчас лишняя шумиха.

– До завтра, – сказал Алекс и закрыл двери комнаты.

Теперь он оставался наедине с Мартой Сталь, женщиной, о которой часто думал в последнее время.

Номер, в котором оказались Марта с Алексеем, был далеко не из лучших, но это обстоятельство нисколько их не смутило. Марта не привыкла к роскоши, её устраивало любое временное пристанище, отличающееся чистотой. Алексею же после пребывания в тюрьме теперь и ветхая лачуга показалась бы райским жилищем. Но даже это не было главным. По странному стечению обстоятельств они снова оказались вместе, да ещё и в замкнутом пространстве. И пусть впереди их ждала неизвестность, сейчас они оба тайно были благодарны судьбе, которая свела их под одной крышей.

Марта села на диван и откинула голову на спинку, пытаясь поверить, что всё произошедшее – это не сон и не остросюжетный боевик известного режиссёра…

– Марта, я должен вам сказать, – Алексей ходил по комнате, желая собраться с мыслями.

– Давайте на «ты», раз нам с вами пришлось столько пережить вместе, – предложила она.

– Хорошо, я должен… тебе сказать, – Алекс сделал акцент на слове «тебе», и в глазах его вспыхнул огонёк, мгновенно ожививший его, – такой отважной женщины я ещё не встречал. Вы… ты отлично держалась…, прости меня, что втянул тебя в эту историю, я очень виноват перед тобой.

– Да нет же, Алекс, я сама в неё влипла, задолго до сегодняшнего дня. Нельзя быть такой доверчивой, я ведь столько раз слышала о разных мошенничествах, читала в газетах, слышала по радио, но что так грамотно и правдоподобно всё это может быть подстроено, и что это может коснуться меня… Я такая глупая… Попасться на удочку аферистов, выложить им все деньги… Сама… Добровольно… На блюдечке с золотой каёмочкой…

– Не вини себя, с каждым могло случиться, – Алекс сел рядом с Мартой.

Он почувствовал сильное притяжение к этой женщине. Это было странное влечение, не похожее на то, какое обычно он испытывал к женщинам после развода со своей женой.

Алекс смотрел на неё, как на очень родного и близкого человека, которого хочется защитить, уберечь от всего дурного, от улыбки которого становится тепло и комфортно. Он ощущал неизведанное до сих пор желание прижать эту женщину к груди и никогда не отпускать от себя.

– Почему ты так смотришь на меня? – Марта уловила нежность во взгляде Алекса и немного смутилась.

По телу её прошла приятная волна, на мгновение заставившая забыть все неприятности. Теперь Марта тонула во взгляде мужчины, который уже давно сумел глубоко поселиться в её сердце. И как она ни пыталась убедить себя в обратном, и понять нелепость своих чувств к малознакомому мужчине, – всё было напрасно. Чувства эти рвались наружу все эти дни, а теперь отдавались неистовым ритмом сердцебиения.

Алекс улыбнулся, он ничего не ответил ей, лишь глубоко вздохнул о чём-то своём. Марта почувствовала на своём лице его дыхание и ощутила волнение.

– Я тоже должна сказать тебе, Алексей, – набравшись смелости, произнесла она, – может, я сумасшедшая, но я благодарна этим мошенникам…

Алекс недоуменно посмотрел на Марту.

– Странное дело, – продолжила она, – я всю жизнь прожила в тишине и спокойствии, будто в каком-то тёплом и уютном инкубаторе, где о тебе заботятся и вовремя подсыпают корм. Нет, я никогда не сидела без дела, всё время находила работу, старалась правильно вырастить детей, чтобы у них всё было, чтобы муж, приходя с работы, чувствовал себя комфортно. Я всё делала для семьи, стремилась быть идеальной женой и матерью, но сейчас у меня такое ощущение, что моя собственная жизнь как-то прошла мимо меня. Я очень уважала своего мужа, безумно люблю детей, но по-настоящему ощутила жизнь только совсем недавно… Если бы не Нупала, я бы не почувствовала настоящего её вкуса и так бы не узнала, что такое…

Марта оборвала фразу, поняв, что чересчур разоткровенничалась и чуть не призналась Алексу в своих чувствах, но её глаза сами всё досказали. Алекс перехватил взгляд Марты и неожиданно для себя самого поцеловал её в полуоткрытые губы, из которых только что вырвались слова, так много для него значащие.

Минуту после этого они сидели молча, чувствуя себя школьниками на первом свидании.

– Я не должен был…– прервал паузу Алекс, – знаю, но не смог удержаться… Ты очень красивая, Марта, ты потрясающая женщина… и с самой первой минуты нашего знакомства, там, в «Схипхоле», я почувствовал к тебе что-то… В тебе есть необъяснимое очарование, которое сводит с ума. Со мной раньше такого не было… Это не простой флирт или влечение, это гораздо большее. После твоих слов и взгляда… я осмелился… прости, если обидел тебя или опередил события…

Алексей, отличавшийся способностью к ораторскому искусству, теперь говорил обрывками, запинался и останавливался. Ему хотелось много сказать этой женщине, но он боялся напугать её лавиной чувств, которая готова была низвергнуться, дай ей волю. Алекс понимал: когда долгое время считаешь, что жизнь почти прожита и всё лучшее осталось только в воспоминаниях о прошлом, когда практически каждый день подвергаешься опасности и рискуешь быть нагнанным шальной пулей, когда пройдёшь через всё то, что пережил он за последний месяц, тогда по-особенному воспринимаешь подобные подарки судьбы и начинаешь ценить их гораздо сильнее. Теперь он в полной мере осознал слова своего любимого писателя Ромена Роллана: «Когда нет времени жить, живут вдвойне».

– Нет-нет, ты нисколько не обидел меня, напротив… Хотя, признаюсь, неожиданно… И вообще, давай перекусим что-нибудь или выпьем кофе, – спасла неловкое положение Марта.

Они решили заказать еду в номер, чтобы лишний раз не показываться на людях до получения нового паспорта.

Ассортимент блюд не отличался изобилием, из более или менее приличного официант посоветовал взять курицу и рис с овощами. Чтобы немного расслабиться после тяжёлого дня, Алекс попросил принести бутылку «Кьянти» и пару бокалов.

Несмотря на то, что оба с утра ничего не ели, ни Алекс, ни Марта на еду не набросились. Они заставляли себя глотать её, не ощущая толком вкуса. Алекс поглядывал на Марту, и та, перехватывая его взгляд, чувствовала неловкость. Вино показалось безвкусным, но они выпили по бокалу, чтобы снять напряжение. Вскоре алкоголь начал действовать, распыляя спокойствие и умиротворение.

– Я вспомнил наше кафе в Каире, – улыбнулся вдруг Алекс, – знаешь, такого вкусного мороженного я не ел лет с пяти… Или это потому, что ты была со мной…

Алексей взял руку Марты и поднёс к губам. Марта трепетала от счастья.

– А я всё время полёта искала тебя в салоне самолёта, – призналась Марта, – а ещё видела тебя в гостинице и даже побежала за тобой…

– Правда? Мы поселились в одной гостинице? Всё не случайно… А я придумывал повод, чтобы в самолёте пригласить тебя к себе, но не решился… Мало что может испугать меня, а тут побоялся… Представляешь?

Они рассмеялись, рассказывая наперебой о том, как всё это время думали друг о друге и мечтали о встрече.

– Ты замечательная женщина, – вывел Алекс, – я счастлив, что познакомился с тобой.

– Ты мне тоже очень понравился, Алексей.

– Знаешь, ты одна произносишь моё имя так…

– Как?

– Правильно, по-русски, и ещё… очень нежно… Так меня называли только родные в России, очень давно, и девочка Маша, с которой я дружил…

– Почему ты уехал оттуда?

– Сложный вопрос. Сначала гнался за мечтой. Хотел стать человеком. В России невозможно было чего-то добиться. Душили на корню. Думал, заработаю много денег, смогу как-то самоутвердиться, открыть своё дело. А в остальном, как все: построю дом, обзаведусь семейством и буду воспитывать детей. Пробовал заняться бизнесом в промышленной сфере – конкуренция задавила, попытал счастье в других областях – нигде толком не получилось развернуться, все поля возделаны, все поприща заняты, решил разработать не совсем легальную отрасль – тут-то и завертелось, разрослось – не остановиться. Капиталец себе скопил, детей поднял, пора бы уже и на заслуженный отдых, заняться рыбалкой, охотой, пожить всласть, без этой шальной гонки. В этот раз я для себя точно решил, что совершаю последнюю сделку. Да вот пошло не совсем по плану. Не всегда происходит так, как нам хочется. Зато не знаешь, где найдёшь, где потеряешь.

Алекс снова красноречиво посмотрел на Марту, и та ответила ему улыбкой.

– У тебя очень уставший вид, пора готовиться ко сну, тебе надо восстановить силы, да и мне не мешает выспаться, – сказал, поднимаясь, Алекс.

– Да, день был тяжёлый, и неизвестно, что предстоит нам завтра…

Алекс помог Марте подняться:

– Ванная в твоём распоряжении. Я пока постелю себе на диване.

Контрастный душ вернул Марте силы. Тонкие струйки воды ласкали её тело. Руки и губы до сих пор ощущали прикосновение любимого мужчины. Слово «любимый» очень осторожно вкрадывалось в сознание, испытывая, приживётся ли там или будет беспощадно изгнано. Марта будто пробовала его на вкус. И что-то давно забытое, из поры юности, только усиленное многократно и пропущенное через призму полученного опыта, сжимало её грудь, перекрывая дыхание. Она боялась этого чувства, и в то же время ликовала и испытывала невыразимое счастье. Марта улыбнулась своему отражению в зеркале, накинула халат и робкой поступью вышла из ванной.

Алексей замер с простынёй в руках. Его восхищённый взгляд остановился на мокрой пряди волос, которая выбилась из-под полотенца, обёрнутого в виде тюрбана. Алексу приходилось много ездить по свету, он видел бесчисленное количество красивых женщин, с некоторыми у него завязывались интрижки, но такой красоты, обрамлённой природным обаянием и дополненной каким-то особым очарованием родной, домашней, своей, близкой женщины, он ещё не встречал.

Сейчас у него возникло чувство, что именно эту женщину он ждал всю жизнь и, уже отчаявшись её найти, наконец, встретил.

– Душ свободен, – сказала Марта, снимая с головы полотенце.

Каскад влажных волос рассыпался по её плечам, и Алексу безумно захотелось прикоснуться к ним.

– Ты обворожительна! – вырвалось у него. – Ладно, не буду тебя смущать, мне тоже не мешает помыться. А ты пока располагайся, свет я потом выключу…

Марта причесалась, подсушила полотенцем волосы и скорее запрыгнула под одеяло.

В номере была довольно удобная двуспальная кровать, и Марте было не совсем комфортно, что Алексею придётся спать на узком и коротком диване, но предложить ничего другого она не могла.

«Поменяться местами он не позволит. Вместе на одной кровати тоже неприлично, мы не настолько близки», – размышляла Марта.

– Ты не спишь? Как же хорошо после душа! – не дожидаясь ответа, сказал Алексей. – Снова чувствую себя бодрым и свежим. Не зря говорят, что вода – это жизнь.

Алексей выглядел помолодевшим: мокрая взъерошенная чёлка очень ему шла, придавая всему виду какую-то озорную молодцеватость, крепкая подтянутая фигура была украшена оставшимися каплями воды. Марта откровенно залюбовалась им, забыв о правилах приличия.

– Спокойной ночи, Марта. Добрых снов тебе, – пожелал он и выключил свет.

– Спокойной ночи, Алексей. И тебе приятных сновидений, – ответила Марта.

В темноте она слышала, как Алексей лёг на диван и зашуршал простынёй, укрываясь.

Наступила полная тишина, в номере было темно, только в окно попадали тусклые блики уличной люминесценции, позволявшие видеть очертания предметов.

До дивана было шагов пять, но Марте казалось, что она отчётливо слышит дыхание Алексея. Было ощущение, что протяни она руку – и почувствует его тепло. Ей очень хотелось прикоснуться к нему, а ещё больше – обнять, прижавшись к нему всем телом.

«Я ненормальная, – упрекнула Марта себя мысленно, – мы же чужие, и так мало знаем друг о друге».

«Я будто знакома с ним тысячу лет и уверена, что он лучше всех, – перечила тут же она себе, – всё, спать, спать».

Но сон не шёл. Усталость куда-то испарилась. Марта боялась пошевелиться, чтобы Алексей не понял, что она не спит.

Алексею тоже не спалось. Он упрекал себя за нерешительность, из-за которой сейчас приходилось терпеть такие мучения. Дело было не в неудобном диване, на котором Алексей с трудом помещался. Ему не давала покоя невозможность проявить всё то, что так просилось выразиться. Женщина, к которой он испытывал море чувств, была совсем рядом, но напугать её своей настойчивостью он не хотел.

«Тот спонтанный поцелуй был преждевременным, – размышлял он. – Хорошо, что Марта не залепила мне пощёчину».

Сколько времени прошло в молчании и без движения – они оба не осознавали. Марта заметила, как Алексей очень осторожно, стараясь не шуметь, сел на своём диване.

– Почему ты не спишь? – шёпотом спросила она.

– Любимая…

– Иди ко мне…

Безумная страсть разверзлась перед ними и приняла их в своё лоно.

Мухаммед в ярости ходил по комнате, пиная ногами сброшенные им на пол предметы. Зазвонил телефон, и Мухаммед, чертыхнувшись, поднес трубку к уху.

– Я не знаю, куда он пропал, – сказал он, – водитель высадил его на дороге, этот идиот испугался, что их схватят на посту. А поставщик исчез. Но я обещаю, я найду его, наша сделка обязательно состоится.

В трубке что-то ответили, и Мухаммед в ярости бросил телефон на пол, потом опомнился и поднял его. Но было уже поздно, пластмассовая трубка разлетелась на мелкие кусочки.

– Шайтан, – выругался Мухаммед, – эй, Джафар, найди мне новый телефон.

Тот, кого назвали Джафаром, осторожно вошел в комнату и протянул ему свою телефонную трубку.

– Чего ты крадешься как лиса? – рявкнул на него Мухаммед. – Боишься, что я тебя прирежу, как того идиота-шофера?

– Нет, Мухаммед, я просто не хочу тебе мешать.

– Мешать?! – возмутился Мухаммед. – Мне надо помогать. А вы все только и ждете, что я все решу сам. Этого шакала Никльби нужно найти во что бы то ни стало. Почему все молчат? Разве мало у нас осведомителей?

Джафар на всякий случай отстранился от Мухаммеда.

– Разве наши братья не понимают, что это не наша вина? – тихо спросил он.

– Какие они тебе братья, они чокнутые террористы, но, если я не обеспечу их ракетами, они мне отомстят. Мало того, что я потеряю много денег, но эти люди, называющие себя борцами за Аллаха, уничтожат своего единоверца. И, кстати, всех его сподвижников тоже.

– Мухаммед, вставь свою сим-карту, а то вдруг кто-нибудь позвонит, – остановил его Джафар.

Мухаммед знаком приказал Джафару удалиться и вставил сим-карту в телефон. Не успел он активировать трубку, как раздался звонок.

– Что? – удивился Мухаммед. – Этого не может быть. Каким образом он может быть в гостинице, если у него нет документов?

Положив трубку, он снова вызвал Джафара, но потом отпустил его.

– Останешься здесь. Я поеду один, я не хочу, чтобы вы его опять потеряли.

– Неужели нашелся?!

– Недалеко от Лагоса. Сказали, что человек похожий на Алекса остановился в гостинице с какой-то женщиной.

– С женщиной?! – удивился Джафар. – Откуда могла взяться женщина?

– Заткнись, Алексу необходимо сейчас спастись, он пойдет на что угодно, чтобы вырваться из страны. Хотя странно, я предложил ему потрясающий контракт, а он сбежал как мальчишка. Подгони мне «Хаммер» к воротам.

– Не советую, – ответил Джафар. – Эта машина в розыске. Поезжай на чем-нибудь попроще. Тебя ведь тоже ищут.

– Ладно, ты прав, поеду на «Опеле». И на всякий случай закинь туда пару гранат и пистолеты.

Джафар кивнул и удалился, а Мухаммед снова взял телефон и набрал номер.

– Послушай Нупала, – сказал он, – тебе случайно не встречался человек по фамилии Никльби. Только не юли, если я узнаю, что ты действуешь за моей спиной, тебе не поздоровится. Что ты говоришь? Плохо слышно? Ладно, тогда послушай меня. Если ты думаешь, что я сейчас слаб, ты очень ошибаешься. У меня достаточно сил, чтобы задавить тебя как… как клопа.

Он замахнулся телефоном, но вовремя сдержался, чтобы не разбить трубку снова.

Увидев из окна подъехавший «Опель», он сунул телефон в карман и сбежал по лестнице вниз.

Машина была старенькой, но Мухаммед любил её. На ней он обычно ездил на конспиративные встречи, чтобы машина не бросалась в глаза. На сиденье лежали два пистолета, а в бардачке Мухаммед нашел гранаты.

– Молодец, Джафар, – сказал он, – будь начеку, я постараюсь вернуться через два часа. И скорее всего с призом.

Машина резко тронулась с места, и Мухаммед откинулся на сиденье. Он любил ездить с ветерком, держа руль вытянутой рукой. Деревья проносились мимо, машины, попадавшиеся на пути, вмиг оставались позади. На повороте он легко обогнал новенький «Мерседес» и помчался вперед, пытаясь проскочить перед тем, как загорится красный сигнал светофора. Заскрипели тормоза, и «Опель» проскочил на красный. Но тут неожиданно на дороге выросла фигура полицейского с жезлом.

– Только этого не хватало, – выругался Мухаммед, но все же притормозил. В конце концов, в Нигерии можно и откупиться.

– Нарушаете, – зацокал языком полицейский.

– Знаю, виноват. Сто баксов хватит? Очень опаздываю.

– Взятка? Нет, в таких случаях я должен изъять права и передать дело в суд.

– Ну, хорошо, – завелся Мухаммед, – двести и мы разбежались.

Полицейский оставался непреклонным, он оценивающе посмотрел на Мухаммеда и выдавил из себя фразу, которую так не любил Мухаммед.

– Ваши документы.

– Хорошо, ты сам этого захотел, – сказал Мухаммед и вытащил пистолет. Пуля попала полицейскому в грудь и тот, пошатнувшись, схватился за оружие.

– Обойдешься, – сказал Мухаммед. Вторая пуля попала полицейскому в голову, и тот упал. Проезжавшие мимо машины спешили быстрее убраться с места преступления. Мухаммед нажал на газ и умчался прочь по извилистой дороге.

Лишь только первые лучи по-утреннему обновлённого солнца робко прокрались сквозь прозрачные заслонки оконного стекла, гостиница зазвучала и ожила.

Сначала из соседнего парка послышались сбивчивые переклички славок-черноголовок и пеночек, изредка разбавляемые свистящим «пео-пео-пео» африканского серого тока, потом в коридоре стали слышны шаги и шарканье ног, в соседних номерах включалась и выключалась вода – жизнь здесь кипела с рассвета. Лишь в номере, наполненном ещё не остывшей после жаркой ночи страстью и безграничной любовью, царила блаженная тишина.

Алекс проснулся, но не спешил встать, ему впервые за много лет было уютно и спокойно. К тому же у него на плече покоилась голова Марты, женщины, к которой теперь он чувствовал нежность и особенную теплоту. Ему захотелось поцеловать ее, но он боялся потревожить ее сон.

Прошедшая ночь была откровением для Алекса, он не ожидал от себя такой безумной страсти. Поначалу эта женщина просто необъяснимо притягивала его, теперь же он был уверен в своих чувствах и ощущал какой-то прорыв в другую жизнь, где их было двое. Мог ли он подумать, что именно здесь, в далекой Нигерии, он испытает то, что не мог по-настоящему почувствовать, пожалуй, за целую жизнь.

За последние годы у него редко случались интрижки с женщинами, но даже когда они происходили, Алекс не воспринимал их всерьёз и старался быстро восстановить своё холостяцкое спокойствие, тем более, его образ жизни не предполагал присутствия слабого пола. В подобном бизнесе нельзя было иметь привязанностей.

Теперь же он смотрел на Марту и улыбался. Он позволил себе влюбиться в эту женщину, к которой невозможно было остаться равнодушным, и сейчас он на многое готов был, чтобы просыпаться вот так же каждое утро. Алекс понял, к чему он подсознательно стремился всю жизнь. Его размышления были прерваны осторожным стуком в дверь. Алексей не ждал ранних визитеров и на всякий случай разбудил Марту, знаками попросив её спрятаться в ванной.

– Кто там? – осторожно спросил он, готовясь к худшему.

– Это я, Нупала, – ответили за дверью. – Я буду ждать в фойе, спустись, как будешь готов.

Алекс быстро оделся и вышел из номера. Визит был слишком ранним, это настораживало. Нупала нервно вышагивал у стойки администратора, увидев Алекса, он взял его под локоть и отвел в сторону.

– Мне звонил Мухаммед, я переживаю, что он вышел на ваш след.

– Будем переезжать? – спросил Алекс.

– Да, – кивнул Нупала. – Не знаю, что у вас произошло с Мухаммедом, но мне бы не хотелось вступать с ним в конфликт именно сейчас. Когда вы будете готовы?

– Я постараюсь поторопить Марту, но мы только что проснулись. Ты принес то, что обещал ей?

– Представь себе, да. Она такая нервная женщина, что я бы не рискнул появиться перед ней без денег.

– Неужели? – ухмыльнулся Алекс. – И сколько же ты принес?

– Двадцать пять.

Алекс отрицательно покачал головой:

– Пятьдесят, иначе мы с тобой не работаем. Если ты должен ей меньше, то пусть это будет из моих денег. Ты понял?

Нупала неохотно кивнул.

– Я должен гораздо меньше, но если ты просишь… конечно, сегодня же я принесу ей остальное. Я буду в фойе, поторопи эту истеричку… прости… Марту, – заметив гневный взгляд Алекса, исправился Нупала.

Когда Алекс поднялся в номер, Марта была уже одета. Прошедшая ночь преобразила её до неузнаваемости. Женщина выглядела помолодевшей и ещё более привлекательной.

– Доброе утро, – улыбнулся Алекс, – ты самая красивая женщина на свете.

– Спасибо, Алексей, – ответила Марта.

Ее глаза засветились счастьем, когда он приблизился и нежно поцеловал её.

– Ты должна знать, Марта: то, что между нами произошло, очень много для меня значит. Очень. Слышишь?

– Для меня тоже, – ответила Марта.

Её щёки покрыл лёгкий румянец, от чего она стала ещё красивее.

– К сожалению, нам надо спешить.

– Я так и поняла, – ответила Марта, – поэтому я уже одета и собрала вещи.

– Ты молодец, – улыбнулся Алекс. – Не ожидал от тебя такой прыти. Хотя, судя по тому, как ты расправилась с Нупалой…

– Я просто была зла на него, – засмеялась Марта, вспоминая, как ей хотелось наброситься на Гванди и влепить ему хорошую оплеуху, – но он сам виноват.

– Конечно, виноват, но ты его оглоушила, у него до сих пор вид побитой собаки. Кстати, он принёс тебе часть денег и ждёт нас внизу. Нупала изрядный подлец, но сейчас мы вынуждены терпеть его: он единственный человек, который поможет нам выпутаться из сложившейся ситуации.

Через несколько минут Алекс и Марта были в фойе. Нупала торопливо опередил Марту, открывшую рот, чтобы поздороваться:

– Мадам, я еще раз прошу прощения за ошибку, я принес вам деньги.

– Здравствуйте, – улыбнулась Марта, – И сколько же вы принесли?

Поняв, что женщина не собирается кричать и ругаться, Гванди успокоился и выпрямился.

– Двадцать пять тысяч, но Алекс сказал…, – начал он и запнулся, увидев грозный взгляд Никльби. – Сегодня вечером я принесу еще столько же.

– Вы начинаете исправляться, Нупала, пожалуй, я подумаю о том, как могут сложиться отношения вашей племянницы и моего сына. Кто знает, а вдруг мы с вами породнимся.

– Конечно, конечно, – засуетился Гванди, – это честь для меня.

«Упаси всевышний от такой родственницы», – подумал он.

– Нам, наверное, пора, – заметил Алекс, и все отправились к машине.

Закрыв наглухо затемненные стекла, Нупала включил кондиционер и передал пакет Марте.

– Вот ваши деньги, – сказал он. – Я отвезу вас в безопасное место, там вы подождете меня, а вечером я привезу документы для Алекса и объясню, куда вам нужно ехать, чтобы перейти границу.

– А разве мы не можем сесть на самолет и улететь? – спросила Марта. – Неужели все так сложно?

– К сожалению, это серьезно, – Алекс обнял Марту за плечи. – Люди, с которыми я связался, очень опасны. Им ничего не стоит убить или изуродовать человека, у них нет тормозов. Я не хочу подвергать тебя опасности, и поэтому, думаю, что нам лучше разделиться. Тебе сесть на самолёт и лететь домой, а мне необходимо перейти границу по фальшивым документам. Тебе опасно находиться рядом со мной.

– Что же ты такое натворил, что на тебя открыта такая охота? – Марта готова была расплакаться. – Может, ты убил кого-нибудь?

– Бабочку, – пошутил, не оборачиваясь, Нупала. – Очень редкая бабочка, а за это у нас полагается пожизненное заключение.

– Никого я не убивал, – тихо произнёс Алекс, – просто меня хотят заставить организовать сделку, чреватую третьей мировой войной, а я отказался. Они не привыкли проигрывать.

– Тогда я должна пойти с тобой, – заключила Марта, – они ищут одного, а не пару, поэтому их можно сбить со следа.

– Вы правы, мадам, теперь я Вами восхищен, – воскликнул Нупала. – Значит, вы не будете возражать, если Алекс станет Вашим мужем?

Марта вспыхнула:

– А вы что ли священник?

– Нет, вы меня не так поняли, я о том, что я сделаю для мистера Никльби паспорт с фамилией Сталь, и вы представитесь супругами.

– Я думаю, это не совсем удачная мысль, – вступился Алексей, – Марте и так пришлось слишком много пережить из-за меня, я не хочу подвергать её опасности вновь. К тому же, я думаю, ей будет неприятно, если кто-то, пусть временно, будет носить фамилию её мужа.

– Я пойду с тобой, и возражения не принимаются, – уверенно возразила Марта, – мистер Нупала, я не против насчёт фамилии.

Взгляды Марты и Алекса встретились и многое сказали друг другу.

– Ай да женщина! – шепнул Гванди Алексу. – Огонь!

Дорога проходила вдоль моря, и Марта загляделась на живописные пейзажи.

– Нигерия – красивая страна, – сказала она.

– Конечно красивая, – отозвался Нупала. Предвкушая выгодную сделку, он явно был в приподнятом настроении. – Только вы еще ничего не видели, кроме Лагоса. Это большая и богатая страна. Здесь есть и горы, и озера, здесь есть нефть, золото – много богатств.

– И нищеты у вас много, – вставил Алекс.

– Почти во всех богатых ресурсами странах мира много бедных. Возьмите хотя бы Россию. Разве это не богатая страна? Нигерия чем-то похожа на нее. Но там тоже кучка людей правит государством, а остальным достаются только крохи. Наверное, это удел всех богатых стран.

– Откуда ты столько знаешь о России, Нупала? – удивился Алекс. – Я думал, что ты, как и многие здесь, считаешь, что в России живут только медведи.

– Некоторые полагают, что в Нигерии живут только обезьяны, – парировал Нупала. – А о России я немало читал, там в последнее время много изменений, вот я и пытаюсь разобраться.

– А я никогда не была в России, – сказала Марта. – Знаю только, что моя бабушка там родилась и выросла.

– Неужели? – восхищённо вскрикнул Нупала. – Вот откуда у вас такой боевой характер!

– Да нет же, я не боец, но в обиду себя и свою семью не дам, – улыбнулась Марта. – Мы скоро приедем? А то Алексей ещё не завтракал…

Алекс промолчал, но внутри у него всё перевернулось: давно уже никого не волновало, завтракал он или обедал, хорошо ли спал, всё ли в порядке у него со здоровьем. Элементарные человеческие знаки внимания, однако же, как дорога сейчас была для него эта случайно оброненная фраза!

– Простите мадам за спешку, но это было необходимо. Еще пять минут и мы на месте.

– А мне можно будет позвонить детям и успокоить их, они переживают за меня? – спросила Марта.

– Да, конечно, там есть телефон, – успокоил её Нупала.

Через некоторое время машина свернула с трассы и въехала на узкую дорогу, проходящую через лес. Гостиница была скорее похожа на домик лесника, но внутри оказалась вполне симпатичной. В доме было несколько номеров, а хозяйка, полная добродушная негритянка, сразу же предложила гостям кофе, чем очень обрадовала Марту.

– Вам понравится здесь, – сказала хозяйка, протягивая Марте ключи от комнаты.

Пока женщины разговаривали, Нупала отвел Алекса в сторону, и протянул ему пакет.

– Здесь полный список того, что необходимо закупить в ближайшее время. Как только выберетесь из страны, свяжешься со мной по этому телефону, а еще лучше по электронной почте. Скинешь мне прайс и условия, и замутим сделку. Я думаю, все останутся довольны.

– Ну, если в списке нет атомных бомб, то меня это устроит.

– Нет, там примитив, не волнуйся. Только все это надо устроить быстро, пока Мухаммед не встал на ноги.

– По-моему, ты его недолюбливаешь, – усмехнулся Алекс.

– Можно подумать, что ты его любишь.

– Что с документами?

– Сегодня вечером ты получишь паспорт на имя Сталь, вы поедете на юг, на границу с Камеруном. Там полная неразбериха на мосту, но это наиболее легкий путь. На всех остальных постах проверяют гораздо тщательнее. А там, в толпе вполне можно проскочить. Твой паспорт в полном порядке, даже будет проставлена печать о въезде в Нигерию.

– Неплохо, – одобрительно кивнул Алекс. – Я начинаю ценить наше сотрудничество.

– Я рад, – сказал Нупала, – только не откладывай наши дела, когда окажешься в Европе. И без фокусов. Я тоже бываю злым.

– Договорились. Из Камеруна легко вылететь?

– Там не будет проблем, главное оказаться в Камеруне. Но я уверен, что у вас получится. У Марты есть ангел-хранитель. Она первая, кому я вернул деньги, да ещё и с лихвой.

– Вы будете пить кофе? – позвала их хозяйка гостиницы. – Нупала, ты себя как-то странно ведешь, как будто в первый раз приехал.

– Сейчас, сейчас, я знаю, что у тебя самый лучший кофе во всей Нигерии.

– А можно мне посмотреть номер? Я бы хотела принять душ, – попросила Марта.

– Конечно, пойдемте. Номер уже готов.

Нупала допил кофе и поспешил к своей машине

Знойный африканский день тянулся медленно. Кроме Алекса и Марты, в гостинице не было других постояльцев. Хозяйка оказалась хлебосольной и уже четвёртый раз стучалась в номер, чтобы позвать своих гостей к обеду. Вот и сейчас в дверь постучали, и Алекс с Мартой в очередной раз улыбнулись друг другу, вставая с кровати. Они просто лежали, обнявшись, и тихо разговаривали, как давно знакомые и очень близкие люди.

– Мне так нравится ощущать тебя рядом, – призналась Марта.

– Мне тоже, ты необыкновенная женщина, но, кажется, наша хозяйка опять зовет нас обедать.

– Я больше не выдержу, – вздохнула Марта, – я никогда столько не ела.

– Не будем обижать хозяйку, она очень старается, пойдём хотя бы попробуем, что она предложит в этот раз.

Действительно, хозяйка снова приготовила какое-то кулинарное чудо и звала своих гостей к столу.

– Я так люблю гостей, но сюда редко кто заезжает, а мне так хочется всех угостить, – сказала она.

– А детей у вас нет? – спросила Марта и тут же замолчала, поняв по виду хозяйки, что сыпет соль на рану.

–Нет, – ответила хозяйка, – всевышний не дал детей, а мне всегда так хотелось этого.

На столе уже дымились неизвестные блюда, и аромат от них исходил восхитительный.

– Это «апа», – пояснила хозяйка. – Я из «игбо», это наше национальное блюдо.

– Здесь есть карри, я чувствую, – догадалась Марта

– Карри тоже есть, да, – обрадовалась хозяйка. – Обычно мы едим руками, но я вам положила ложки и вилки, если вы захотите.

– Боже мой, как вкусно, – воскликнула Марта, – я совсем не хотела есть, а теперь не могу остановиться. А соус, я не пойму, из чего он?

– Это соус «егуси», в нём кусочки сушеной дыни и кабачков, и все это поджаривается на пальмовом масле.

– Действительно, вкусно, – согласился Алекс, – даже не мог себе представить.

– Я могу дать рецепт, – сказала хозяйка, – чтобы вы могли порадовать своего мужа.

Марта и Алекс переглянулись и одновременно улыбнулись. Им обоим стало приятно, что их приняли за супругов.

– Я вижу, что вы молодожены, – засмеялась хозяйка, – вы так влюбленно смотрите друг на друга, что нельзя этого не понять. Вам повезло, у вас в Европе мужчина имеет возможность жить с одной женой и любить ее всю жизнь.

– А у вас, – осторожно спросила Марта, – разве у вас не так?

– У нас в последнее время рождается мало мальчиков, бог наказал нашу страну за грехи. И теперь не каждая женщина имеет мужа. Хорошо, что в нашем правительстве ввели хорошие законы.

– Какие законы? – удивилась Марта.

– Если у мужчины только одна жена, он платит штраф. Поэтому многие обязаны иметь двух или трех жен. Хотя бы фиктивно, они приезжают к другим женам, не очень часто, но это совсем другая история. Вот Нупала…

– Нупала ваш муж? – удивилась Марта.

– Я его третья жена, но он редко бывает у меня, он очень занят. Нупала хороший человек, правда, детей у нас не получилось.

Разговор прекратился, Марта смаковала соус, а Алекс налегал на «апа».

– Я приготовила зеленый чай, чтобы пища не показалась вам тяжелой.

– Да, это было бы неплохо, – кивнул Алекс. – А Нупала не звонил? Он обещал приехать к вечеру.

– Нет, но если он обещал, он обязательно приедет. У него вечер может быть и ночью. Это как получится.

Нупала появился, когда совсем стемнело, фары его машины ярко осветили деревья вокруг дома и кроны пальм загорелись удивительным изумрудным светом.

– Все готово, пришлось поторопить мастера, мне это обошлось в копеечку, – начал он. – Да, и ваши двадцать пять тысяч с трудом снял со счета. Вот они.

Он протянул пакет с деньгами Марте и повернулся к Алексу.

– Вам нужно выехать завтра рано утром, автобус идет до Икома, а оттуда пересесть на другой автобус до границы. Но важно обязательно успеть перейти ее до семи вечера, иначе мост закрывается и придется ночевать в селении Мфум.

– Сколько ехать до границы? – спросил Алекс.

– Никто не скажет точно: можно доехать очень быстро, а можно тащиться весь день. Автобусы старые и часто ломаются в дороге. К тому же будьте готовы к тому, что народу будет так много, что придется ехать стоя.

– Да, путешествие не из приятных, но выбора у нас нет, – вздохнул Алекс.

Нупала кивнул, он казался расстроенным.

– Что-нибудь случилось? – спросил Алекс.

– Мухаммед, – мрачно сказал Нупала. – Мне сказали, что он приезжал в тот отель, из которого мы успели уехать. Кто-то информировал его, и, очевидно, ему очень важно тебя разыскать. К счастью, он не знает, что к этому причастен я, иначе он бы уже навестил меня с бандой своих головорезов.

– Хорошо, – сказал Алекс, – ты скажешь, где садиться на автобус?

– Я отвезу вас на станцию. Но приеду за вами в шесть утра, будьте готовы.

Алекс кивнул.

– Да, и еще, – продолжил Нупала, – на границе много людей: бедняки, мошенники, воры, будьте осторожны. Это особенно касается вас, мадам.

Он повернулся к Марте и указал пальцем на пакет с деньгами.

– У вас большая сумма, такие деньги в Нигерии имеют только очень богатые люди. И если кто-нибудь заподозрит, что у вас в пакете, может случиться что угодно. Даже убийство.

– Какой ужас! – воскликнула Марта. – А мы успеем перейти границу вовремя?

Нупала пожал плечами.

– Это зависит от обстоятельств. Но в любом случае будьте начеку.

– Мадам, – неожиданно вступила в разговор хозяйка гостиницы.- Я дам вам свою накидку, чтобы вы не бросались в глаза своим европейским нарядом, и удобную сумку, которую можно перекинуть через плечо. Так будет лучше.

– Да, так будет гораздо лучше, – повторил Нупала.

Женщины удалились примерять накидку, а Нупала вполголоса сказал Алексу.

– Я буду ждать, я очень надеюсь на сотрудничество. Сейчас это вопрос выживания для меня. Я уже стою на пути Мухаммеда.

Нупала попрощался, свет от фар его машины пробежал по деревьям, окружавшим дом, и скоро стало совсем темно.

– Пора спать, – сказал Алекс, – завтра предстоит тяжелый день.

Несмотря на то, что Нупала привёз Алекса и Марту на автостанцию рано утром, автобус уже был переполнен.

– Удачи вам, и будьте предельно осторожны, не забывайте, что вы теперь супруги, – подмигнув Алексу, дал напутствие Гванди.

Алекс первым вошёл в автобус и сморщился от затхлого запаха и духоты в салоне. Пытаясь перелезть через разложенные повсюду сумки и тюки, он осмотрелся, но свободного места нигде не было. Марта, придерживая серую накидку, которая хоть как-то позволяла ей не выделяться из остальной массы пассажиров, шла следом за ним. Она заметила, что в предпоследнем ряду одно место занято клеткой с курами.

– Не могли бы Вы переставить это куда-нибудь? – вежливо спросила Марта сидевшую рядом с клеткой женщину.

Та бесцеремонно оглядела Марту с ног до головы и подняла клетку, жестом приглашая садиться.

Очевидно, женщина не знала английского языка, потому что на благодарность Марты она ответила фразой из какого-то местного диалекта. Однако радость Марты была преждевременной: ее соседка, сама державшая большую корзину, водрузила клетку с курами на колени Марты, продолжая свою эмоциональную тираду из непонятных слов.

Алекс уселся рядом с Мартой на один из тюков, а водитель посчитал всех по головами и завел машину.

В автобусе звучала разноголосая речь, запах домашней птицы смешивался с ароматом африканских специй.

– Рынок, – сказала женщина, сидевшая рядом с Мартой, указывая на кур.

Очевидно, это было одно из немногих слов, которые она знала по-английски.
Многие пассажиры автобуса, по-видимому, направлялись туда же. У большинства были мешки, наполненные зерном или орехами, один мужчина вез деревянные поделки, женщины заготовили для продажи разноцветные платки и платья, а молодой парень, крепко сжимавший сумку с джинсами, смотрелся как представитель особой касты, торгующей привозным товаром.

– Рынок? – переспросила Марта. – В Икома?

– Икома, – закивала головой негритянка. – Икома – рынок.

Автобус ехал медленно, и Марта с удовольствием рассматривала мелькавшие за мутным стеклом пейзажи. Городские дома сменились невысокими постройками вдоль дороги, которые вскоре совсем исчезли, теперь взору открылась настоящая африканская саванна. Марта с откровенным любопытством смотрела на пробегавших вдали животных, а, заметив возле дороги парочку жирафов, схватила Алекса за руку и закричала:

– Жираф!

– Жираф, – машинально повторила негритянка, сидевшая рядом.

Ей было забавно наблюдать, как белокожая женщина восторгается видом африканских животных. Теперь, увидев вдали очередное животное, она толкала Марту и показывала пальцем, произнося что-то на своем языке.

Алекс тоже с интересом поглядывал по сторонам: в своих путешествиях он никогда не оказывался так близко к природе, как сейчас. Восклицания Марты умиляли его, и каждый раз, когда она замечала очередное животное, он сжимал ее руку в своей.

Автобус останавливался несколько раз в небольших городках, и каждый раз все пассажиры высыпали из автобуса, чтобы размять ноги или по естественной надобности. Правда, иногда автобусные станции не были оборудованы туалетами, и люди, не стесняясь друг друга, справляли нужду прямо на обочине дороги. Сначала Марта с ужасом смотрела на это, но потом не выдержала и отправилась с группой африканок за ближайший куст.

– Жуть, – сказала она, вернувшись. – Там такой скверный запах.
Алекс не ответил, он чувствовал свою вину в том, что Марте приходится сейчас испытывать. А Марта ни разу, даже мысленно, не упрекнула его в этом. Напротив, будь сейчас возможность повернуть время вспять, чтобы как-то иначе прожить этот промежуток времени, Марта ни за что бы ни согласилась. Она дорожила каждой минутой, проведённой вместе с Алексом

В Икому добрались только к двум часам, потом прождали автобуса до Мфума и только в три часа оказались на границе. Здесь, действительно, было много народу. Толпы людей вплотную подступали к мосту, где находился пограничный пост, но движение было ограничено. Автомашины проверялись отдельно, а те, кто переходил мост пешком, совали документы в окошко пограничника и через некоторое время оказывались на другой стороне моста.

– Нам нельзя переходить границу пешком, – сказал Алекс, – это вызовет подозрение. Надо найти какую-нибудь машину и договориться, чтобы нас перевезли.

Марта кивнула, она была уверена, что Алекс лучше знает ситуацию. Они прошли, приглядываясь к машинам, и, наконец, их взгляд остановился на стареньком «Опеле», за рулем которого сидела женщина европейской наружности.

– Вы говорите по-английски? – спросил Алекс.

Женщина кивнула и открыла дверь машины.

– Хотите, чтобы я вас перевезла через границу? Только пешком будет быстрее, я вас уверяю. У них очень все странно, иногда машины пропускают одна за другой, а иногда приходится ждать сутками.

– Мы путешествуем, – сказал Алекс, – если бы вы согласились довезти нас до ближайшего городка в Камеруне, мы были бы очень благодарны. Мы хотим увидеть самую глубинку страны.

– И животных, – вставила Марта.

– Ну, животных здесь много, – ответила женщина. – Садитесь. Меня зовут Марта Васмуссен.

– Мою жену тоже зовут Мартой, – сказал Алекс. – Вы очень любезны. Тоже путешествуете?

– Я уже отпутешествовалась, – ухмыльнулась женщина. – Оказалась в Нигерии, и так и осталась в Африке. Теперь у меня две страусовые фермы, в Нигерии и в Камеруне.

– А откуда вы родом? – поинтересовалась Марта.

– Из Швеции, – ответила женщина, – я уже не была на родине лет десять. Но мне здесь нравится. Что-то никакого движения впереди, боюсь, что не успеем сегодня проскочить.

– Нам сказали, что переход закрывается в 7 часов. Неужели не удастся проехать?

Женщина пожала плечами.

– Этого никто не знает, может приехать какое-нибудь начальство, и будут пропускать только «своих», или же таможенники могут уйти на обед… уже до завтрашнего утра.

– И что тогда? – спросила Марта.

– Тогда я бы не хотела здесь оставаться, лучше уехать на другой переход, здесь ночью могут и колеса отвинтить и даже бампер, в прошлый раз у меня слили весь бензин... Но не будем отчаиваться, давайте подождем, еще не вечер.

Через пару часов ситуация ничуть не изменилась, движение так и не наметилось. Даже тонкая струйка пешеходов прекратила свое течение, а вновь подъезжающие машины и подпирающие ходоки, превращали пограничный пост в застойное болото.

Ближе к семи часам вечера машины стали разъезжаться.

– Я поеду на другую таможню, – сказала женщина. – Поедете со мной?

– Нет, – постарался выкрутиться Алекс, – мы попробуем с утра оказаться первыми.

– Как хотите, – удивленно хмыкнула женщина. – Мфум – не Европа, будьте осторожны.

– Мы знаем, – ответила Марта, – спасибо вам большое.

Людская масса тоже начинала рассасываться в поисках ночлега. Кто-то устраивался тут же на циновках, а те, кто хотел спокойного отдыха под крышей, отправлялись в так называемые «гостевые дома» вдоль дороги.

К сожалению, крыша над головой – не всегда залог желаемого комфорта. Дом, в котором оказались Алекс с Мартой, предлагал места в большом зале, где уже набилось немало народу.

– А разве здесь нет комнат? – удивилась Марта, на что хозяин «гостевого дома» хмыкнул, помахал пальцем перед ее носом и на плохом английском ответил:

– Комната большая, народа много, место доллар, два человека – два доллара.

Марта попыталась возмутиться, но Алекс остановил ее:

– Бесполезно возмущаться, он мало что поймёт, а выхода у нас нет, придётся довольствоваться этим, чтобы не остаться на улице.

Алекс дополнил свои слова тёплым взглядом и поцеловал руку Марты. Как много он сейчас отдал бы за то, чтобы снова остаться с этой женщиной наедине, и ещё больше, чтобы оградить её от всего, что приходилось ей терпеть.

– Но туалет здесь есть хотя бы? И место, где можно умыться? – взмолилась Марта.

– Туалет в конце коридора, вода в ведре, – ответил мужчина, ожидающий оплаты за ночлег.

Алекс дал ему два доллара и притянул к себе Марту.

– Всего одна ночь, – сказал он, – а завтра мы будем на той стороне, всё будет хорошо, любимая.

– Не волнуйся, я выдержу, – прошептала Марта, ощущая приятную истому от слова «любимая». – А куда мы полетим из Камеруна? Если в Голландию, то я бы хотела познакомить тебя со своими детьми.

– Конечно, я с удовольствием. Если они хоть каплю похожи на тебя, значит, они замечательные. Завтра обязательно расскажи мне о них побольше, а сейчас давай располагаться. Нам придется встать пораньше, чтобы оказаться ближе к пограничному переходу. Наверное, придётся перейти пешком, либо удастся найти машину.

Марта кивнула, и они сели на циновку на своей импровизированной территории. Выделенные участки отделялись друг от друга невысокими перегородками из листа фанеры, а в центре зала люди располагались на полу безо всяких ограждений, ложась прямо в одежде, вплотную друг к другу, прижимая к груди вещи подороже.

Здесь были преимущественно африканцы, хотя попадались и желтокожие представители азиатской расы. Все они были бедно одеты и измождены.

«Куда они все идут? – подумала Марта, – какое-то паломничество».

– Многие бегут от разорения и нищеты, – как бы услышав ее слова, пояснил Алекс. – Во многих районах Нигерии идут локальные войны, расцветает преступность. Иногда люди теряют все и пытаются найти счастье в другом месте.

– В Камеруне? – переспросила Марта.

– Да, в Камеруне тоже, хотя я не уверен, что там намного лучше.

Марта замолчала и, прижав к груди сумку с деньгами, стала оглядываться в поисках потенциальных охотников за чужим добром. Она была напугана разговорами о грабителях и поделилась своими мыслями с Алексом.

– Я буду начеку, не волнуйся, здесь много людей, – сказал он. – Кстати, ты видела того мужчину с благородной осанкой слева от нас. Мне показалось, что у него на груди целое состояние.

Марта видела этого человека, ожерелье на его шее поблескивало благородным блеском дорогих камней, но Марта подумала, что это местные стекляшки и не обратила на это внимания. Теперь она снова взглянула на него и заметила, что теперь ожерелье было закрыто подобием шарфа, но в свете электрических фонарей, некоторые камни поблескивали из-под шарфа особенно ярким блеском.

– Вот кому надо опасаться, – пояснил Алекс, – мне показалось, что в его ожерелье есть даже алмазы.

– А почему же он не боится? – прошептала Марта

– Может быть, и боится, но виду не показывает. Давай лучше приляжем и попробуем уснуть. Твою сумку завернем в мою куртку и положим мне под голову, не волнуйся, я сплю очень чутко. Можешь даже обнять меня, чтобы убедиться, что я не сбежал с твоими деньгами.

– Я и так собиралась это сделать, – улыбнулась Марта.

Люди вокруг тоже ложились спать, лег и мужчина с ожерельем, вытянув ноги и закрыв глаза рукой.

«Он похож на вождя племени, – подумала Марта. – Только какой-то грустный и чересчур беспечный».

Свет в зале приглушили, и вскоре со всех сторон послышалось сопение и храп. Алекс тоже заснул, держа за руку Марту, хотя сон его был чутким, и он открывал глаза при каждом шорохе.

– Ты не спишь? – спросил он. – Постарайся уснуть, завтра трудный день.

Марта положила голову на импровизированную подушку, но сон никак не шел. Она повернулась на бок, но и в этом положении глаза упорно не хотели закрываться. В наступившей полутьме она видела, как время от времени в зале беззвучно мелькала чья-то тень. Какой-то мужчина, пригибая голову, двигался короткими перебежками в их сторону.

«Странно, – подумала Марта, – что он делает? Может быть, ищет место, где можно прилечь?»

Но мужчина продолжал передвигаться дальше. Иногда он пригибался или приседал, но Марта не видела, что он делает. Чем ближе он двигался, тем напряженнее становилась Марта. Она вспомнила о предупреждении Нупалы и судорожно сжала руку Алекса.

Фигура была уже совсем рядом, Марта отчетливо видела, что мужчина наклонился над «вождем», и в его руке блеснул нож.

– Нет! – инстинктивно закричала Марта, и ее крик поднял на ноги многих людей. Мужчина уронил нож и стремительно помчался к выходу. «Вождь» приподнялся и взял в руки брошенный нож, затем встал и подошел к Марте.

– Вы спасли мне жизнь, – сказал он на чистом английском. – Этот нож мог оказаться в моем сердце.

– Простите, я очень испугалась, – ответила Марта. Ее до сих пор трясло, и Алекс обнимал ее за плечи, чтобы успокоить.

– Мне предсказали, что мою жизнь спасет женщина, приехавшая издалека. И это случилось, хотя я сам до конца не верил и не понимал, как женщина может спасти меня. По традициям нашего племени, я ваш должник, и вы теперь можете распоряжаться моей жизнью, которую сохранили.

– Не стоит благодарности, мне ничего от вас не нужно, – смутилась Марта. – Я же ничего особенного не сделала.

– Я считаю иначе, предсказание сбылось, – сказал «вождь», – обещайте не уходить завтра без меня. Ведь вы собираетесь в Камерун?

– Да, – кивнула Марта.

– Тогда я тем более должен с вами поговорить. Спокойной ночи.

«Вождь» удалился, и в зале снова воцарилась тишина. Марта постепенно успокоилась и уснула. Алекс крепко обнял ее и тоже провалился в сон.

Глухой шум разбудил Марту. Открыв глаза, она увидела, как один за другим поднимаются люди, еще недавно лежавшие вповалку на полу. Алекс уже проснулся и улыбался ей.

– Наверное, пора, все собираются занимать очередь, – сказала она.

– Ты права, – ответил Алекс, – но твой вождь собирался тебя отблагодарить. Наверное, подарит тебе один из блестящих камешков. Разве ты не хочешь его подождать?

Марта взглянула на то место, где еще недавно спал человек, которого она ненароком спасла.

– А его нет, – удивилась она.

– Я здесь, – услышала она бархатный голос за спиной.

Плотная фигура «вождя» незаметно очутилась рядом.

– Я обещал отблагодарить вас, и я это сделаю.

– Нам нужно идти, – смущенно сказала Марта, – иначе там будет очень много людей. Не надо меня благодарить, я не сделала ничего особенного.

– Звезды решают за нас, – сказал «вождь». – Они ведь точно предсказали, что вы спасете меня от смерти.

– Послушайте, – попробовал вмешаться Алекс, – нам, действительно, надо спешить.

– Звезды сказали, что с этой женщиной будет находиться белый мужчина, который должен тайно бежать из Нигерии. Если вы хотите попытаться перейти границу, это рискованно.

Алекс замолчал и с подозрением взглянул на мужчину. Чернокожий знал слишком много.

– Ваши звёзды, наверное, что-то напутали, – попыталась возразить Марта, поражённая происходящим. – У нас на самом деле есть некоторые проблемы, но….

– Не бойтесь меня, – сказал «вождь». – Я ваш друг. Меня зовут Обдисаулу Ноикамале, но называйте меня Обди, так вам будет проще. Здесь нам больше делать нечего, давайте выйдем на улицу и там поговорим.

Алекс с Мартой последовали за новоявленным «другом», и присели на скамейке возле постоялого двора.

– Если у вас есть проблемы с документами, лучше не рисковать, – начал Обди. – Есть другие способы перейти границу, хотя они более сложные, но безопасные.

– Нам сказали, что здесь нетрудно перейти границу, – сказала Марта. – К тому же у нас всё в порядке с документами, но всяком случае, у меня, – добавила она, заметив скептический взгляд «вождя».

– Наш шаман предсказал то, что произошло вчера, – сказал Обди, – я тоже этому не поверил, но теперь, когда дела пошли плохо, я припомнил все предсказания. Я ведь учился в Оксфорде, и уже начал было относиться к подобным вещам как к суевериям.

– Шаман? – удивилась Марта. – Я думала, такие понятия уже в далёком прошлом.

– Да, я ведь вождь одного из местных племен, когда-то обладавших большим влиянием, но теперь времена изменились, крупные корпорации вытесняют нас со своей земли, мой народ голодает, и ко всему прочему мой единственный сын смертельно болен.

– Так вы все-таки вождь? – вставил Алекс. – Марта так и подумала.

– А что случилось с вашим сыном? – участливо спросила Марта.

– Это тоже было предсказано колдуном. А теперь ему нужна срочная операция, она стоит больших денег. Я хотел перейти границу, чтобы заложить акции. Это право на владение землей племени.

– А сколько лет вашему сыну? – спросила Марта.

– Всего десять, – ответил Обди. – Врачи просят двадцать тысяч долларов за операцию, но для меня это очень большие деньги.

– Вы могли бы продать камни из вашего ожерелья, – вставил Алекс. – Мне кажется, они стоят немало.

– Это фамильное ожерелье, в нем сила нашего племени, я не могу этого сделать. Проклятье обрушится на всё племя, если я продам его. Поэтому вы вчера дважды спасли меня – либо нож вонзился бы в моё сердце, либо я лишился бы ожерелья, что равнозначно для меня. Я хочу помочь вам перейти границу. Если вы послушаете меня, можно попасть в Камерун через горы, это займет три-четыре дня пути, но там вы будете в безопасности. Хотя… если вы не боитесь переходить границу здесь, можете попробовать. Но я слышал, что они усилили контроль, ищут какого-то мужчину, и у них есть его фото.

Марта посмотрела на Алекса и поняла, что тот считает разумнее избежать проверки на посту, но ему не хочется подвергать Марту новым испытаниям и трудностям.

– Мы были бы благодарны Вам, – решила Марта, – но мы не знаем пути.

– В этом я и хочу помочь вам. Поэтому, если вы не против, мы можем отправиться другим путем прямо сейчас.

Алекс оглянулся на мост, вокруг которого уже собрались вереницы машин и толпы людей.

– Да, мы согласны, – сказал он, – если это безопаснее.

Марта одобрительно кивнула Алексу и снова обратилась к «вождю»:

– А эту операцию… ну, вашему сыну… ее делают в Нигерии?

– Да, – кивнул он, – есть две клиники в стране, где можно сделать подобную операцию.

– Знаете, я думаю, что смогу… – начала Марта, но Алекс прервал её.

– Вы не возражаете, если я переговорю с женой? – сказал он и оттащил Марту в сторону.

Обди понимающе кивнул и стал осматривать людей вокруг.

– Марта, я предполагаю, что ты собралась дать ему деньги? Этого не стоит делать, тебе же ещё долги отдавать, да и нельзя верить всем подряд, вдруг он очередной мошенник, зарабатывающий на людском доверии…

– У него болеет ребенок, такими вещами не шутят, я ему верю, –- тихо сказала Марта, – а Нупала дал мне гораздо больше, чем я потратила. Мне жаль Обди, у него очень несчастный вид. Нет большего горя, чем когда болен ребенок, и ты не в силах ему помочь. Я уже решила и отдам ему деньги.

– Как знаешь, – пожал плечами Алекс, – но не будешь же ты прямо на улице открывать свою сумочку и отсчитывать сумму? Здесь это целое состояние.

– Нет, не собираюсь, я уже подумала об этом. Я пойду в туалет, закроюсь в кабинке и отложу двадцать тысяч.

– Уже все продумала, – улыбнулся Алекс, – ты очень добрая, Марта, и сострадательная, такие как ты – большая редкость. Но надо быть всё равно осторожнее, в мире много обманщиков. Конечно, он прав, если обо мне известно на границе, то нам грозят неприятности. Я бы предпочел идти через горы, только это нелегкое путешествие. Я советую тебе перейти границу и ждать меня в Камеруне.

– Исключено, – отмела Марта, – я буду с тобой до конца.

Она обернулась к вождю и позвала его.

– Мы будем вам очень благодарны, если вы покажете нам безопасный путь. И еще, мы поговорили с мужем, мы сможем помочь вам деньгами. У нас есть достаточная сумма для вашего сына.

– Мне не надо ничего оплачивать, – замахал руками Обди, – вы спасли меня, мой долг помочь вам. В любом случае я доведу вас до Камеруна и буду счастлив, что смог вам быть полезным. Это не за деньги, вы меня неправильно поняли, я вовсе не вымогаю у вас ничего. И про сына сказал, потому что вы спросили.

– Не обижайтесь, мы не считаем вас вымогателем или мошенником, – Марта с упрёком взглянула на Алекса, – и просим вас взять деньги, это для спасения вашего сына. Долг каждого человека быть человечным.

На глазах Обди выступили слёзы, но он отвернулся, чтобы скрыть свои чувства.

На границе началась какая-то сутолока, и раздались выстрелы в воздух.

– Что это? – удивилась Марта.

– У кого-то лопнуло терпение, – пояснил Обди. – Так бывает, когда толпа сносит ограждение, тогда солдаты стреляют в воздух, иначе начнется суматоха. В прошлый раз здесь задавили несколько человек.

– Наверное, вы правы, – сказал Алекс, – через горы будет безопаснее, тогда командуйте, а мы в долгу не останемся.

Грузная фигура Обди двинулась вдоль дороги, Марта с Алексом пошли за ним. На автобусной остановке они встали.

– Через пятнадцать минут, – сказал Обди, – автобус придет через пятнадцать минут. Мы поедем в сторону гор, это около 40 минут пути. Только надо запастись провизией. Это можно сделать позже в поселке, куда мы направляемся.

– Конечно, – кивнул Алекс.

Неожиданно он увидел черный джип, летящий в сторону таможенного перехода. Машина была очень похожа на джип Мухаммеда.

– Неужели… – выдохнул он и отвернулся в сторону от дороги, чтобы водитель не смог его узнать.

Автомобиль проскочил мимо, подняв за собой облако пыли, и остановился недалеко от таможни.

– Давайте отойдем в сторону, – предложил Алекс, – здесь пылят машины, посидим где-нибудь в сторонке.

– Незачем, – добродушно ухмыльнулся Обди, – автобус уже идет, иногда он приходит пораньше.

Подъехавший автобус оказался полупустым, и Алекс с Мартой уселись на первое сиденье, а Обди устроился позади них. Двери автобуса закрылись, Алекс откинул голову на сиденье и задумался. Его реакция при виде автомобиля, похожего на машину Мухаммеда была необычной и алогичной для него самого. Он никогда не боялся Мухаммеда, хотя и особой симпатии к нему не испытывал. Алекс знал, что Мухаммед никогда не ездит без охраны, тем более теперь, когда его разыскивают власти. Этот человек обладал большим влиянием в определенных кругах, но невозможно, чтобы он забыл о здравом смысле и кинулся сам искать Алексея на границе.

«Показалось», – произнес он себе под нос, но Марта услышала его.

– Что показалось, дорогой?

– Так, – Алекс попробовал замять тему, – там был джип, похожий на машину одного знакомого.

– И это тебя пугает?

– Нет, – пожал плечами Алекс, – просто немного неприятно. К тому же мы скоро перейдем границу и будем в безопасности.

– На это уйдет два-три дня, – вмешался в разговор Обди, – если все будет нормально.

Дорога пошла вверх, и вдали появился горный массив со снежными шапками на вершинах.

– Мы едем туда? – спросил Алекс.

– Да, это горы Адамава, – сказал Обди, – когда-то здесь было много вулканов, но подземные толчки до сих пор не редкость.

– И как высоко нам нужно подняться? – осторожно поинтересовался Алекс. – Вообще-то я никогда не занимался альпинизмом.

– Не бойтесь, самая высокая гора не больше 2 километров над уровнем моря. Две тысячи четыреста метров, если не ошибаюсь, но мы в другой части Адамавы.

– Нам придется туда подниматься? – переспросила Марта. – Это же очень высоко.

– Не бойтесь, я бы не стал предлагать вам что-то невыполнимое. Я знаю эти места, здесь жила моя бабушка, и в детстве я ходил по этим горам. Граница здесь условна, никаких постов нет. Там есть множество тропинок, которые ведут через горы на территорию Камеруна. Раньше там ходили контрабандисты, а теперь в этом нет смысла.

– Нет смысла? – ухмыльнулся Алекс. – Контрабанда всегда существовала. Если существует граница, значит, есть и контрабанда.

– Не знаю, – ответил Обди, – в детстве я не обращал на это внимания, к тому же здесь я не был уже лет двадцать. Возможно, контрабандисты еще и ходят.

Автобус притормозил, и в него вошли несколько человек.

– Нам выходить на следующей остановке, – сказал Обди. – Там надо будет купить еды и, возможно, что-нибудь из теплой одежды. В горах по ночам бывает холодно.

Пейзаж за окном становился все живописнее. Автобус двигался по извилистой дороге. За каждым поворотом открывались удивительные картины: с гор стекали ручьи, превращаясь в водопады, тоненькие нити облаков растягивались над оврагами, а буйная растительность сменялась угрюмыми скалами, нависающими над дорогой.

– Как же здесь красиво! – воскликнула Марта.

– Да, – согласился Обди, – я люблю бывать в горах. Но мы уже приехали, нам надо выходить.

Деревушка, в которой они оказались, находилась между двух холмов, покрытых растительностью. Убогие домики, пара магазинов и практически никого на улицах.

– Ваша бабушка все еще живет здесь? – спросила Марта.

– Она умерла десять лет назад, а дом остался. В нем никто не живет. Да и кто сюда приедет, здесь нет никакой работы, сейчас все селятся в городах.

– Простите, – сказала Марта.

– А вывески на магазинах поменялись, – заметил Обди. – Что-то я не вижу спортивного магазина. Раньше сюда иногда приезжали туристы, а теперь нет никого.

Они вошли в продуктовый магазин, и Обди спросил у продавщицы, где можно купить спортивные товары. Та, видимо, не поняла фразы, сказанной по-английски, и переспросила Обди на местном диалекте.

– Она говорит, что спортивного магазина давно нет, – перевел вождь, обращаясь к своим спутникам, – как только туризм пошел на убыль, потребность в спортивных товарах пропала. Если хотите, можно купить одеяла, но это из ее личных запасов. Она иногда ночует здесь, а ночи бывают холодными.

– Эта женщина очень любезна, – улыбнулась Марта.- А что она будет делать, если наступят холода?

– Пока еще не холодно, к тому же каждую неделю к ним привозят товар. Она попросит привезти еще.

Алекс расплатился за одеяла и спросил у Обди:

– Она видимо поняла, что мы собираемся в горы?

– Да, я сказал ей, что вы туристы. Но можете не волноваться, вы же видите, сюда никто не заезжает.

– Пока вижу, – ответил Алекс. Странное предчувствие мучило его, но он ничего не сказал. Было бы глупо говорить о каких-то подозрениях, когда вокруг царило спокойствие африканской глубинки.

– Надо запастись едой и питьем на несколько дней. Если позволите, я выберу сам.

Продавщица аккуратно упаковала продукты и положила их в холщовый мешок.

– Я попросил положить все в мешок, чтобы было удобно нести. Теперь, если вы готовы, пора трогаться в путь.

Вождь вывел их на узкую тропинку, поднимающуюся вверх. Он шел впереди, раздвигая ветви. Время от времени Обди останавливался, чтобы оглянуться на своих подопечных, затем продолжал двигаться вверх.

Сначала идти сквозь лес было легко, но чем выше поднимались путники, тем чаще попадались им серые скалы, скудно покрытые растительностью. Обди поднял с земли черный пористый камень и протянул Марте.

– Это кусок лавы, – сказал он, – когда-то здесь было извержение вулкана, но уже много лет вулкан молчит. Говорят, что он уснул.

– Лучше бы сказали, что он умер, – съязвил Алекс. – Спящий всегда может проснуться.

Поймав испуганный взгляд Марты, он поспешил ее успокоить:

– Не волнуйся, я просто пошутил, ты же видишь, сколько здесь растительности.

Марта еле заметно улыбнулась и двинулась за Обди. Всю дорогу Алекс шел за ней, готовясь подхватить, если Марта вдруг споткнётся. Он с любовью протягивал ей руку, когда ему казалось, что здесь ей будет сложно пройти. Марта замечала его заботу и ценила её, но она чувствовала, что что-то смущает и тревожит Алекса. Что-то было не так: он находился в каком-то странном напряжении, будто ожидал беду.

– Он не найдет нас здесь, – вдруг сказала она.

– Кто? – удивился Алекс, хотя понял, что Марта имела в виду Мухаммеда.

– Ты знаешь, – сказала Марта, – тот человек, которого ты боишься.

– Я не за себя боюсь, – начал Алекс, – но ты права, мы ушли слишком далеко, опасаться нечего.

Следующие полчаса путешественники шли бодрее: тропинка удобно виляла меж камней почти без сложных препятствий. Обди то и дело останавливался и смотрел по сторонам, будто припоминая дорогу, а Алексей спрашивал у Марты, не устала ли она. Через некоторое время, когда усталость дала о себе знать, было решено отдохнуть. Обди расстелил одеяло на траве под раскидистым деревом, Алекс с Мартой последовали его примеру. Сверху открывался удивительный вид на равнину.

– Неужели мы уже так высоко поднялись? – удивилась Марта.

– Не очень, – сверху вид гораздо интереснее. Но подниматься будет тяжело. Сегодня мы пройдем только четверть пути. Завтра будет гораздо сложнее.

– Обди, – сказала Марта, – вы столько делаете для нас. Мы вам очень благодарны.

– Вы сделали для меня гораздо больше, – ответил мужчина.

– Не подумайте ничего плохого. Я просто сейчас хочу дать вам денег для сына. У меня… у нас есть такая сумма, это подарок. Вот, возьмите. И ещё мне будет легче идти без такого груза, – перевела разговор в шутку Марта.

Она протянула сверток, но чернокожий молчал, сомневаясь, брать ли его. Было видно, что он не хочет пользоваться добротой женщины, но понимает, что та протягивает сейчас в руке здоровье его сына.

– Вы… – начал он, – вы не только спасли мне жизнь, вы теперь спасаете моего сына. Его благополучие для меня гораздо важнее, чем собственная жизнь. Но… я не могу принять такой подарок. Может быть, вы купите у меня документы на право собственности частью земли моего племени? Я отправлялся в Камерун, чтобы продать эти бумаги, но мне бы дали там гораздо меньше. Ведь это пустынная земля, она никому не нужна. И если вы примете от меня хотя бы это, я буду вам очень признателен.

– Но к чему мне земля вашего племени? – улыбнулась Марта. – Я просто хочу сделать подарок. Возьмите эти деньги, и землю оставьте себе, она вам нужнее.

Алекс удивленный неожиданным поворотом событий, попробовал вмешаться:

– Марта, если уж ты решилась на такой шаг, возьми хотя бы бумаги. Иначе он не согласится.

– Но зачем мне…

– Возьмите, – попросил Обди, – теперь вы хозяйка этой земли, и мы всегда будем рады видеть вас.

Он протянул ей бумаги и взял пакет с деньгами.

– Я буду молиться за вас, вВы добрая женщина, да будет мир в вашем доме и здоровье у вас и ваших детей, – промолвил он скороговоркой.

– Спасибо, – улыбнулась Марта, – мне очень приятно, что я могу вам помочь.

Алекс тоже улыбнулся, ему нравилась эта благородная женщина, готовая помочь первому встречному. Хотя Обди уже достаточно сделал для них.

Взгляд Алексея упал на петляющую внизу дорогу и приметил там черную машину, двигающуюся с большой скоростью.

– Какой-то лихач, – подумал он, а в сердце снова закралась тревога.

– Обди, – обратился он к вождю. – А где деревня, откуда мы начинали свой путь?

Вождь посмотрел вниз и вытянул руку, указывая пальцем.

– Видите вон ту черную точку. Это машина, она как раз направляется в ту деревню.

Сделав небольшой привал, путешественники снова отправились в путь. С каждым шагом передвигаться становилось все труднее, тропинка резко уходила в гору, иногда обрываясь прямо у черных отвесных скал, но каждый раз Обди находил удобный путь, и очередной подъем оставался позади. Они поднялись уже довольно высоко, когда быстро стало темнеть, и Обди занялся поисками места для ночлега.

– Мы уже почти поднялись на гору, но переночевать лучше здесь.

Он указал на полянку у подножия утеса. Это была плоская площадка, покрытая мелкой травой и невысоким кустарником. Бросив вещи, Обди начал собирать хворост, чтобы разжечь огонь. Марта последовала его примеру.

Алекс заметил неподалёку большую ветку сваленного карликового деревца и отправился за ней, но дойдя до неё, остановился и присел на корточки. Странные мысли бродили в его голове. Он понимал, что Мухаммед вряд ли мог узнать их маршрут, к тому же преследовать их было безумием. Но Алекс также знал упрямый характер своего бывшего партнера, который лишается баснословных денег от сорвавшейся сделки, и поэтому способен на любое безумие.

– С тобой всё в порядке? – забеспокоилась Марта.

Алексей встряхнулся и потащил ветку к костру, который уже затрещал и заискрил благодаря усилиям Обди. На самом деле с каждой минутой становилось все холоднее, и костер был бы как раз кстати. Когда пламя разрослось и начало свой завораживающий танец, Алекс обнял Марту за плечи и снова задумался.

– Не бойтесь, здесь нет животных, – успокоил их Обди. – Здесь высоко, поэтому нас могут побеспокоить разве что горные козлы. Но они боятся людей.

Алекс промолчал, но тревожные мысли не покидали его. Он поднялся и подошел к краю полянки, взглянув вниз.

– Осторожнее, – воскликнула Марта. – Уже темно, можно не заметить, где начинается обрыв.

– Не волнуйся, я осторожно, – ответил Алекс и обратился к Обди. – Кажется, мы здесь не одни. Там внизу кто-то тоже разжег костер.

– Наверное, туристы, – ответил Обди. – Значит, кому-то еще интересно лазать по скалам. Или контрабандисты все еще ходят через границу.

– Будем надеяться, что это так, – согласился Алекс и вернулся к костру. – Мы сможем пройти весь путь за завтрашний день?

– Не знаю, – покачал головой Обди, – как только поднимемся на эту гору, откроется перевал, это еще выше, я только боюсь за даму.

– За меня можете не волноваться, – возмутилась Марта. – Я выдержу. Только мне надо поспать, чтобы восстановить силы.

Мрак быстро окутал всё вокруг, и окружающие горы сначала превратились в темные силуэты, нависающие со всех сторон, а потом слились с окружившей их со всех сторон тьмой. Марта быстро уснула, Обди тоже лег, укрывшись одеялом, только Алекс думал о своем. Он понимал, что впутал в это вынужденное приключение Марту, и, видя, как эта хрупкая женщина справляется с трудностями восхождения, чувствовал благодарность и восхищение. Неужели она любила его? Алекс понимал, что это так, но жизненный опыт не позволял ему в это поверить. Впервые за много лет жизни, женщина готова была чем-то жертвовать ради него. Не ради денег или положения, а просто ради него самого, и это было удивительно.

Алексей встал и снова подошел к краю обрыва. Далеко внизу костер все еще горел, но пламя казалось уже тусклым.

– Это не Мухаммед, – решил Алекс. – Должна же быть у него хоть капля здравомыслия.

С этой мыслью, он постарался уснуть, но посторонние звуки не позволяли ему расслабиться. Сначала какая-то птица хлопала в темноте крыльями, потом где-то вдалеке заухала другая птица, только голос ее отличался от европейского филина. Алексей взглянул на небо и не нашел там Большой медведицы.

– Да, – подумал он, – здесь и небо другое.

За кустами послышался какой-то шорох, заставивший Алекса резко вскочить. Он схватил в руку палку поувесистей и приготовился отражать атаку неизвестно кого.

Очевидно, это было какое-то животное. Вскоре шевеление прекратилось, будто кто-то замер и выжидает. Затем послышался шум удаляющихся шагов, возможно, копыт какого-то животного.

Посидев еще полчаса, и прислушиваясь к возникающим звукам, Алекс незаметно уснул и проснулся от голоса Обди, зовущего его по имени. Было раннее утро, лучи солнца едва появились из-за горизонта и горы окрасились необычным розовым цветом.

– Надо вставать, – сказал Обди, – и лучше поспешить. Здесь ночью был посторонний человек. Я осмотрел кусты, ветки обломаны, так может сделать только человек.

– Может, контрабандисты, – вставила Марта. – Или туристы, вы же сами сказали, что это возможно.

– Да, – сказал Обди, – но в горах лучше ни с кем не встречаться. Люди меняются в горах, добряки становятся злодеями, а слабые становятся сильными. Это невозможно объяснить, но горы меняют людей, я хорошо об этом знаю.

– Собираемся, надо быть осторожнее, я согласен, – согласился Алекс. – Обди прав, нам надо быстро перекусить и отправляться в дорогу. Нам предстоит нелегкий путь.

Он снова подошел к краю обрыва и взглянул вниз. Костер все еще дымился.

– Тот турист все еще на месте, – сказал он, – так что это был кто-то другой.

Обди разложил еду на сумке. Наскоро поев, путешественники двинулись в гору. Уже через час они оказались на вершине, откуда открывался вид на горный хребет.

– Нам нужно туда, – сказал Обди, указывая вперед.

– Но там снежные вершины, – отозвалась Марта. Голос ее немного дрожал, но она быстро взяла себя в руки. – Если мы смогли подняться на эту гору, сможем и туда забраться.

– Правильно, – подтвердил Обди. – Я постараюсь вести вас по проходимым тропам.

Однако уже первые шаги по направлению к снежным горам оказались неудачными. Надо было спускаться в расщелину, откуда тропинка вела в сторону гор, но грунт под ногами то и дело осыпался. Марта хваталась за руку Алекса, чтобы не упасть. Расщелина была каменистой, здесь не было даже кустарников, за которые можно было уцепиться, поэтому каждый шаг давался с трудом. На спуск ушло около двух часов, и когда они оказались в самом низу, Алекс увидел на вершине горы, с которой они только что спустились, фигуру человека, который размахивал руками и кричал.

– Алекс, я не дам тебе уйти, – кричал мужчина, – я слишком много потерял. Вернись, мы должны закончить наше дело, иначе ты останешься здесь навсегда.

Эхо разносило крики, от которых всё вокруг задребезжало.

Опасения Алекса оказались не напрасны, это действительно был Мухаммед, человек, который забрался за ним в горы только для того, чтобы вернуть его к сделке с опасным оружием.

– Кто это такой? – тихо спросил Обди. – Это от него Вы скрываетесь?

– От него тоже, – буркнул Алекс. – Я не знаю, как он вышел на мой след, но боюсь, что он может быть опасен для нас.

– Обди, – взмолилась Марта, – ты ведь знаешь здесь все тропинки, сделай так, чтобы мы оторвались от этого человека. Пожалуйста!

Вождь кивнул, но ничего не сказал в ответ. Он нахмурился и, взяв Марту за руку, поспешил вверх, в сторону перевала. Алекс поспешил за ними, иногда оглядываясь на Мухаммеда, который с риском для жизни пытался скатиться по каменистому грунту.

– Если он нагонит нас, нам нужно будет разделиться, – сказал Алексей, обращаясь к Обди. – Я встречу его, а ты помоги Марте выбраться отсюда.

Обди молчал, только вены у него на лбу вздулись от напряжения. Он продолжал лезть вверх, то и дело помогая Марте.

Одолев еще один подъем, Марта с удивлением взглянула вниз и не могла сдержать восхищения.

– Как же красиво, – воскликнула она. – Наверное, мы поднялись очень высоко.

– Высоко, – подтвердил Обди, – причем довольно быстро. Я думал, что на это уйдет больше времени. Вон за той горой начинается Камерун.

Он показал рукой на высокий пик, вершина которого была покрыта снегом.

– Мы должны подняться на вершину? – обреченно воскликнул Алекс. – Но ведь у нас нет специального оборудования.

– Нет, не нужно, нам не обязательно подниматься на вершину, я просто показал, куда нам надо двигаться. Но переход сложный. Если ваш друг не станет нам мешать, мы будем в Камеруне завтра.

– Мне кажется, что он отстал, – вставила Марта, – мы так стремительно удирали от него, что ему в одиночку вряд ли осилить такой подъем. Тем более без такого проводника.

– Не знаю, – покачал головой Обди, – мне показалось, что он ведёт себя безрассудно, а так поступают либо отчаянные люди, или те, кому жизненно важно что-то заполучить.

– О… ему точно важно, – подтвердил Алекс, – а в его безрассудстве я не сомневаюсь. Этот человек очень опасен.

– Он похож на загнанного зверя, – заметил Обди, – а в таком состоянии зверь не чувствует боли. Он готов карабкаться по отвесным кручам, лишь бы добраться до цели. Надо поторопиться, пока есть силы.

– Конечно, надо идти, – подтвердила Марта.

Однако уже через полчаса она почувствовала боль в ногах и попросила сделать привал.

– Нельзя, – покачал головой Обди, – здесь голое место, – нас можно увидеть издалека. Еще полчаса – и мы будем за тем холмом. К тому же по преданиям здесь обитают злые духи, которых нельзя раздражать своим присутствием.

То, что Обди назвал холмом, скорее было похоже на отвесную скалу. Она свисала над пропастью, но вдоль нее вилась еле заметная тропинка, к которой и направлялся Обди. Марта заставила себя идти, но приходилось то и дело опираться на руку Алекса. Видно было, что он тоже устал, и только Обди был свеж и бодр. Тропинка оказалась довольно широкой, но нависающая над головами черная скала заставляла людей инстинктивно пригибать головы и идти в полной тишине. Когда они вышли на очередную высоту, Обди разрешил отдохнуть.

– Сколько ходил под этой нависающей чёрной глыбой – всегда жуткие ощущения, каждый раз кажется, что она вот-вот обрушится прямо на голову.

– Да, очень угрожающе…. не хотелось бы быть похороненной под этим многотонным монстром, – Марта вытерла капельки пота со лба.

Ей с трудом верилось в реальность всего происходящего. Жизнь, которая вплоть до прошлого месяца ещё нежила, холила и лелеяла Марту, вдруг будто проснулась и решила отыграться на женщине за всё предшествующее спокойствие, причём сразу выдать ей всю порцию и в короткий срок. Сначала афёры Нупалы, все эти страшные слежки, кража сумочки и целая череда событий, связанная с этим, потом побег от полиции, жуткая ночлежка у таможни, теперь ещё необходимость убегать от какого-то сумасшедшего, и в завершение (а может ещё даже не в завершение) – страшные скалы вокруг и какие-то злые духи, о которых вот уже полчаса рассказывал Обди…

– Здесь нужно вести себя особо тихо, чтобы звуком не разбудить дух Спящего Воина. Он уже тысячу лет покоится в этой скале, благодаря ему все эти камни остаются недвижимы. Проснётся Воин – проснутся камни. Несдобровать тогда всем, кто окажется вблизи на милю.

Как бы в ответ на его слова раздался выстрел, отозвавшийся эхом в ущелье, и послышался грохот падающих камней.

– Загнанный зверь готов погубить и себя и других, – покачал головой Обди.

Впервые за весь путь на его лице возникло что-то наподобие страха или тревоги. Он молча, будто не желая добавлять ни звука к уже раскатившемуся от выстрела эхо, махнул рукой и побежал к углублению в скале, которое напоминало нишу. Марта с Алексеем не медля кинулись за ним. Все трое вплотную прижались к стенам, а надвигающаяся откуда-то сверху шумовая волна обрушилась градом камней, тут же образовавших на теперь уже бывшей тропинке между скал невысокие холмики.

– Он знает, что может вызвать лавину и стреляет умышленно, - прошептал Алексей, сжимая руку Марты. – Мы вовремя прошли черную скалу. Здесь нам почти не угрожает опасность.

– Почти? – спросила Марта, разглядывая рассыпавшиеся камни.

– Пора уходить отсюда, и побыстрее, – скомандовал Обди, – Воин перевернулся на бок, если он окончательно проснётся – этой тропинки совсем не станет, а нас не спасёт и эта ниша. Совсем безумен преследующий нас, раз не боится стрелять в горах.

– Ты в состоянии идти? – спросил Алекс, обращаясь к Марте.

Женщина кивнула, и путешественники поторопились дальше, перебираясь через каменистые преграды.

Теперь на их пути местами попадался снег, контрастирующий со смоляным цветом окружающих скал. Обди осторожно ощупывал дорогу перед собой, опасаясь ступить на лед. Становилось все холоднее и холоднее, Марта с Алексом закутались в пледы, купленные в долине. Обди не обращал внимания на холод и спешил вперед, то и дело оглядываясь на своих новых друзей.

– Здесь ничего не растет, – сказала Марта, обращаясь к Обди. – Почему? Из-за холода.

– Здесь каменистая порода, – пояснил вождь. – В этом месте раньше был вулкан. Видите, тут стекала лава.

Марта взглянула на скалу, и ей показалось, что она пошевелилась.

– Кажется, у меня кружится голова, – сказала она.

– Это от воздуха, – пояснил Обди, не оглядываясь. – Давайте сделаем усилие, ещё немного – и можно будет отдохнуть. Скоро мы будем в ущелье солнца. Это место, где почти всегда тёплые камни. Мой дед говорил, что однажды солнце решило отдохнуть и спряталось от людских глаз в этом ущелье. Камни настолько впитали его энергию, что до сих пор остаются тёплыми. Профессора в университете не смогли объяснить это явление.

Сзади снова раздался выстрел, и снова горы сотряслись зловещим грохотом обрушивающихся камней.

Обди ничего не сказал, только сжался и покачал головой. Неожиданно земля под ногами дрогнула. Марта вскрикнула и крепче вцепилась в руку Алекса.

– Что это? Землетрясение? – испуганно закричала она, и голос её слился с раскатистым гулом камней.

– Не знаю, – ответил Обди, – духи недовольны: никто ещё не осмеливался тревожить их покой.

– А это не вулкан? – спросила Марта.

– Не думаю, – ответил Обди, вращая большими черными глазами. – Он спит уже много лет.

Когда всё стихло, все пошли дальше. Страх подстегивал путешественников, пледы были уже сняты и накинуты на плечо, а об усталости, казалось, вовсе забыли. Медлить было нельзя – вопрос касался жизни и смерти. Но совсем без отдыха тоже долго не протянуть. Наконец, перед глазами открылась глубокая горная долина с отвесными склонами. Лёгкая дымка, поднимавшаяся от камней, придавала этому месту какую-то мистическую загадочность. Марта первым делом потрогала камни под ногами – тёплыми их назвать было сложно, но они, правда, были теплее, чем где-либо. А может, сработало самовнушение после рассказа вождя. В любом случае, это место было очень красивым, и находиться здесь было почему-то легко и приятно.

Пройдя еще немного, Обди предложил устроить привал и даже разжег небольшой костер из веток, предусмотрительно захваченных с прошлого места привала. Но долго сидеть у костра не удалось: раздался очередной выстрел, и снова грохот падающих камней потряс горы. Земля под ногами ответила странным толчком.

– Это очень удивительно, – сказал Обди, – дух Спящего Воина не может так шуметь… не может быть, чтобы проснулся вулкан, этого не предсказывали…

Довод вождя мало успокоил Марту и Алекса, они опасливо поглядели в сторону спящего жерла, а потом друг на друга. Хотелось вскочить и бежать отсюда подальше, но сил не было совсем. Последний день выпил из них все остававшиеся силы до последней капли. Казалось, ничто на свете не могло сейчас заставить их двинуться с места. Даже потоки разгорячённой лавы, понесись они сейчас на них. Путники сидели молча, прислушиваясь к колебаниям почвы, которые вскоре сменились тишиной. Слышно было только потрескивание догорающего костра, над которым Обди грел руки и поджаривал хлебную корку.

– Эй, А-а-а-лекс, – прозвучал голос, многократно отраженный эхом. – Я не дам тебе уйти, я похороню тебя здесь, в этих горах. Ты меня слышишь? Никто ещё так не поступал с Мухаммедом…

– Вот и отдохнули, – вздохнул Обди.

Он встал, деловито погасил костер, всем своим видом показывая, что возражения не принимаются. Марта и Алекс и не думали спорить, все было предельно ясно: нужно было идти, превозмогая усталость.

Через некоторое время что-то вновь загудело, земля под ногами завибрировала, а в двух шагах от них из-под земли забила струя воды, обдавая все вокруг горячим паром.

– Вот это да! – воскликнул Алекс. – Со вчерашнего дня мечтаю о горячем душе, нам скоро и одеяла не понадобятся.

– Кажется, вулкан просыпается, – сказал Обди, – такого здесь не было очень много лет. Этот человек разбудил злых духов, а те всполошили вулкан. Теперь очень опасно, надо спешить.

Кострище залило водой из образовавшегося гейзера, и путешественники, не говоря ни слова, двинулись за Обди. Темнокожий проводник сосредоточенно шел, думая о чем-то своем. Потом он обернулся к Алексу и сказал:

– Природа может существовать много лет в равновесии, и только зло людей может нарушить этот баланс сил. Ваш Мухаммед несет в себе очень большое зло, когда-нибудь оно уничтожит его самого.

Алекс кивнул, не вступая в разговор. Обди очень странно сочетал в себе признаки традиций и обычаев предшествующих поколений и рассудительность современного образованного человека, учившегося в престижном колледже. Вождь верил в злых духов и демонов, но тут же мог блеснуть познаниями в области геоморфологии. Он обращался в случае трудности к шаману племени, но копил на операцию для сына в клинике, он мог два часа бормотать слова молитвы, а потом вдруг при случае процитировать Бодлера.

Еще один мощный толчок потряс горы, но больше ничего не происходило. Узкая тропинка вилась у края обрыва, камни из-под ног устрашающе обрушивались в пропасть, вызывая дрожь в коленях. Приходилось идти очень осторожно, чтобы не потерять равновесие. Вниз старались не смотреть. Марта не верила, что когда-нибудь закончится эта страшная дорога, она не выпускала руки Алексея и стала припоминать известные ей молитвы.

Пройдя самый опасный участок, Обди снова устроил привал, чтобы немного перевести дух.

– Не больше пяти минут, – пояснил он, – я знаю, что вы устали, но надо спешить. Природа ведет себя странно, к тому же ваш Мухаммед идет по нашим следам.

– Может, не стоит останавливаться совсем? – спросил Алекс.- Тем более, если будет еще один толчок, эта скала над нашей головой может не выдержать.

– Я знаю, – кивнул Обди, – просто Марта на грани. Она очень мужественно держится, но я вижу, что это её предел, пять минут ей необходимы.

Неожиданный выстрел, отозвавшийся эхом в горах, заставил всех инстинктивно сжаться и пригнуть головы.

– Думали от меня сбежать? – раздался голос совсем недалеко.

Мухаммед стоял в нескольких шагах и размахивал пистолетом. Одежда у него была изорвана в клочья, а на лице была размазана кровь. Глаза Мухаммеда горели безумным огнём…

– Я же сказал, что не дам тебе уйти.

– Мухаммед, – начал Алекс, жестом показывая Обди, чтобы тот уводил Марту, – пойми, я не хочу продолжать это дело. Ты же знаешь, рано или поздно в жизни любого человека происходит переоценка ценностей и приоритетов. Мне случилось многое перенести за последние дни, и я понял, что должен отказаться от сделки. Замахиваться на такое вооружение более чем опасно. Я еще хочу жить.

– Сначала ты раскинул карты, а теперь выходишь из игры, – ухмыльнулся Мухаммед, – так не бывает. В этом деле замешаны не только очень большие деньги, но и очень серьезные люди. И у них были планы на эти ракеты. А ты выставляешь меня крайним во всей этой истории.

– Очередные маньяки, желающие новой войны для многих народов! Послушай, Мухаммед, – Алексей убедился, что Обди уже отвёл Марту на безопасное расстояние, и немного успокоился, – мой тебе совет: выходи тоже из игры и наслаждайся жизнью, пока не разрушил весь мир.

– Плевать мне на весь мир, – огрызнулся Мухаммед. – Если мир изменится, нам с тобой будет гораздо лучше. О ком ты печешься? О миллионах идиотов, не умеющих заработать на жизнь? О грязных политиках, думающих о собственных карманах?

– А ты, а ты о чем думаешь?

– Я думаю о себе, – ответил Мухаммед. – И ты тоже думаешь о себе, так было всегда. И теперь мы должны завершить это дело. Пока я говорю по-хорошему. Ты вернешься, мы закончим то, что задумано, а потом я сам помогу тебе выбраться из страны. Ты знаешь, я могу все.

– Нет, – Алекс покачал головой, – я не сделаю этого, и решения не поменяю.

– Жаль, – ухмыльнулся Мухаммед и поднял пистолет. – Это из-за той курочки, которую ты оберегаешь от меня? Один мой выстрел – и эту трухлявая скала окажется на её голове. И если ты не боишься пули, то, наверное, тебе неприятно будет узреть гибель твоих знакомых? Я сейчас устрою тебе это представление.

Алексей с испугом оглянулся на Марту, которая остановилась и спорила о чём-то с Обди, а потом уверенным шагом направилась обратно. Сердце Алекса заколотилось сильнее: он понимал, что от такой женщины, как Марта можно ожидать безрассудства. Она, действительно, вопреки законам самосохранения не смогла бросить Алекса и теперь возвращалась к нему.

– Постой, – начал Алекс, но в этот момент очередной подземный толчок потряс землю. Мухаммед потерял равновесие и еле удержался, чтобы не упасть.

Усиливающийся гул становился все ближе и ближе.

– Вулкан просыпается, бежим, – закричал Обди, который не отставал от Марты.

– Тебе решать, делай свой выбор, – закричал Мухаммед, не чувствуя опасности. – Ты идешь со мной? Тогда я помилую их.

Алекс не знал, как поступать. Он понимал, что сейчас они все вместе могут погибнуть и надо что-то срочно предпринимать, но перед ним был вооружённый психопат.

– Это глупо, Мухаммед, неужели ты сам не понимаешь? Обратный путь перекрыт, – Алексей указал на каменные завалы на том месте, откуда пришёл Мухаммед. – И нам всем нужно спасаться.

– Нет, никто не сдвинется с места, пока я не разрешу. Я распоряжаюсь вашими жизнями, и я командую, как поступать!

– Марта, уходи отсюда, я догоню тебя! – закричал Алексей, закрывая собой ствол направленного в неё пистолета.

– Какой глупец! – захохотал Мухаммед – Ты отказался от сделки, спасал свою шкуру, чтобы потом вот так отдать её за какую-то бабу!

– Я не позволю тебе так о ней говорить, – голос Алекса приобрел жесткие нотки. – Она не имеет к этому никакого отношения.

Неожиданно два мощных фонтана вырвались из-под земли и обдали обоих горячим облаком пара. Сквозь шипение вырывающейся из-под земли воды голоса были еле слышны.

– Вулкан просыпается, Мухаммед, надо бежать отсюда.

– Черт с ним, с вулканом, – Мухаммед был в ярости. – Мы можем покорить весь мир, и нам ничто не помешает. Ты отказываешься от того, что само плывет в руки. Ради чего? Ради обладания стареющей дамочкой?

– Ты подлец! – Алекс сжал кулаки и сделал шаг к Мухаммеду, не обращая внимания на дуло пистолета.

– Правильно, иди сюда, – начал Мухаммед. – Наконец-то ты что-то понял и сейчас…

Слова Мухаммеда заглушило мощное шипение водяного фонтана, а в следующее мгновение земля, на которой он стоял, раскололась надвое, и он полетел в расщелину, отчаянно пытаясь ухватиться за что-нибудь. Алекс стоял молча, не в силах пошевельнуться. Он все еще не мог подавить в себе ярость, вызванную словами Мухаммеда.

Гейзеры, еще недавно хлеставшие из-под земли, уменьшились в размерах, и сошли на нет. Природа будто успокоилась, получив свою жертву.

– Сами горы решили его участь. Земля не вынесла тяжести зла и гнева, которые хранились в этом телесном сосуде, – вывел Обди, подходя к пропасти.

Марта же с радостью кинулась на шею к Алексу. Слёзы лились по её щекам, образуя полоски на запылённой коже.

– Ну-ну, не плачь, всё хорошо, мы живы, – успокоил её Алексей, сам до сих пор не веря в это.

– Он погиб? – спросила Марта, утирая слёзы.

– Он… он сам провалился, – выдавил из себя Алекс, обнимая Марту. – А гейзеры, кажется, пропали. Надо спешить, пока не начались новые толчки.

– Надо, – кивнул Обди, – но мне почему-то кажется, что вулкан теперь успокоится.

Алекс не стал с ним спорить и покорно пошел за своим проводником, который уже не спешил. Невероятное спокойствие, какое обычно наступает после сильного стресса и усталости, воцарилось среди путешественников. Мухаммеда больше нет, к тому же никто не виновен в его гибели. Через час пути, когда Обди устроил очередной привал, Алексей спросил его:

– Ты веришь в то, что вулкан потребовал жертву?

– Раньше люди верили в это. Дурных людей бросали в жерло вулкана, потом, об этом забыли и только иногда вспоминали о древнем обычае, принося в жертву животных или какие-то ценности. Но мне кажется, что горы сами решают, кого взять к себе.

– Кровожадный обычай, – прокомментировала Марта.

– Да, кровожадный, – согласился Обди, – но так было в древности, а тогда люди были ближе к природе, чем сейчас. У них была связь с ней, и они дополняли друг друга. Холодает, надо разжечь костер.

Огонь оказался очень кстати, уже смеркалось, и холодный горный воздух заставлял путешественников укутаться в пледы. Потрескивание костра невероятно успокаивало. Язычки пламени уводили прочь от всей цивилизации, они звали куда-то далеко в прошлое, в то время, когда огонь считался священным. Марта положила голову на плечо Алексу и так сидя уснула.

– Пусть спит, – сказал Обди, – теперь нам незачем спешить. Завтра вы уже будете в Камеруне.

Вместо эпилога

Пройдя паспортный контроль аэропорта «Яунде Нсимален», Марта взяла Алекса за руку и тихо сказала:

– Неужели всё позади? Алексей, мы правда пережили этот кошмар?

Алекс с нежностью посмотрел на неё:

– Пережили, родная. Тебе пришлось слишком много испытать, я очень тебе благодарен.

– Благодарить надо нашего друга Обди, если бы не он, я не знаю что было бы с нами.

– Да, – сказал Алекс, – ты очень кстати спасла его.

– А он вовремя выручил нас.

– У нас есть еще сорок минут до вылета, – сказал Алекс. – Может, хочешь купить сувениров? Кто знает, захочешь ли ты сюда приехать еще раз.

– Вряд ли захочу, – сказала Марта. – Если только не надо будет вытаскивать тебя из очередной заварушки.

– Нет, с этим покончено. Я всю жизнь искал себя, своё место в этом мире, и теперь нашёл то, ради чего я хочу жить, – Алекс остановился, взгляд его досказывал гораздо больше, – моё место рядом с тобой, Марта. Можем пожить в Голландии, или, если хочешь, у меня есть квартира в Лондоне. Если, конечно, ты не против…

– Конечно, я не против, я тоже счастлива, что нашла тебя… но… я бы не хотела уезжать от детей, – сказала Марта.

– Забыл сказать, у меня еще есть небольшой домик на Сицилии, – улыбнулся Алекс.

– Можем ездить туда отдыхать, – засмеялась Марта.

Магазин сувениров был наполнен разнообразными товарами, и Марта увлеченно выбирала всевозможные ожерелья и кольца, разбросанные по прилавку.

– Я куплю что-нибудь почитать, – сказал Алекс и отошел в сторону.

Через пару минут он вернулся, держа в руках пачку журналов и газет.

– Я истосковался по чтению, не могу без информации, – пояснил он. – Ты выбрала что-нибудь?

– Ерунду всякую, вот эту статуэтку, – улыбнулась Марта. – Этот человечек похож на Обди.

Вежливый голос пригласил на посадку, и два сияющих счастьем человека направились к выходу. Усевшись в кресло, Алекс откинулся и раскрыл газету.

– Совсем как Ханс, – подумала Марта, вспомнив мужа, но уже без тоски, а просто как старого доброго друга.

Тот тоже любил читать газеты, не обращая ни на кого внимания. Только его интересовали преимущественно спортивные новости, а Алекс увлеченно изучал колонки цифр, в которых Марта ничего не понимала.

Самолет стремительно взлетел, и под крылом самолета показались знакомые вершины.

– Неужели мы перешли эти горы? – с ужасом подумала Марта.

– Это Нигерия? – спросила она у Алекса, показывая вниз.

– Похоже на то, – кивнул он. – Жалко расставаться с ней?

– Нет, я больше не хочу сюда возвращаться.

Алекс загадочно посмотрел не нее и не менее загадочно улыбнулся.

– Ты что-то хочешь сказать?

– Пока не знаю, – ответил он. – А у тебя далеко документы на право владения землей?

– В сумке? А что?

– Можно взглянуть?

Марта протянула ему документы, с удивлением наблюдая, как Алекс сравнивает какие-то цифры с материалом из газеты.

– Богатейшие залежи нефти, – прочитала она. – Что ты ищешь?

– Я уже нашел, – сказал Алекс, возвращая ей документы. – На земле, принадлежащей тебе, нашли крупнейшие месторождения нефти. Ты стала очень богатой женщиной, не знаю, захочешь ли ты теперь иметь со мной дело?

– Что ты хочешь сказать? – недоумевала Марта.

– Я хочу сказать, что ты сорвала Джек Пот. Обди подарил тебе землю, которая стоит теперь миллионы долларов. А если вложиться в добычу нефти, то это уже миллиарды. По-моему, у нас намечается неравный брак.

– Ничего не понимаю, какие миллиарды? – пожала плечами Марта, щёки которой покрылись румянцем при слове «брак», – я люблю тебя, и мне хорошо с тобой без всяких миллионов.

– Мне тоже хорошо с тобой, – сказал Алекс, – но ты, к тому же, еще и везунчик.

– Да, – подумала Марта, – мне очень повезло с ним.

Она начинала понимать, что каким-то странным образом земля, владелицей которой она теперь являлась, неожиданно поднялась в цене. Но ей не хотелось думать об этом. Она была счастлива.

Самолет летел над облаками, а Марта думала о предстоящей встрече с детьми.

– Будете сок? – спросила стюардесса.

Марта попросила налить ей мангового сока и с наслаждением отпила густой нектар с необычайным вкусом.

– Здесь даже сок другой, как будто его только что выжали, – подумала она. – Когда-нибудь надо привезти сюда детей. На экскурсию.

Самолет поднимался все выше и выше, оставляя позади загадочную Нигерию, страну, позвавшую её к себе, чтобы сделать счастливой.

«Надо обязательно привезти сюда детей, – подумала она. – В конце концов, я могу себе это позволить».